Ольга Валентеева - С профессором шутки плохи

Владис убрал руку, и на наших глазах рана затянулась за мгновение.

– Получилось? – спросил я.

– Как знать! – обернулся он. – Можно только ждать, профессор. Если доживет до полуночи – будет жить. Либо придется отпустить ее к богам.

Я никогда не думал, что время может тянуться так мучительно долго. Как будто весь мир перестал существовать, кроме этой душной комнаты. Я вглядывался в бледное, синеватое лицо Милли, прислушивался к ее едва ощутимому дыханию, пытался уловить хотя бы намек на улучшение. Но она лежала неподвижная, словно статуя. И лишь едва вздымающаяся грудь говорила о том, что в ней есть жизнь.

Мысли путались. Одни были светлыми, как день. В других царила тьма. Я вспоминал юность, свою любовь к ней, глупое бегство. Если бы только знал, что Милли тоже любит меня! Мы потеряли столько времени. Зачем? Чтобы потерять друг друга сейчас, когда до счастья оставалось так немного? Нет, Милли не может так со мной поступить. Я повторял ей это снова и снова. На смену воспоминаниям приходили думы о Мие. Я не верил, что она могла совершить преступление. Да, мы расстались неправильно. Хотя, мы ведь и не были вместе. Но я не виноват, что попал в тюрьму. И не виноват, что она решила выйти замуж, чтобы вытащить меня оттуда. Или виноват? Кругом, повсюду только моя вина. Почему я не мог просто жить, как все люди? Зачем вмешался в то, что губит моих близких? Что мне делать?

Дверь несколько раз открывалась и закрывалась. Не знаю, входил ли кто в комнату, выходил ли из нее. Заметил визит лекаря, потому что он попытался ускорить процесс исцеления. Он ничего не обещал, но уже не выглядел таким растерянным. И я начал надеяться.

Около полудня или, может, позднее дверь снова хлопнула. На этот раз посетитель не желал уходить. Скрипнул подвинутый стул.

– Как она? – голос Дара ненадолго вырвал из забытья.

– Никто ничего не говорит, – ответил ему. – Владис думает, если доживет до полуночи – есть шанс.

– Мне жаль.

Я кивнул, особо не задумываясь над смыслом слов. Конечно, жаль. Жалости не знала только Мия.

– Ты знаешь, кто это сделал? – Дар никак не желал оставлять меня в покое.

– Знаю. Твоя сестра.

В комнате повисло молчание. Я даже повернул голову – убедиться, что не пропустил момент, когда принц ушел. После всего, что вчера произошло, Дар казался на удивление спокойным.

– Мия? Этого не может быть, – наконец заговорил он.

– Она оставила записку. Не смогла простить, что полюбил другую, а ее – нет. Винит меня в том, что вышла замуж без любви.

– Она уже далеко, нам до нее не добраться, – заметил Дар, словно речь шла о чужом для него человеке.

– Я никогда не опущусь до мести женщине, Дарентел. Тем более Мия ждет ребенка. Но это не значит, что я меньше ее ненавижу.

– Понимаю.

Я пожал плечами.

– Действительно понимаю, Аланел. Я был на твоем месте и знаю, что это такое – чувствовать, как ускользает жизнь женщины, которую любишь.

Мне было сложно представить, что чувствовал Дар. Потому что на моих руках не было крови Милли. А он сам стал убийцей. Меня бы это сломало. Наверное, он все-таки сильнее, несмотря на все проблемы с магией.

– Что там снаружи? – решил сменить тему.

– Все толкутся под дверью, – ответил принц. – Кроме Ленора, он выпроваживает гостей и пытается объяснить, куда подевались Мартис и мама. Пока получается. Наверное, я его недооценивал. Он неплохо справляется с обязанностями крона.

– Вы решили, что делать дальше? – спросил больше из вежливости, потому что дела короны волновали меня меньше всего. Но разговор позволял отвлечься, не чувствовать себя безумцем на грани пропасти.

– Ему некогда. Да и обсуждать тут нечего, – сказал Дар. – Как только все наладится, хочу уехать. Вместе с Кэрри.

– Не самое разумное решение, – заметил я.

– Другого пока нет.

В комнате повисла тишина. Я все-таки не заметил, когда Дар ушел. Отметил только, что на столе появился кувшин с травяным настоем, чашка и тарелка с печеньем. Как будто я смогу что-то съесть. Но настой все-таки выпил. И слишком поздно догадался, что туда было подмешано что-то. Я уснул, а когда проснулся, часы на городской башне били полночь. Кинулся к Милли. Она все еще дышала, хоть и не пришла в себя. Богиня! Если она выживет…

Пригляделся к потокам магии. Они были еще слабы, но начинали выравниваться. Неужели? Ох и Владис. Страшно подумать, что было бы, если бы его не было во дворце. Почему он взялся помочь? Не понимаю.

Но то, что Милли до сих пор жива, было только его заслугой. Сжал ее чуть теплую ладонь и поднес к губам. Держись, любимая. Обещаю, я больше не заставлю тебя волноваться. Уедем в родительское имение, поженимся, и во тьму всю политику мира. А как матушка обрадуется! Главное, чтобы мы пережили эту встречу.

– Аль? – мне показалось, что ослышался.

Ресницы Милли дрогнули. Она открыла глаза, потянулась ко мне рукой. Я подхватил ее и сжал в объятиях.

– Ой, задушишь, – попыталась вырваться она, но кто ее слушал?

Я словно с ума сошел. Боялся, что мне все снится. Боялся выпустить из объятий, словно она могла исчезнуть. Почему я раньше не понял, что люблю ее больше жизни? Каким дураком надо было быть.

– Ты плачешь? – ладошка Милли коснулась щеки, вытирая слезы. Я плакал? Сам не замечал.

– Это от счастья, – поцеловал ее в висок. – Ты напугала меня, Милия.

– Я заболела? – ее голос звучал тихо, но я чувствовал, как к ней возвращаются силы. – Что произошло?

– Заболела, – ответил я. – И чуть не оставила меня одного. Никогда больше не пытайся. Все равно найду, хоть на небе, хоть в бездне.

Милли улыбнулась и прижалась ко мне, заставляя пересесть на кровать. Наш короткий разговор утомил ее. Она опустила голову мне на грудь и затихла. На этот раз это был обычный сон. Который помогает скорее восстановиться и выздороветь. Напряжение минувшего дня отступило. Когда я проснулся, то лежал в обнимку с Милли. Ее голова так и покоилась у меня на плече.

– Проснулся? – потянулась она ко мне. – Я боялась тебя разбудить.

Осторожно коснулся губами ее губ, прижал к себе, не веря своему счастью. Все закончилось, все позади.

– Ты плохо выглядишь, Аль, – заметила она. – Совсем вымотался, не жалеешь себя. Разве так можно?

– Вообще-то виновница лежит рядом со мной, – улыбнулся я. – А если серьезно, я безумно испугался. Прости, это моя вина.

– Как ты можешь быть виноват в моей болезни? – Милли не понимала.

– Мия пыталась тебя отравить. Из ревности, обиды, ненависти – не знаю. И если бы не Владис и Лис, я бы не смог тебя спасти.

– Но ты смог, как и всегда, – Милли, казалось, даже не удивилась, не ужаснулась. Только придвинулась ближе и обняла. – Я посплю еще немного, хорошо?

– Конечно, – я выбрался из ее объятий и поправил сползшее одеяло. – Посижу с тобой немного – и пойду убедиться, что никто ничего не натворил, пока меня не было.