Алексей Бобрик - Дар Павшего. Восход Черного солнца [СИ]

Короче говоря, у самих «ботаников», как обычно — руки из жопы растут. Поэтому им Настоящий специалист, специалист с большой буквы потребовался. Такой, что и блоху подковать сумеет.

Произнося эту речь на одном дыхании, при этом демонстративно потирая руки, Семён явно с большим визуальным реализмом, уже представлял себе, как он уже снимает деньги с солидного банковского счета, открытого в его честь Российской академией наук.

И он продолжил: — Ты только представь себе, такую картину маслом. Сам, маэстро Репин, отдыхает!

Они, попытались сначала сами поковыряться на этих раскопках. А затем, когда ничего у них не вышло, умудрились каких-то, с вашего позволения сказать — «высокообразованных педиков», из одной широкоизвестной в узких кругах частной конторы нанять, якобы для консалтинга и реконструкции. И у них там всё рухнуло! Представляешь, друг мой? Тысячу лет, а может быть и больше, оно возрастом.

Тысячу лет простояло значит в тайге, это уникальнейшее культурное наследие и можно даже сказать, культовое сооружение, закопанным в землю. При этом, естественно никому не мешая. А у них взяло, да и само по себе рухнуло! Вот так, совершенно случайно — взяло блин, да и рухнуло! Частично, правду сказать… Руки хоть и из жопы, да пальцы видать цепкие оказались… В последний момент остатки зафиксировать успели.

Со стороны можно было видеть, что в ходе этой тирады, переросшей в весьма пламенную речь, Сёма то и дело размахивал руками. Он демонстративно, то поднимал вверх указательный палец, то засовывал руку за лацкан куртки. В купе с тем, что он также совершал иные телодвижения, копировавшие одного либо другого известного человека, становился страшно похож то на вербовщика хорошо известных радикальных организаций, то через секунду на ещё одного, весьма колоритного и харизматичного человека из исторических деятелей прошлого.

Очень похоже, между прочим получалось. Каждая из мастерски представленных образных ассоциаций, послужила бы украшением любого любительского «капустника».

— Тебе бы персональный броневичёк под роспись выдать. Да, тезисы личного плана действий составить. И уж поверь мне, дружище. Ты стал бы новым вождём миогого пголетагигата! Либо уж точно, кого ни будь завербовал бы случайно.

Но, пропустим пантомиму. Давай уже, да поближе к телу, не зудя попусту, да воздух зря сотрясая — говори живей, чего тебе от меня надо то?

Произнёс эти слова Коля, прекрасно зная повадки друга и его «Ахиллесову пяту». Он уже давно предполагал, что за всей этой грандиозной речью явно стоит не одно желание покрасоваться, да себя любимого пропиарить.

— Совсем ничего страшного не случилось, друг мой. — приложил руки к сердцу Семён — как ты мог по своей меркантильной натуре, изначально подумать. А, всего лишь от тебя требуется только то, что срочно надо составить мне компанию. Чтобы хорошенько обмыть это дело. Без этого, сам понимаешь — никуда!

Произнося эту фразу, Семён глубоко вздохнул и воздев очи к небу, добавил: — Сегодня, конечно же — платишь ты. Но, я позже отблагодарю — ты же, меня знаешь не первый день! Ааа?

— Уууу. — как от зубной боли, простонал Николай. — я знал!

В том то и дело, что не первый день тебя знаю. И не второй, между прочим. Сколько раз уже я за тебя, «старый хрыч» платил, а? Со счета сбился! Ведь, ежели всё просуммировать, то за это время смог-бы наверное, себе уже личный пивзавод открыть! Так, где же деньги — я у тебя спрашиваю? Где деньги — Зин?

Семён, слушая этот эмоциональный ответ, стоял чуть склоня голову набок. Выслушав до конца, он вздохнул и по отчески произнёс:

— Да не переживай ты так по пустякам. Дружище — нервы как известно, не восстанавливаются. А, если и восстанавливаются, то очень медленно, а мне ждать некогда. В твоём пессимизме ключевым словом стало слово «наверное», а с таким взглядом на жизнь, далеко не уедешь…

С интонацией указывающей на, в прошлые времена очень известного психотерапевта Кашпировского, произнёс "старый хрыч".

— Будут тебе твои деньги. И не поверишь, даже с процентами. Как только их мне снова дадут, то они сразу станут твои — повторюсь, с процентами!

Задаток свой, тот что мне уже выдали в академии за предстоящую работу, как ты уже успел понять, я давно спустил. Ведь работа то, не на один день. Ботаники, они не жадные. А особенно не жадные эти, так как они уже за докторскую диссертацию готовятся усесться — отреставрируй дескать, для нас любезных, побольше «живого» материала. Как говорил сам Цезарь — Ab ovo!

Чего он там говорил?

— Не суть важно — парировал Сёма — а важно то, что между прочим объёмы этого циклопического проекта, только я один и осилю. Ну просто нету, нету больше у нас в крае таких серьёзных специалистов. Да и по всей стране вряд ли больше пары-тройки найдётся. Так, что твои инвестиции, находятся под жестким контролем. И это вам не какая-то сберкнижка, у меня здесь всё по-честному! …

— Как в МММ, что ли?

— Обижусь!

Если смотреть на это действо со стороны. И если не вдаваться в суть диалога. То иному стороннему наблюдателю могло бы показаться, что один непонятного вида «уставший» интеллигент, выклянчивает у какого-то знакомого в прошлом мужика, денег на опохмел.

Но на самом деле, это была встреча старых друзей. И даже можно сказать больше — беседа произошла в нормальном и обыденном для них ключе. При встречах, все их экспрессивные диалоги, всегда проходили в максимально непринужденной и можно даже сказать наигранно раздолбайской атмосфере. Этакие, местные Бивис и Баттхед…

Выслушав патетическое воззвание Сёмы, на секунду Коля задумался и вспомнил прошлое…

… — Все великолепие дальневосточной природы, в одном флаконе. — Семён Новиков мечтательно огляделся по сторонам, созерцая открывающиеся с высоты виды.

— Мы, реставраторы и художники, по долгу службы обязаны получать вдохновение от таких мест. Это, можно выразиться — Альфа и Омега любой творческой души!

— Только от таких?

— И от других, конечно тоже, но от таких — сам бог велел.

— Верно говоришь, — улыбнулся Николай, так же разглядывая открывшийся взору феноменальный пейзаж.

К двадцати шести годам, наш герой все-таки обзавелся другом, в первую очередь, благодаря той сфере, в которой они оба работали. Все началось с конкуренции за один заказ, от одного весьма богатого и известного в городе человека, по реставрации дорогого художественного и весьма старого на вид, полотна. Это самое полотно, было частью замысла по превращению своего «скромного» и с его слов, ничем среди соседей не выделявшегося, четырёхэтажного домика с бассейном и теннисным кортом, в настоящий дворец восточного султана — разумеется с мраморным фонтаном и псевдомесопотамскими мозаичными фресками, между прочим выполненными по спецзаказу в Италии!