Вера Чиркова - Соратницы

— Добрый день, — вежливо склонил голову дракон и без предисловий уставился на Годренса. — Мне кажется или у вас какая-то беда?

— Тэрлина пропала, — виновато глянула на него тихоня. — Или прячется от нас. Несколько раз мы видели, как она перебегает двор или поднимается по лестнице на стену, но догнать никому не удалось.

— Она вчера запела, — глухо произнесла отвернувшаяся к окну Бетрисса. — Почти сразу, как мы сюда пришли. Ушла в садик и запела… а пока мы туда добрались, исчезла.

— А что именно она пела? — задумчиво осведомилась Анэри, искоса глянув на мужа.

— Да простенькую песенку, деревенские девушки часто ее поют, когда по малину ходят, — снова хмуро поморщилась Фанья, судя по всему, считавшая себя виноватой в пропаже маркизы Ульгер.

— А она не снимала амулет, который я выдал? — прикрыв пожелтевшие глаза, прислушивался к чему-то Иридос. — Я его не нахожу.

— Все амулеты были, когда мы пришли, — подтвердила тихоня, и он кивнул, точно зная — она ошибиться не может.

Воспитанницы Тмирны упорно тренируют наблюдательность, и она у них не слабеет с годами, особенно если жизнь не балует спокойствием и бездельем.

— Ворота у вас заперты? — продолжил допрос дракон.

— Да, — уверенно ответил Годренс. — Там стоит моя защита, мы бы все сразу услышали, если бы ее кто-то попытался снять.

— Потайных ходов нет? — осведомился Иридос просто для порядка.

— Есть, — угрюмо буркнул герцог Шаграйн. — Но там пройти невозможно — замок принадлежал раньше эльфам, они оставили свои запоры.

— Да разве удержат сирену эльфийские замки? — так и ахнула Мильда, даже руками всплеснула. — Они же по духу родня!

— Еще там живут, — мрачнея, процедил разбойник, — несколько древней. Слабые и немые, но пройти через проход не дадут никому. Я с ними сумел не подружиться, но сговориться, и они даже пускали нас в свой лабиринт проверить умения.

— Можно на них посмотреть? — поинтересовался дракон, и ведьмак раздраженно дернул плечами:

— Да пожалуйста, если считаешь это необходимым.

В подвал отправились всей компанией, остаться в стороне не пожелали даже непривычно молчаливые оборотни. А добравшись до странного сооружения, переплетением сухих лиан толщиной с руку молотобойца и множеством отверстий похожего на невероятно огромный трухлявый пень, гости несколько минут бродили вокруг, пытаясь понять, как могла вырасти на каменных плитах такая махина и где тут вход, о котором говорил Шаграйн.

— Рад, — первой засомневалась Фанья, — ты ничего не замечаешь?

— Трудно не заметить, — сквозь зубы проскрежетал он, сверкнув желтоватым звериным глазом. — Лабиринт мертв.

— Я как раз хотела это сказать, — подтвердила Мильда и оглянулась почему-то на Анэри: — А ты никого здесь не чувствуешь?

— Нет, — хмуро качнула кудрявой головкой хозяйка дома ди Тинерд. — Мое колечко тоже молчит. Древни ушли и даже стража не оставили. Теперь это просто куча сухих палок.

— Но, может, где-то под лабиринтом остался проход? — неуверенно предположила Бетрисса. — Не могли же они уйти сквозь камень?

— Вот именно им это и под силу, — нехотя просветил женщин дракон. — Древни умеют открывать подземные пути там, где есть магия и корни растений. Разумеется, они могут передвигаться и обычным путем, но недалеко, магии у них маловато. А переходя грани миров, сначала долго копят ее в своем цветке. И теперь никто не сможет сказать, были ли у них в цветке запасы энергии и есть ли в скальных породах под Элайном какие-то растения, хотя бы самые простые, мхи и ползуника.

— Я могу, — хмуро буркнул Дирард, не испытывавший никакого желания сидеть здесь и объяснять всем уже ставшую для него ясной истину. — Цветок у них был совсем слабый, я нарочно переходил в кокон, чтобы передать им энергию. Оказывается, магия из источника для них слишком насыщенна. А корней маловато, хотя они старательно растили мох. Но цветок почему-то стал болеть, и они все неохотнее появлялись на поверхности. Сидели в нем по очереди, отдавая собственную энергию, и их становилось все меньше.

— Значит, — потрясенно распахнула черные глазищи Кати, — они взяли Тэри в плен? Чтобы ею питаться?

— Нет, — уверенно мотнула кудрявой головой Анэри. — в плен они никого никогда не берут. Они вообще не могут ничем навредить людям, это у них основной закон.

— Но если они ей пожаловались… или попросили… — задумалась Бетрисса.

— Просить и жаловаться они тоже не должны, — твердо отвела подозрение Мильда. — Но вот если бы она сама предложила, то древни ради своего цветка наверняка бы согласились.

— А она могла, — скрипнул зубами разбойник и, резко отвернувшись, стремительно ринулся прочь.

— Я сам! — властно остановил бросившуюся вслед за ним Фанью дракон и мягче добавил, глядя на побледневшую королеву: — Поверьте, ваше величество, так будет лучше.

Бросил быстрый взгляд совершенно спокойной на вид жене и мгновенно исчез.

— Можно отсюда уходить, — негромко предложила Мильда. — Бесполезно звать древней, раз они закрыли проход.

— Но как же Тэри? — Девушки в странных серых одеяниях смотрели на старую ведьму с одинаковым возмущением.

— Возможно, они уже очень далеко, с помощью своей силы ушли по корням трав и мхов, — мягко, как больным, улыбалась старая колдунья. — Даже мы, ведьмы, ничего здесь не ощущаем, а магам и подавно не дано чуять такие слабые следы.

— Значит, ты советуешь про нее забыть? — горько кривя губы, спросила гостью Олифания.

— Почему забыть? — снова уверенно вмешалась жена дракона. — Наоборот. Ничего с ней не случится, древни — лучшие целители из всех магических существ, и не только тела, но и души. А Тэри однажды вернется, но когда — точно не скажет вам никто из магов, даже магистры плато.

Назад, в гостиную, разномастная толпа обитателей и гостей замка возвращалась в угрюмом молчании. Несмотря на жизнерадостное обещание Анэри, ни у кого из кадеток пока не получалось радоваться предстоящему возвращению названой сестры, которую нужно ждать несколько дней… а может, и лет.

Встретившиеся им на лестнице принцы мгновенно догадались по печальному лицу ее величества о новом несчастье, но при всех ничего спрашивать не стали. Молча подхватив королеву под руки, сыновья бережно повели ее в сторону королевских покоев, не обращая внимания на гостей, которых Фанья сообразительно передоверила кадеткам.

— А где… этот… — оказавшись в будуаре, негромко осведомился у камеристки наследник, и Зантария мгновенно вскинулась как ужаленная:

— Альред, вы не имеете права говорить о моем советнике таким пренебрежительным тоном!

— Он говорит не про советника, а про нашего брата, — непокорно буркнул упрямый Бэрден. — Разве он не должен быть рядом с тобой, когда тебе плохо?