Алесандр Шамраев - Маг Семи долин [СИ]

- Что, всё так плохо, что ты примчался так поспешно, бросив все свои дела?

Вот теперь я заметил и осознал, что Брис мертвецки пьян и этот кувшин вряд ли даже третий или четвёртый на его столе. Рассчитавшись за выпивку и заказав нам комнату на двоих, я отвёл наставника наверх и попытался уложить спать. С большим трудом, но мне это удалось, правда, вначале пришлось выслушать его сбивчивый рассказ о встрече с братом.

Из бессвязного лепета я понял только одно, - Брис направляется к вдове и детям, что бы выполнить последнюю волю погибшего,- вернуть их на родину, в родную долину, которую они покинули в спешке десять лет назад, когда ударились в бега....

Утром мой наставник залпом выпил приготовленный кувшин эля и только после этого немного пришёл в себя. На меня он взглянул хмуро и неприветливо: - Меня самого, от меня не защитить, Алекс. Ты зря нашёл меня.

- Тут я бессилен Брис, но тебе угрожает нешуточная опасность и поэтому я возле тебя.

- Ты нашёл свою девушку?

- Нет, она погибла три года назад вместе с матерью.

- Её убили?

- Можно сказать и так.

- Ты отомстил? - Да.

Наставник кивнул головой,- Вот и мне отомстят за смерть, я это чувствую, но ничего поделать не могу. Я обещал. Я дал слово,- он замолчал и с сожалением посмотрел на пустой кувшин.

- Нам далеко ещё?

- Нет, всего пару часов хорошей скачки и мы окажемся у Тола дома. Ему позволили пару лет назад поселиться здесь. Ты представляешь Алекс, он остался практически один, его дружина ушла от него, друзья отвернулись, даже семья и та отдалилась. Я знаю, что такое одиночество.

- Ты не одинок Брис, у тебя есть семья, Барсы приняли тебя и ты полноправный член нашего клана. Я не удивлюсь, если рядом с твоей Рысью появится знак Ирбиса.

- Ты не понял Алекс, я говорю об одиночестве внутри себя. Брат был рад, когда я настиг его. Когда мой меч пронзил его грудь, он заулыбался: - Ты избавил меня от мучений Брис, позаботься о моей семье, они должны вернуться домой. Отвези им мою голову. Ты представляешь,- он радовался своей смерти....

А я думал о том, что здесь что-то не так. Если Тол так тяготился своей жизнью и действительно был одинок, то почему он не кинулся на острие своего меча? И что это за странная просьба с отрубленной головой? Надо бы взглянуть на неё.

- Я распоряжусь, что бы тебе принесли ещё один кувшин, а сам займусь лошадьми. Не засиживайся Брис.

Рассчитавшись с хозяином трактира и отправив наверх кувшин крепкого эля, я прошёл в конюшню. Кожаный мешок был приторочен к седлу, так что я вначале оседлал и взнуздал наших лошадей и только после этого взглянул на страшный груз. Тол действительно улыбался, или правильнее сказать, скалился. В его открытых глазах не было ни горя, ни печали, только дикая радость и ярость. У меня в голове всплыли последние мысли, что хаотичной толпой роились в голове брата Бриса. - Ты не надолго переживёшь меня брат, она была права, ты найдёшь меня и сам попадёшь в западню... Ненавижу, после меня пусть сдохнут все!... Она поклялась и не посмеет обмануть....

Уложив голову на её место, я вывел лошадей во двор. Мне пришлось немного подождать, пока наставник выйдет из трактира.

- Ну что, познакомился с моим братцем?

- Это ловушка.

- Я знаю, но я дал слово..., - спорить с Брисом на эту тему было бесполезно, я уже ни один раз в этом убеждался. Если он дал слово, то пусть хоть небо треснет над головой, но он его исполнит....

.... Уже третьи сутки мы прятались в насквозь продуваемом гроте, а буря и не думала прекращаться. Продукты у нас кончились ещё вчера, ведь мы шли на дневную охоту за горными козлами и не собирались задерживаться надолго. Буря застала нас в середине пути и заставила искать укрытие. Ветер был настолько силен, что сбивал с ног и мог сбросить в пропасть, именно поэтому мы спрятались в первой попавшейся выемке. Спрятались неудачно- ветер продувал её насквозь, врываясь с одного конца, совершал круг и вырывался с другого. Дров, что бы развести небольшой костерок уже не было, так как даже моих сил не хватило на то, что бы не дать погаснуть костерку прежде, чем мы согреем хоть немного снега для питья.

Я злился на себя - если я маг, то почему ничего не могу сделать? Я представлял, каково сейчас тем, кого стихия застала в дороге между нами и Орлами, где очень мало укрытий и они находятся далеко друг от друга. Учитель успокаивал меня, - злость и магия несовместимы и мне надо просто успокоиться, обрести равновесие и всё у меня получится. Однако я злился только ещё сильнее и сильнее чувствуя свою беспомощность перед силой бури. Вот тогда-то Брис и сказал,- Когда мы вернёмся, я буду учить тебя сдерживать и обуздывать свои чувства, клянусь Рысью, я сделаю из тебя настоящего воина, а не замухрышку, который рассчитывает только на свой дар и не умеет толком держать меч в руках.

Тогда мне было одиннадцать лет, и я действительно только начал по-настоящему осваивать воинское умение. Буря прекратилась только на пятый день, и наставник на руках принёс меня в тёплые пещеры, так как я полностью обессилел и не мог даже пошевелить рукой. А родичи шептались о том, что боги гор спасли детей Ирбиса от неминуемой смерти, так как странным образом буря бушевала вокруг тропы, сверху и снизу, а саму тропу не задевала. Только отец, глянув на меня, понял в чем дело и собственноручно надел мне на руку браслет воина, правда запретив его показывать кому либо до его особого разрешения. После этого наставник словно сорвался с цепи и для меня начались мучительные дни, месяцы и годы одной, непрерывной тренировки и учёбы. Я выполнял в клане всю самую грязную работу, я помогал нашим женщинам на кухне и учился у них готовить различные блюда, я чистил пещеры и при этом Брис заставлял меня ещё петь весёлые баллады о героях древности.

Я психовал, злился, цепенел от ненависти к наставнику, но продолжал делать всё, что он требовал от меня. Я терпеливо ждал момента, когда смогу как полноправный воин вызвать его на поединок и победить в честном бою. Годы шли, я давно уже перестал скрывать свой браслет воина, но по-прежнему продолжал работать на кухне и это ни у кого уже не вызывало удивления и скрытых насмешек. Иногда ко мне присоединялся Юрген или даже сам Витольд. Закончилось моё обучение терпению и умению контролировать свои чувства и эмоции когда какой-то сопливый барсёныш, хлюпая простуженным носом, выгнал меня с кухни, заявив, что такому лоботрясу не гоже торчать здесь и что у женщин есть более достойные помощники...

С небольшого пригорка открылась очень красивая картина,- большой сад или роща, и в середине нарядный, аккуратный дом - усадьба, дорога, не петляя, прямиков выходила к его крыльцу....

Я спешился и попросил знаком спешиться наставника, он удивлённо посмотрел на меня,- Мы что, дальше пойдём пешком? Что ты задумал Алекс?