Оксана Демченко - Копье Вагузи [Litres, СИ]

– Ютти, иди в лодку, – пригласил Михр, протянув руку.

Пёс благородно лизнул пальцы и охотно прыгнул. Лег на дне, выбрав сухое местечко. Тяжело вздохнул… Пережитый страх ещё дыбил загривок и заставлял чуть вздрагивать шкуру. Нырять с выром! Люди едва выдерживают, особенно с непривычки. Собственно, кроме Ларны пока что в городе ныряли только двое – Михр и его помощник. Памятное дело… была облава в гнилой гостевой слободе, хотели подойти незаметно. Михр усмехнулся, припоминая, как из воды явился Ларна со своим топором. Зрелище, способное искупить все страхи погружения. До сих пор набережная главного канала слободы тиха и благополучна самой глухой ночью. Всё ворье знает: глубина этого канала позволяет скрыть слишком многое. Например, здоровенного боевого выра вместе с вооруженным пловцом. И даже трех выров с тремя пловцами.

– Мы осмотрели грот, – отчитался Юта. – Ютти нервничал, там затхло и темно, но все же он молодец. Справился с собой. Обнюхал вещи, пол, стены. Не тот запах. И сабли нет. Вообще вещей нет, никаких. Тагги зато много. Зелёной. Он, полагаю, приторговывает – хозяин грота, а то и производит на заказ.

– Зелёная не запрещена. Пусть себе производит.

– Не спорю, просто объясняю, почему он живёт в гнилых гротах. Тагга хорошо настаивается без света. Особенно зелёная. В неё добавляют…

– Не надо делать меня зелёным подробностями рецептуры. Гадость в неё добавляют, если по человечьим меркам.

Юта не оспорил, схватил со дна лодки канат, расправил и нырнул, натягивая его и ускоряя движение. Пёс жалобно заскулил, лег ближе к ногам Михра. Прожив всю жизнь рядом с выром, он так и не полюбил воду, зато подробно вызнал норов хозяина…

Причал медников появился впереди и стал надвигаться с угрожающей быстротой. Гребец, и тот охнул, дважды коснулся веслом воды, давая выру знак бросить канат. Повторил свою просьбу, уже панически ударил веслом по воде, брызги окатили ар-клари… Но Юта сделал по-своему, тянул в полную силу до самого причала, потом нырнул под лодку и стал грести в обратную сторону, едва не опрокинув суденышко. Когда Михр выбрался на берег, держа на руках Ютти, выр выплеснулся рядом, глянул на скулящего пса и виновато сник.

– Мне казалось, так проще. Туда тяну – ход, обратно – тормоз… Не сообразил, что лодка носом клюнет. Ютти…

Пёс заворчал и отвернулся. Вторая попытка утопления за день – слишком даже для любимого хозяина с его чудачествами. Юта виновато развел руками и помчался вперёд, рассматривая дома и разыскивая нужный. Михр гладил пса, успокаивал и неторопливо шагал, радуясь прочности камня мостовой. Суша – родина людей, вот уж точно. Это единственная приятная мысль дня. Пустой он получается, бестолковый. Беготня без цели и порядка. Уже солнышко клонится к морю, а что сделано? Ничего путного. Завтра и отчитаться перед аром Шроном будет невозможно. Дознание не движется. Оно звучно и бестолково топчется на месте. Михр вздрогнул.

Юта и правда, топтался у порога небольшого домика. Рядом сидел, ни на кого не обращая внимания, нищий. Спал? По виду – именно так. Привалился к стене и замер без движения. На пустой улице. У кого тут просить подаяние? Михр ускорил шаг, прямиком направляясь к пожилому мужчине в живописно разодранной рубахе. Тот усмехнулся, зевнул, чуть поклонился. Сбил на затылок соломенную шапку, какие носят на юге – от солнца.

