Мария Баринова - Цена клятвы

Артанна молча кивнула бойцам и застыла, собираясь с мыслями. Соображала она с трудом, и дело было отнюдь не в похмелье. Кому мог понадобиться безобидный энниец? Религиозным фанатикам в Гивое были не рады, да и о колдовском даре Рианоса знала только Артанна, а она совершенно точно не трепала языком. Красть у лекаря было нечего, хотя его могли схватить и до того, как он добрался до травника.

Гвиро приблизился к Артанне и словно невзначай прижался к ней плечом. Единственное проявление нежности, что он мог позволить себе на публике.

— Как давно он пропал? — спросил Федериго.

— Ушел вчера днем, — ответил Шрайн. — Когда лекарь не вернулся после ужина, мы отправили патруль на поиски и оповестили тех, кто находился в городе. Наши заглянули к травнику — Рианос должен был забрать у него товары. Лавочник сказал, что энниец приходил, взял все необходимое и отправился домой.

— Нашли тех, кто мог видеть его по дороге в поместье? — Артанна исступленно терла виски. Головная боль становилась невыносимой, а от вони к горлу снова подкатила тошнота. — Рианос был приметным парнем. Но слабым.

— Рано утром мои бойцы нашли корзину с травами на окраине литейного квартала. — Веззам подошел ближе и демонстративно положил руку на плечо наемнице, метнув на Гвиро ледяной взгляд. — Рядом валялся его нож.

Артанна отшатнулась и свирепо посмотрела на земляка. Одной рукой она уже успела вытащить длинный кинжал, а второй схватила Веззама за грудки.

— И ты, мать твою, сообщаешь мне об этом только сейчас? — не заботясь о развесивших уши зеваках, рявкнула она.

— Да, сейчас, — серые и жесткие, как у самой наемницы, глаза вагранийца, сузились. — Потому что вчера ты снова напивалась в кабаке с Белингтором и Фестером. А когда вернулась под утро, не способная и шагу ступить без посторонней помощи, нихрена не соображала! Что бы ты смогла сделать в таком состоянии, узнав новости? — Веззам буквально выплевывал каждое слово ей в лицо. — Поэтому, да, мне пришлось ждать утра и рассказывать тебе все уже после того, как ты изволила прийти в себя!

Артанна сжала челюсти до зубного скрежета, пытаясь не дать воли гневу. Не здесь, не сейчас. Пальцы стиснули кинжал с такой силой, что рука наемницы задрожала, но Сотница понимала, что Веззам был прав. Продолжая сверлить глазами своего Второго, Артанна глубоко вздохнула, вернула кинжал в ножны и разжала руку. Ваграниец освободился и поправил съехавшую на плечо рубаху.

— Ты так сильно скорбишь о прошлом, что не замечаешь, как подвергаешь опасности своих людей. Всех нас, а ведь мы доверили тебе свои жизни. Сегодня Рианос, а завтра… Хватит, Артанна, — тихо проговорил ваграниец. — Отпусти всех покойников и начни, наконец, думать о живых.

Сотница молчала, переводя взгляд с Веззама на труп и обратно. Гвиро, ставший невольным свидетелем этой сцены, деликатно кашлянул и указал в сторону зароптавшей толпы. Артанна обернулась. Оцепление расступилось перед десятком вооруженных людей. Наемница метнула взгляд на их шевроны, узнала эмблему «Братства» и, повинуясь инстинкту, положила руку на эфес меча. На всякий случай. Она встретилась глазами с Гвиро и коротко кивнула, призывая его успокоиться. Впрочем, у помощника наместника был вполне очевидный повод для переживаний.

Сам Танор — крупный и плотный человек, с ног до головы утрамбованный в одежду из толстой коричневой кожи, шел впереди. Куртка предводителя наемников сидела настолько туго, что, казалось, в следующий момент треснет по швам. Широко улыбаясь, Танор вальяжно проследовал мимо бойцов «Сотни» и подошел к Артанне. Солнечный блик отразился от его бугристой лысины. Призвав остатки самообладания, вагранийка встретилась с ним глазами.

— Сейчас не время для твоих глумлений, — мрачно сказала она. Двое поразительно похожих друг на друга наемников, что следовали позади Танора, переглянулись и одновременно поправили пояса с ножами. — И на кой черт ты притащил сюда Чирони?

Танор обернулся к братьям и пожал плечами:

— Сами вызвались. Мы всего лишь пришли выразить соболезнования, — маленькие глазки на изрезанном старыми шрамами лице хитро сверкнули и остановились на одном из бойцов «Сотни». — Великая печаль. Кто же теперь будет штопать твою тощую задницу?

Артанна смерила обоих Чирони презрительным взглядом, но воздержалась от комментариев. Позади братьев мелькнула щегольская шапочка, украшенная цветастым пером — значит, Пираф, ради спасения которого наемница пожертвовала собственной шкурой, был все еще жив. Десятник молча махнул рукой в знак приветствия.

— Преступная осведомленность, — процедила Артанна, встретившись глазами с Танором. — Как быстро, однако, разлетаются новости. Ведь я буквально только что подтвердила, что этот кусок мяса — мой лекарь.

— Люблю узнавать все первым, грешен, — предводитель «Братства» отвесил шутливый поклон. — Как же иначе, ведь мы с тобой никак не можем поделить наш прекрасный город. Мои глаза и уши везде.

Артанна подошла ближе и недобро улыбнулась.

— Тем интереснее получается ситуация. Литейный квартал — твоя территория. Выходит, мой человек пропал на твоей земле. Где же были твои глаза и уши в тот момент?

Танор наградил ее ленивой улыбкой.

— Возможно, они не всегда внимательны. Всякое случается, это же наемники. Территория большая, патрули не могут уследить за всем.

— Вот именно. Тебе платят хорошие деньги, а ты дерьмово выполняешь свою работу, — наемница кивнула помощнику наместника. — Прошу заметить, синьор Гвиро, мастер Танор сам это признал.

Федериго, внимательно слушавший разговор, удовлетворенно хмыкнул: с предводителем «Братства» у него были свои счеты. Танор часто мешал: лез не в свое дело, стряпал неугодные наместнику сделки, потворствовал контрабандистам. Можно было бы закрыть на все это глаза, кабы наемник проворачивал свои делишки хоть сколько-нибудь скрытно. Артанна, разумеется, тоже не была подарком. Но она работала изящнее и кое-как, но соблюдала границы дозволенного. И потому ставку в этом противостоянии Гвиро сделал на неё.

— О, да ты вздумала меня обвинять. И в чем же? — широкая улыбка обнажила желтые зубы наемника.

— Мой. Человек. Пропал. На. Твоей. Земле, — Артанна чеканила каждое слово, надвигаясь на Танора. — Когда мы делили город, ты клялся наместнику, что наведешь в этом районе порядок. «Братству» доверили охрану Литейных, и ты не оправдал доверия.

— Как будто у тебя все гладко.

— На моих территориях не рубят людей в фарш, — прошипела наемница. Ее пальцы крепче стиснули эфес меча. — Или же твои люди могли отлынивать по приказу. Ведь ослабление моего войска, в первую очередь, выгодно тебе. Как ловко — лишить «Сотню» лучшего лекаря.