Яна Паувел - Алый - цвет боли

— Что это?

— Не твоего ума дело, — беззлобно проговорила девушка, и поток невидимой силы выхватил фотографии из его пальцев.

— Ты следишь за этим мужчиной? Зачем?

Он потянулся за выпавшим из сумки фотоаппаратом и начал просматривать фотографии. Девушка выхватила фотоаппарат из его пальцев и нахмурилась, глядя ему в лицо. Интуиция, чтоб она неладна.

— Ты хочешь его убить, — глухо проговорил он.

Девушка отвела взгляд. Спрятала фотоаппарат в сумку и выпрямилась.

— Я хочу его уничтожить, — возвышаясь над ним, проговорила девушка, после чего развернулась и попыталась уйти.

— Почему твоя ненависть к нему так сильна?

— Я не сбираюсь удовлетворять твое любопытство, колдун.

Никита поднялся и последовал за ней. Странное чувство внутри не отпускало, и он знал, что должен дать ему волю, но пока не знал как.

— Он сделал тебе больно?

Нет, не то… Никита нахмурился. Девушка ускорила шаг. Уже на пороге коттеджа, она повернулась к нему лицом и с вызовом заглянула ему в глаза.

— Я не собираюсь приглашать тебя внутрь…

— Он виновен в смерти твоих родителей.

Холодный озноб пробежал по его спине, когда он осознал, что это правда. Высокий плечистый мужчина сорока лет был виновен в смерти родителей девушки перед ним. Внезапно в его сознание вспыхнуло несколько настолько жутких картинок, что он мгновенно побледнел. Кровь, части тел. Смеющееся лицо мужчины. Детские крики.

Избавившись от наваждения, он осознал себя стоящим на пороге коттеджа и смотрящим на закрытую дверь. Он постучал.

— Пошел вон! — беззлобно крикнула девушка из-за двери.

— Брось, я и так уже все видел. Можем поговорить.

Дверь неожиданно открылась. Никита сглотнул. Никогда он, наверное, не привыкнет к этим дверям, открывающимся самим по себе.

— Черт! — выругалась девушка и подошла к двери, с твердим намерением ее закрыть. — Уйди, — глухо проговорила она.

Поздно. Никита уже заметил огромную обклеенную различными бумажками стену.

— Вот это да…

— У тебя с чувством самосохранения совсем плохо? — уже откровенно зло поинтересовалась девушка.

Никита перестал разглядывать стену за ее спиной, и снова посмотрел на девушку.

— Ем… Извини…

— Свалил отсюда…

— А ты быстро учишься, вот уже нормальным языком разговаривать начала. И акцент почти неслышен.

— О, Емми пошла.

— Где?

Воспользовавшись дезориентацией парня, девушка вытолкнула его обратно на улицу и закрыла дверь на ключ. Следом за этим последовал звук чего-то тяжелого, двигающегося по полу. Никита предполагал, что это был шкаф. Нахмурившись, он отошел от двери. Заглянул в окно. Шторы немедленно запахнулись.

— Ведет себя как ребенок, — хмуро пробурчал он себе под нос и повернулся в направлении своего коттеджа.

Дождь уже почти закончился, но ему не помешало бы переодеться, да и от горячего душа он бы не отказался. Уже подходя к двери, он столкнулся с симпатичной девушкой. Судя по зеленоватому отблеску глаз — оборотень.

— Пустишь к себе?

— Не уверен, что это хорошая идея, — растерянно проговорил он.

Обычно в таких ситуациях со всем разбирался Зак. Ему стоило только взглянуть на девушку своим особенным взглядом, и та, насупившись, уходила. Никита так не умел. Поэтому, стоял сейчас перед девушкой и косился беспомощно на дверь.

— Мы могли бы отлично провести время, — практически промурлыкала девушка, прижавшись к нему.

Никита ухватил ее за плечи и мягко отстранил. Вроде с неженатыми волками здесь проблем не было. Но все волчицы незамедлительно обращали свой взор на него, и это уже начинало раздражать.

— Не помешаю?

Ник вздрогнул, услышав этот робкий голос, и резко повернул голову в сторону двери. Девушка в его руках насупилась и залепила ему болезненную пощечину.

— Кобель!

Парень провел ее хмурым взглядом, потирая пальцами оцарапанную щеку.

— За что она меня ударила? — зло поинтересовался он у Емми, когда другая девушка исчезла с поля его зрения.

— Ты проявил к ней неуважение, обратив свое внимание на меня во время вашего «разговора».

Девушка подняла с пола пустую корзинку и собиралась уходить, но Никита преградил ей путь.

— Ты никуда не пойдешь… — хмуро проговорил он.

Девушка глубоко вдохнула и бросила на него раздраженный взгляд.

— Мне еще домой возвращаться…

— Ты можешь остаться здесь.

— Нет, не могу! — разозлилась девушка. — Дай пройти!

— Нет, — спокойно ответил парень, непрерывно наступая на девушку.

Оттеснив ее от двери, он вошел и закрыл за собой дверь. Щелкнул замок, и на лице девушки отразилась досада.

— Мы сейчас же поговорим, — скрестив руки на груди, проговорил он. — После той свадьбы ты меня избегаешь, почему?

Девушка передернула плечами и тяжело вздохнула.

— Тебе так только кажется, — поспешно проговорила она. — Просто я редко появляюсь не территории стаи.

— Но при этом никогда не забываешь заботиться о моем питании, — продолжил за нее парень, и девушка густо покраснела.

— Просто, Зак сказал, что у тебя холодильник пустой, вот я и…

Договорить она не смогла. Трудно говорить, когда тебя целуют. Но девушка не растерялась и с нечеловеческой силой оттолкнула парня. Никита растерянно посмотрел на злую волчицу.

— Больше так не делай, — зло бросила она и с силой оттащила его от двери.

— Почему? — растерянно переспросил парень.

— Потому, что друзья так не делают! — прорычала она ему в лицо, подчеркнув слово «друзья» и выскользнула на улицу.

Никита несколько минут стоял посреди коттеджа как громом поражений и никак не мог придти в себя. Горящие внутренним светом глаза девушки то и дело всплывали перед его внутренним зрением. Да что он такого успел сде…

Он замер. Смутная догадка, заставила его подорваться с места, и он бросился на улицу. Вот только было уже слишком поздно. Серый пикап промчался мимо него, будто в отместку за свою хозяйку обляпав его с ног до головы болотом. Парень провел машину задумчивым взглядом и невольно улыбнулся.

Это был огонь. Обжигающе горячее пламя, заставляющее кожу плавиться, а волосы превращаться в угольки. И огня было так много. Слишком много. И я, кажется, кричала. Громко кричала. Пока в мое больное сознание не ворвался знакомый голос, и меня не тряхнули изо всех сил.

— Алекс! Очнись, Алекс! Открой глаза, посмотри на меня. Ну же.

Мои глаза неохотно открылись. Картинка перед глазами расплывалась. Но я смогла рассмотреть языки яркого, золотистого пламени, медленно пожирающие мебель вокруг.

— Хорошо… Ты меня узнаешь?

Я растерянно смотрела на смутно знакомое лицо и никак не могла вспомнить, где я его видела. И было больно. Так больно внутри. А пламя… Оно совсем не обжигало. Или я уже не чувствовала его жара. Зато на теле парня оставались уродливые красные отметины, а еще сильно воняло паленой кожей. И этот запах был таким сильным, что меня начало слегка подташнивать.