Билли-Боб Торрентон - Золотая рыбка в мутной воде [СИ]

На людей, что прибудут из Тероны, я не рассчитываю. Они меня не знают, как и я их, никакого условного знака у меня нет. Я для них чужой. К тому же, не факт, что они будут в форме Серой Стражи. Скорее, и одеты они будут совсем неприметно, и повозка будет ждать где-нибудь в переулке за пару кварталов от станции. Ладно, забыли.

Патруль городской стражи с подозрением косится в мою сторону, когда я выхожу из привокзального парка, точнее, из зарослей, скрывающих дерево с тайником, но заспанная физиономия убеждает их в моей благонадежности и они проходят мимо, даже не остановившись. Ладно, пора за билетом. Вхожу в здание вокзала. За те двое суток, что я здесь не был, ничего не изменилось. Почти ничего. На щите рядом с окошком кассы появилась листовка с красноречивой надписью большими буквами "Разыскиваются". И три портрета "особо опасных преступников".

Появилась она только что — я видел, как в какую-то служебную дверь из зала вышел служащий в черной униформе. И в руках он держал тонкую пачку похожих листовок — видимо, намереваясь развешать их по всей станции.

Ну-ка, кто на портретах? Вполне ожидаемо — "Угас Пелер, сержант, дезертир". Рядом "Редас Герсен, рядовой, дезертир" — вот как, видимо, зовут Рыжего. Надо же, и он, оказывается, служивый…

И в качестве вишенки на торте я, собственной персоной — "Шай Таннер, наемник, может выдавать себя за офицера Серой Стражи". Ну, и краткое описание — примерный возраст, рост, телосложение и так далее.

С трудом подавив в себе желание сразу же развернуться и быстренько убраться отсюда подальше, пока меня никто не приметил, вглядываюсь в портреты. А неплохой художник им попался. Или без магии не обошлось, или Ксивен сам рисовать умеет — второе вероятнее. При желании можно опознать и Пелера-Пирена, и Рыжего… если, конечно, рядом с портретом поставить. У Пирена на портрете усы, которые он сбрил, зато нет бороды, которую он прилепил. У Рыжего наоборот — теперь нет бороды, зато появились усы. А что со мной? Мдааа… Неужели я так плохо выгляжу? Зверская морда. Детей пугать можно. И каторга по мне плачет, несомненно. Не знаю, что водило рукой художника, но он определенно перестарался. К тому же, на моем лице нет сейчас той щетины, которой он меня так щедро украсил. Хотя взгляд похож, пожалуй. Не стоит рядом стоять, чего доброго, кто-то еще уловит сходство.

Подхожу к окошку, просовываю деньги и паспорт.

— Один билет до Тероны.

Несколько уточняющих вопросов, лязганье какого-то механизма — и вот уже в моих руках серый картонный прямоугольник с широкой зеленой полосой поперек. Номер вагона, номер места, имя и статус пассажира. Теперь я Увис Ганцер, механик из Градены.

Представляться наемником я не рискнул. На механика я, может, и не очень похож, но в железяках все же разбираюсь. Смогу изобразить. А сейчас надо уходить, больше тут нечего делать.

Спокойно прячу билет и сдачу, выхожу на крыльцо. Из четырех повозок на стоянке осталась одна, две уже уехали, третья именно сейчас отъехала и вот-вот скроется из виду. Патруль городской стражи, подпирающий угол вокзала, окидывает меня равнодушными взглядами. Еще одна тройка стражников пасется вдалеке.

Возвращаюсь к Менеру, и снова с черного хода. Будет лучше, если стражники не увидят, что я туда заходил с площади. В комнате меня уже ждет торба с продуктами в дорогу. На кровати лежит одежда, вполне приличествующая новоиспеченному механику — уходя, я попросил Менера подобрать мне что-нибудь, в чем я не буду похож на наемника. Немного не по размеру, но для поездки сгодится. Все "ненужные" документы перемещаются на дно мешка, как и револьвер. На сверток с документами накладываю заклинание невидимости, сочиненное собственноручно — так, глядишь, и дорасту когда-нибудь до полноценного мага. Забавно, эта мысль меня уже не раздражает. Заклинание ограничено во времени — продержится лишь трое суток (до Тероны должно хватить), зато получилось закрыть сверток наглухо — я его и сам не вижу, ни первым, ни вторым зрением. Над ними укладываю наемничье одеяние, еще выше — продукты и все, что пригодится в пути "Увису Ганцеру". Мда, увесистый мешок получился. И объемистый. Зато понять, что в нем есть что-то "не совсем законное", будет сложнее, чем если бы он был почти пуст. Револьвер "прятать" не стал — к бумагам на имя Ганцера, как и к прочим, прилагалось разрешение на оружие.

Три часа дневного сна, сытный обед, и вот мы уже прощаемся с Менером у черного хода. Мой кошелек слегка худеет. Кто знает, придется ли еще раз побывать в Тигуре, но лучше будет, если расстанемся по-хорошему.

Когда я выхожу из переулка, до прибытия поезда остается примерно час. Патруль, прошедший со стороны вокзала, уже удалился на приличное расстояние и на меня они не оглядываются. Людей на площади заметно прибавилось, а вот стражников — нет, но хорошо ли это, судить не возьмусь. Побродив среди торговцев и даже купив какую-то мелочь, добираюсь до входа на посадочную платформу, показываю контролерам билет и паспорт, прохожу за ограду и устраиваюсь на лавке у стены здания вокзала, рядом с какими-то солидными бородачами — то ли торговцы, то ли богатые крестьяне. Они неспешно обсуждают виды на урожай, потом разговор переходит на какие-то новые сельскохозяйственные машины. Названия мне незнакомы, но по деталям я понимаю, о чем речь, и решаюсь влезть в разговор. Так что когда на перроне показывается парочка подозрительных типов, один из которых держит в руке знакомую листовку, наша троица, увлеченная беседой, не вызывает у них никакого любопытства. Краем глаза замечаю еще две такие же двойки, курсирующие мимо нас с отсутствующим видом, но и их взгляды не задерживаются на нас ни на мгновение.

Наконец до нас доносится гудок. Вскоре увенчанный белым султаном дыма локомотив вплывает в поле зрения. Да, это совсем не то, на чем приходилось перемещаться до сих пор. Более длинный и высокий паровоз, выкрашенный, к тому же, не в черный, а в серебристый цвет, совсем иные обводы, отчего он немного напоминает огромную пулю, другие — и по расцветке, и по отделке, и по размерам — вагоны.

Мы сидим на лавке, терпеливо дожидаясь, когда состав остановится, когда начнется и закончится высадка пассажиров. Наконец объявляют посадку и я прощаюсь со своими новыми знакомыми — наши места в разных вагонах. Занимаю свое место в купе — моими соседями оказываются двое офицеров-артиллеристов, едущих в отпуск, и немолодой мужчина, по виду чиновник или банковский служащий. Офицеры сели в Норосе, их попутчик — в Мелате. Ехавший на моем месте сентерский фермер сошел в Талоре. Пристраиваю свой багаж, один из офицеров выходит на перрон, я — следом, но лишь в коридор — окна там смотрят на здание вокзала.