Рэйда Линн - Волчье время

Меченый поднял ладонь, как будто бы пытался остановить этот сумбурный поток слов.

— Таира! Альды мне свидетели — я очень перед вами виноват. Будь я немного поумнее, я поговорил бы с вами еще до своего отъезда. Я не могу жениться — ни на вас, ни на ком-нибудь другом.

Олрис горделиво посмотрел на Яноса, как будто спрашивая — что я тебе говорил?

— Но почему? — спросила девушка бесцветным, словно помертвевшим голосом.

— А вы уверены, что вы действительно хотите это знать? — вздохнул дан-Энрикс.

Таира коротко кивнула, не спуская с него глаз.

— В том мире, где я раньше жил, осталась женщина, которой я поклялся в верности.

Янос ткнул Олриса под ребра и издал губами тихий непристойный звук.

— И кто теперь дурак?.. — спросил он шепотом.

— Заткнись, — прошипел Олрис. — Дай послушать.

Ингритт будет интересно знать, чем все закончилось. Она, похоже, интересовалась Криксом почти так же, как он сам.

— Ну хорошо… я поняла. Вы любите другую женщину, — сказала Таира. Теперь ее голос звучал удивительно спокойно, что никак не сочеталось с ее бледностью и выражением лица. — Но почему тогда вы так смотрели на меня — с того самого дня, как отец приказал открыть ворота Истинному королю? Только не говорите, что мне просто показалось!

Меченый отвернулся.

— Вам не показалось. Я действительно смотрел на вас, и это… это, безусловно, было очень скверно.

Таира сделала еще шаг вперед и оказалась совсем рядом с Меченым. Она коснулась его рукава, заставив его снова развернуться к ней.

— И что же в этом скверного? То, что вы живой человек, и вам могла понравиться другая женщина?.. Может быть, вы испугались, что забудете о той, которая осталась в вашем мире?

— Вот уж нет, — грустно ответил Крикс. — Я видел ее каждый раз, когда смотрел на вас. Вы очень на нее похожи.

«Сейчас она его ударит» — понял Олрис. И, действительно, мгновение спустя услышал хлесткий звук пощечины.

Меченый, очевидно, тоже ожидал удара — он даже не вздрогнул, в отличие от Яноса, который чуть не подскочил от громкого хлопка.

— Если позволите, я провожу вас в замок, — сказал Крикс спокойно, словно ничего особенного не произошло.

Судя по потемневшим, словно грозовое небо, глазам девушки, она раздумывала, не стоит ли закатить дан-Энриксу еще одну пощечину.

— Как-нибудь обойдусь, — ответила она. И, обойдя дан-Энрикса — по широкой дуге, чтобы не задеть его даже краем своего плаща — вышла на улицу, тонкая и прямая, как копье. Дан-Энрикс несколько секунд смотрел ей вслед, а потом развернулся и направился к тому деннику, где обитали Олрис с Яносом.

— Ложись! — прошипел Олрис, сразу же поняв, куда он направляется.

Они попадали на свой соломенный тюфяк, накрылись старыми попонами и постарались сделать вид, что крепко спят. Сердце у Олриса стучало так, как будто собиралось выскочить из ребер. Меченый толкнул дверцу денника и посмотрел на «спящих» сверху вниз.

— Вы, оба. Перестаньте притворяться и послушайте меня. Никто не должен знать о том, что вы тут видели и слышали. Пока о нашем разговоре знаем только я, Таира и вы двое. Если по замку поползут какие-нибудь слухи, я буду знать, кто в этом виноват. Вы меня поняли?

— Да, господин, — поспешно отозвался Олрис, чувствуя, что уши у него горят. Прекрасно, теперь Меченый считает его болтуном и сплетником, любителем подслушивать чужие разговоры, а потом рассказывать о них кому не попадя!

«Но ты ведь действительно подслушивал их разговор, да еще собирался рассказать об этом Ингритт!» — напомнил ему внутренний голос.

— А что сразу мы?.. — заскулил Янос. — Скорее уж леди Таира обо всем расскажет своим горничным! Она всегда выбалтывает все свои секреты Шани, а та обо всем рассказывает кукольнице Нэн, и Паку, и еще десятку человек!

— Значит, я поговорю еще и с Шани, — сказал Меченый серьезно. — Но вы дворе — никому не слова. Я могу на вас рассчитывать?

— Да, — ответили они — на сей раз хором.

— Хорошо. Теперь вставайте. Ты, — дан-Энрикс указал на Яноса. — Почисти мою лошадь, а когда она остынет, дашь ей напиться и насыплешь овса. А ты, — короткий взгляд в сторону Олриса — пойдешь со мной.

— Зачем?.. — вопрос слетел с языка раньше, чем Олрис опомнился и прикусил язык.

Дан-Энрикс усмехнулся.

— Сбегаешь на кухню и велишь согреть воды. Потом найдешь мне бритву, полотенце и какую-нибудь медную посудину, которая сойдет за зеркало. А после этого распорядишься насчет завтрака. Еще вопросы?..

Олрис энергично замотал головой из стороны в сторону.

— Прекрасно. Тогда приступай.

— Я бы хотел поговорить с тобой об этом гвинне… Олрисе, — заметил Рельни, заглянувший в Ландес Баэлинд в дни Зимних праздников. Несмотря на поздний час, Меченый не ложился спать — в момент, когда вошел Лювинь, он низко наклонился над столом и перечерчивал большую карту Эсселвиля, Дель-Гвинира и Дакариса, то и дело сверяясь с лежавшим рядом образцом. Образец был старым, прямо-таки рассыпавшимся от ветхости, а Крикс желал иметь такую карту, которую можно сунуть в кожаный чехол и повсюду возить с собой. Он с головой ушел в эту работу, что не сразу смог понять, о чем толкует Рельни. А поняв, удивленно обернулся, едва не размазав свежие чернила по окрестностям Арденнского утеса.

— А что с ним не так?

— Я думаю, что он лазутчик Олварга, — бухнул Лювинь.

Брови у Крикса поползли на лоб.

— Ему всего четырнадцать, — напомнил он.

— И что с того?.. Тебе было четырнадцать, когда ты брал Тронхейм. А многие из тех, кого мы принимали в Лисий лог и посылали наблюдать за гвиннами, были еще моложе.

— Он бежал из Марахэна вместе с Ингритт, — отложив перо, напомнил Крикс. — Может, ты думаешь, что она тоже гвиннская шпионка? Или ты считаешь, что Рыжебородый разыграл комедию, изобразив, что собирается на ней жениться?

— Девушку я ни в чем не обвиняю, — хмуро возразил Лювинь. — За нее поручился Алинард, к тому же она выходила кучу наших раненных. Я думаю, она могла не знать, что этот Олрис присоединился к ней нарочно для того, чтобы проникнуть в Руденбрук, не вызывая подозрений. А Рыжебородому не так уж сложно было бы изобразить внезапно вспыхнувшую страсть. Вот только он немного перегнул. Если бы ты знал о Рыжебородом столько, сколько знаю я, ты в жизни не поверил бы, что человек вроде него решит жениться. Ингритт милая девушка, но писанной красавицей ее не назовешь. Единственное, что о ней можно сказать наверняка — так это то, что она в жизни не пошла бы за Рыжебородого. Характер-то у нее есть… вот они и воспользовались этим, чтобы их лазутчик смог проникнуть в войско Истинного короля.

«Складно» — оценил дан-Энрикс про себя. Было похоже, что Лювинь обдумывал свою идею уже далеко не первый день.