Владимир Кощеев - Проклятые Земли

— На них печать защиты, — словно прочитав мысли, сообщила Лиса, ловко взбираясь в седло.

Я оглянулся на палатку, но лишь махнул рукой — это сейчас ее собери, потом разбери. Вряд ли будет время возиться с шатром — не на пикник едем, на войну. Так что черт с ним, пусть остается.

А вот брошенные мной вещи Лиса бережно упаковала и спрятала в сумке. Успел заметить, пока готовил коня.

— И что, совсем не опасно оставлять их?

— Если обновлять печати раз в сутки — можно. Но это только от животных работает. Конокрада или мертвеца это не остановит.

И то верно, против этих людей хозяин заговоренного коня должен использовать иные аргументы — железные, я бы сказал. Впрочем, вряд ли многие в Проклятых Землях смогут похвастаться подобными печатями. Насколько помню, магия вообще удовольствие дорогое, а в нынешнее время — цена должна взлететь до небес. Да и то, если всех магов не перевешали и не пожгли в очередном крестовом походе.

У нас ведь как — если ты чем на врага похож, лучше беги. Военное время заставляет людей сходить с ума. И если на стороне барона — чернокнижники, то тут любой просто умеющий читать будет казаться вражеским лазутчиком. А если ты еще колдовать в отрытую вздумаешь — считай, сам себе приговор подписал.

Да и не было у нас магов отроду — на севере они как-то не приживались. Если я сам первых колдунов на юге увидел, а прожил на севере не мало, вряд ли их тут больше стало за время моего наемничества.

Кони фыркали, перебирая ногами. Пар из ноздрей оседал легким налетом инея на сбруе и гривах. Отлежавшийся за ночь снег хрустел под тяжелыми копытами, напоминая равномерный бой барабанов кочевников, вставших под руку узурпатора.

Я словно снова оказался на поле, где схлестнулись две волны человеческих морей. В ушах зазвенело от несуществующих криков и скрежета стали, когда не разбираешь, где свои — где чужие, а просто пытаешься выжить.

Передернув плечами, поймал внимательный взгляд Лисы.

— Все в порядке? — поинтересовалась ушастая. — Я могу…

— Что? — вышло грубее, чем хотел. — Заколдовать меня?

Лиса не обиделась.

— Помочь, я просто предложила помочь.

Поджав губы, тронул поводья, понукая коня двигаться быстрее. Скорее бы добраться до Хелмгарда — от этой чертовой тишины вокруг меня начинает знобить.

Топча рыхлый снег, кони тихо фыркали и мотали головами. Серое небо, забранное сплошным покровом облаков, давило на плечи, сжимая мир до крохотной сферы, внутри которой двигались пара коней и двое наездников. Бесконечная дорога и одинаковый лес по бокам — путешествие в Хелмгард проходило тоскливо.

Приложившись к бурдюку с водой, предложил Лисе попить, но длинноухая лишь помотала головой, глядя под копыта своего коня.

Пожав плечами, сунул баклажку на место. Крохотная золотая пыль проявилась на мне, тут же взлетев в воздух. Я проводил исчезающие крупицы взглядом и досадливо крякнул.

— Твое благословение кончилось, — сухо пояснила Лиса.

— Ага, не успел, — кивнул я. — Ничего, доберемся до Хелмгарда…

— И никто не узнает, что ты — работающий на Церковь бессмертный, — продолжила эльфийка. — И у тебя будет способ избежать неприятных разговоров, да?

— Ты слишком наблюдательна, — проворчал я.

— Как и любой маг, я вижу наложенные эффекты.

— Вот я и говорю, слишком ты умная.

— Я — жрица, — с гордостью сообщила Лиса, приложив руку к груди.

— Ага, я так и сказал. Все проблемы от упорных раздумий. Подумал барон Мален, что неплохо бы усилиться, связался с чернокнижниками — и вот итог, мертвые встают из могил. Думал твой отец возродить былую славу своего дома, отправил тебя свататься к местному владетелю. А по итогу — ты кончила свой путь в палатке мародера.

— Знаешь, ты мог бы быть и повежливее.

— Конечно, — с готовностью кивнул я. — Но разве от того, что я буду обходителен, история изменится? Ты все равно — наследница погибающего эльфийского рода, попавшая в рабство к мародеру. А Проклятые Земли вряд ли скоро оправятся от предательства Малена.

Длинноухая громко фыркнула, выражая негодование, я же уставился вперед, пытаясь разглядеть стены далекого Хелмгарда. По идее мы вот-вот увидим черную полосу города, торчащую из-за верхушек сосен и елей, разбросавших длинные лапы-ветви.

Но о близости города мы узнали даже раньше, чем увидели сам Хелмгард. В нос ударил едкий запах гари и гниения. В снегу, еще нетронутом путниками, попались первые предвестники осады — укрытые белым саваном тела.

Лиса морщила носик, я же вглядывался в застывшие лица. Обезображенные разложением трупы сохраняли следы рубленых ран, некоторые топорщились ежиком стрел. Часть обожженных тел нашла последнее пристанище под обугленными стволами деревьев. Я даже понадеялся, это работа жидкого огня, а не колдунов.

Видимо, эти люди погибли накануне — по идее Проклятые Земли должны возродить мертвых ночью. Значит, как минимум стоит поспешить в город — не хватало еще напороться на армию людей, перешедшую под руку мятежного барона.

Поддав пятками, ускорил коня. Чувство тревоги, подогреваемое запахом гари, требовало спешить. Буран, судя по всему, ушел дальше на север — и уже сегодня эти трупы снова встанут на ноги.

— Не хочешь обезглавить их? — подала голос Лиса.

— И потерять время? — отозвался я. — Нет уж, сначала — в город, потом будем думать.

— Но ведь они восстанут.

— Город осажден войсками барона. Пока мы будем возиться здесь, где гарантия, что нас не прижмут уже поднявшиеся умертвия? — пояснил, подхватывая поводья ее коня. — Так что — сперва в Хелмгард.

Эльфийка не спорила, лишь кривилась, завидев новый отвратительный труп. Я же продолжал вглядываться в лица. Ни одного ребенка или женщины — это хорошо. Значит, как минимум, город укрыл их за своими стенами, а сюда дошли уже настоящие воины.

Вот только здесь почти сотня тел — это сколько же мертвецов против них выступило, что погиб такой отряд? Мысль заставила неприятно поежиться.

Спустя еще минут пять небо окрасилось в темно-серый цвет. Чадили тлеющие предместья Хелмгарда — нос забивала гарь, сажа оседала на белоснежный покров, жирными пятнами слетала на одежду и лошадей, оставляя стойкий привкус угля на зубах.

Безветрие лишь усугубляло положение. Дышать стало невозможно — легкие забивал едкий дым, густой поволокой поднимающийся над землей.

— Мне это не нравится, — сообщила Лиса, натягивая кусок ткани на лицо. — Такое ощущение, что горит сам город.

Я не стал отвечать, лишь поддал пятками. Кони перешли на рысь, бодро мешая черно-белый снег копытами. Тревожно вглядываясь вперед, я рассматривал пылающий Хелмгард.

Высокие стены, сложенные из грубо отесанных каменных блоков, окрасила черная, как ночь, сажа. Жирные угольные разводы лизали ворота, как огонь лижет бревна. Такое ощущение, что кто-то просто выплеснул антрацитовой краски на город.