– Скрип был хорошим старостой. Он попросил, мы исполняем, замечаем странное и сообщаем. Только вас трудно застать сегодня, – тихо молвил нищий, глядя на ар-клари своими белесыми, словно бы и правда слепыми, глазами. – Я сел сюда, посчитав место наиболее важным. Иных рассадил ждать вас у домов других выров. Весть имеется. Из южных ворот не так давно вышел выр. Он к берегу направился, к рыбацкому причалу. Там побродил, приценился к рыбе. Ещё по случаю и между делом спрашивал, где можно застать ара Эгру. Люди такие глупые… сказали. Мы только слушаем. Мы не можем зашить рты дуракам.

Нищий встал, бережно свернул кафтан, постеленный на мостовую для мягкости и удобства дремоты. Встряхнул, осмотрел. Заплаты, дыры, пыль… Вид в должной мере жалкий. Михр глядел и ощущал, как в душу заползает страх. Если некто желает поссорить людей и выров, то убивать будут именно Эгру. Этого зелёный город, пожалуй, не простит никому.

– Что за выр? – тихо уточнил он. – Куда пошёл?

– Морем уплыл. Имени его не знаю, сам неприметный, бурый. Без полутора локтей две сажени в длину, полнопанцирный, – отозвался нищий, натягивая кафтан. – Эгра в тот момент был в слободе каменщиков, помогал вырезать наличники для нового дома. Но рыбаки сказали: к вечеру он с детьми пойдет на море, купаться. Есть такая круглая мелкая заводь, её прозвали Счастливой Монетой.

– Знаю, спасибо, – отозвался Михр.

Юта порылся в кошеле при нижней паре рук. Добыл два золотых кархона. Протянул нищему, опасливо приопустил стебли глаз в глазницы. Вдруг он чинит обиду?

– Мало? Неправильно?

– Когда мы работали для воров, достойный ар, я был ещё молод, – усмехнулся нищий, смахивая монеты в ладонь, – они давали наводчику два медных полуарха. На гнилую похлебку. Потом Скрип поприжал их, цена стала хорошая, пять архов, не менее. И только по предварительному договору со старостой. Потому что злость неудачного дела воры порой вымещали на нас. Могли и зарезать… мы для них не люди. Он отучил. Ты дал много, мне совсем не следовало брать, это наш должок Скрипу. Но золото само к рукам липнет, тем более честное…

Нищий шевельнул пальцами, в которых колдовским образом растворились монеты. Усмехнулся, надвинул шляпу ниже на глаза и зашагал прочь.

– Ловкач! – Похвалил Юта, словно смотрел балаганное представление. – Покажи монетку!

Нищий рассмеялся. Обернулся, протянул обе ладони вперед. Пустые. Шевельнул ими – наполнились монетками, разными. Ссыпал из правой руки в левую, встряхнул кисти – пусто. Выудил из-за пояса золотой, подбросил и чуть поклонился. Мужчину позабавила радость князя ар-Рафта, топочущего и булькающего, искренне восхищающегося, как малое дитя.

– А ещё поглядеть? – попросил Юта. – Я завтра иду в трактир, кушать магру. Приходи… просто посидим. Это знаешь, где? Возле…

– Знаю, – отозвался нищий. – Как-никак, я помощник новому старосте, не последний человек в слободе. Чудной ты князь. Куха посадил под замок за сущую безделицу. Меня за стол тащишь и вовсе без повода. Интересно с тобой. Приду. За всю жизнь никто в трактир просто так не звал… – Нищий глянул на дверь запертого дома. – Этого выра не ждите. Не живет он здесь. Мы поспрашивали своих, уже месяц в доме пусто. Кажется, он тут и появлялся один раз, когда оплатил домик.

Нищий еще раз кивнул, тронул пальцами край шляпы и пошёл прочь. Не удержался, снова подкинул на ладони монетку, радуя Юту. Князь вздохнул, помахал рукой вслед новому знакомому. Обернулся всем телом к Михру. Забрал у него из рук Ютти, погладил, посадил на порог перед запертой дверью.