Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

«У внучки вашей анемия и авитаминоз, чуть не упала в обморок на уроке математики, – слышится голос медсестры, которая звонит по телефону ее деду. – Не волнуйтесь, она девочка сильная. Очень сильная, это с виду только хрупкая».

«Ее нужно убить, – шипит Инферна, качаясь в темноте комнаты. – Тебя нужно убить».

«Я кое-что знаю о тебе, – мать Анжелы Царевой хрипит эти слова, погибая. – То, чего не знает никто».

А это чувство собственной чужеродности, когда ей казалось, что она вот-вот провалится сквозь землю! Такое часто возникало в детстве, стоило только обидеться на пакости Царевой или услышать насмешки одноклассников. Или просто схватить случайную двойку. Школьные коридоры тогда проседали под ногами, а запыленные окна класса начинали шаманские танцы.

Как же отчаянно она хваталась за мир, чтобы в нем удержаться! Стремилась заводить ненужных подруг, еще в старой школе, ужасно не хотела оставаться одна. Привязавшись к кому-то, дико боялась поссориться и расстаться. Влюбилась и вела себя неправильно, совершая ошибку за ошибкой.

Но враг оказался умнее. Мертвый маг перехитрил всех, играя на болезненных струнах чужих привязанностей и страхов. Теперь Гильс поставлен перед таким же неумолимым выбором, как когда-то и она сама: забыть про нее и оставить, бросить гибнуть в одиночестве либо пытаться спасти и погибнуть вместе с ней.

Как уговорить Темнейшего и всех, кто ему верен, уехать и оставить ее, как?! Кричать, умолять, грубить?

Уехать самой, чтобы отвести воронку с собой, куда-нибудь в глушь, на Северный полюс, не получится. Как сказала Анжела, муха не сможет лететь против ветра, воронка притянет ее обратно. Скорее всего, любая попытка сбежать снова окончится в доме Гильса Муранова, куда она ринется, не понимая, что делает, – «муха будет цепляться лапками за любую попытку спастись».

Вернулось то страшное ощущение: как будто проваливаешься сквозь землю, и ничего не может удержать на поверхности.

Влада застонала и дернулась, лоб оторвался от руля: рассеянное внимание выхватило движение на лобовом стекле: там сидела огромная капля и тоже что-то кричала, беззвучно открывая водяной рот. Потом вторая, такая же, увесисто приземлилась рядом, третья…

Сквозь вопящие капли виднелся Невский и огромная пробка из машин, которую Влада успела собрать. К проклинаемому всеми черному «ниссану» подойти не мог никто: отличное преимущество энергетического вампира. Ты рыдаешь посреди Невского в машине, а никто из людей к тебе не сунется, всех отгонит неясный безотчетный страх.

«Ответь на телефон, – прочитала по губам водяного Влада. – Ответь, ответь!»

Рука потянулась к телефону: нажатие кнопки, и на экране высветилась заставка.

Поверх обоев с видом осеннего Петербурга на экране мигал вызов: ей звонили, причем с телефона Гильса Муранова.

– Привет, снежок, – донесся веселый голос Гильса. – Чем занята?

– Ч-что?..

На приборной панели часы показывали шесть вечера. Около пяти часов назад тайный мир объявил о неповиновении Тьме, и веселиться повода не было ни у кого.

– Это ведь я, Влада, – севшим голосом выдавила Влада, решив, что Гильс попросту ошибся номером и звонит той, другой девушке.

– Рад, что ты Влада, а не Горяев, – со смехом ответил Гильс. – Хотя нет, Федька ни в чем не виноват. Ему я тоже рад, если он на расстоянии километра.

Странно, у Темнейшего гремела веселая музыка, что сейчас было совершенно немыслимо.

– Гильс, что происходит?!

– Да мы тут немножко расслабляемся, – основательно подумав, ответил вампир. – Или не немножко. Сейчас видео включу.

Первым делом видео показало потолок, потом Влада поперхнулась, увидев мурановскую свиту, которая веселилась за столом как ни в чем не бывало, хотя Герка выглядел хмурым и сидел с поникшей головой. Тут были Игнат с Холодом, а с ними Янчес, Горан и те, кого Влада разглядеть не успела. Потом в телефоне появилась физиономия Бертилова с улыбкой до ушей. Рожа у тролля была совершенно глупая, а ко лбу приклеена этикетка от жуть-колы.

– Мы с дружбанами пом… помирились, – нетвердым голосом сообщил Егор, и в экране показалась бутылка с серебристой водой, чрезмерное употребление которой так сказалось на поведении тролля. – Давай подгребай сюда, пог… поговорим о жизни и лю… ик!.. любви…

– Хватит икать, – раздраженно оборвала его Влада. – Что происходит у вас там вообще?! Где вы? Гильсу скажи, вы должны уезжать как можно дальше…

– Уезжать мы должны… А где мы сейчас? – Егора от экрана отодвинули, и вместо него Влада снова увидела Гильса. Тот был весел, хотя и не в таком диком состоянии, как тролль.

– Я ему объясняю, что по поводу матери грузиться не надо, а отцом вообще гордиться можно, – Муранов ткнул пальцем в сторону, откуда донесся грохот и смех. – Вот дурень, мимо стула сел, – прокомментировал вампир. – Огнева, а ты что-то хотела?

– Это вы мне звонили! – крикнула Влада. – Я сказала, что вам всем нужно уезжать. Сейчас же, пожалуйста! Умоляю, Гильс…

– У нас тут на столе один из бертиловских папаш сидит, такие прикольные речи толкает. Вот у него куча планов по захвату мира. Главное – не раздавить его случайно, он мелкий очень… – рассмеялся Муранов. – Еще Герка тут с нами, но чего-то киснет. А мы с Бертилычем помирились и отрываемся, жуть-колы – море…

Нет, они издеваются. Казалось, парни намеренно изображают браваду, будто только что никаких переговоров с Некромантом не было.

И что ей теперь делать со спятившей накануне своей гибели нечистью?

– Ты ведь сам понимаешь, что тебя Некромант загоняет в ловушку! – Влада надрывалась, пытаясь перекричать музыку, орущую в телефоне. – Всех вас, как меня перед балом! Весь расчет на то, что ты сгинешь вместе со мной, что нечисть без Темнейшего останется, без вампиров и их армий! И светлые добьют остальных… Оставь меня, забудь про меня, сломай ты план этой мертвой твари… Это же так легко!

– Кто бы говорил, что легко, – послышался из смартфона голос Гильса. – Хватит, давай-ка без паники. Воронка откроется, но мы еще повоюем. Влада, подумай сама: Некромант пошел с нами на переговоры. Кто обычно идет на переговоры, разве победитель? Ответь мне…

– Гильс, это не важно сейчас! – крикнула Влада в телефон. – Разве у тебя есть какой-то план?! Вот у меня он есть, только один! Убирайтесь все из города, и как можно скорее!

– Она нас не любит, – раздался сокрушенный голос Бертилова, который все время что-то бубнил. – Муранов, нас не любят! Ик! Гер, ты слышал? Не любят нас… ап… ик… салютно…

Это только в фильмах и книгах поведение героев можно предугадать. Влада иногда представляла себя героиней романа, и эта мысль забавляла ее. Неведомый писатель не знал бы, как рассказать о ее чувствах в самые сложные моменты жизни, когда приходится выживать в мире тех, о ком люди не имеют понятия. Вот, например, сейчас. Ее трясет, ей страшно, она в отчаянии, она не знает, как отослать от себя как можно дальше тех, кто ей так дорог. Нечисть делает все назло, веселится и отрывается на полную катушку перед своей гибелью. Помирились-таки Муранов с Бертиловым, можно радоваться хотя бы этому грандиозному событию.