Билли-Боб Торрентон - Золотая рыбка в мутной воде [СИ]

Вытаскиваю ящик в коридор, иду к выходу.

— Господин барон! Все в порядке, можно заходить.

Маркиза, если б Фогерен ее не удержал, наверное, вбежала бы первой. Но, судя по ее лицу, разочарование было немалым. Она, похоже, ожидала увидеть какие-нибудь древности, а тут были лишь вполне современные и совершенно не загадочные вещи.

Отвожу барона в сторону, показываю ящик.

— Где вы это взяли? — он весь аж напрягается, как мышь при виде сыра. Что, господин барон, вы по-прежнему утверждаете, что вы графу Урмарену лишь "добровольный помощник"? Ну, дело ваше.

— Вон там. Видите? — показываю на разрытый тайник и знак на стене. Осмотревшись, он командует:

— Открыть пробовали? Нет? — получив отрицательный ответ с пояснением, что лучше бы этим заняться специалисту, говорит: — Давайте сюда. А тайник… сделайте, как было. Чтоб сразу не догадались. Если придут.

Вернув камень на место, смотрю на стену — а "ладошка"-то по-прежнему светится тускло-белым. Спокойно скользнув по "ладошке" взглядом, словно по пустому месту, Фогерен разворачивается и выходит в коридор. Странно, я что — один ее вижу? Или для барона это в порядке вещей?

Выходим наружу, я — последним, попутно "оживляю" ловушки. Пусть думают, что заходил кто-то свой. Только растяжку на входе ставлю со с гранатой из своих запасов — "родную" барон хочет кому-то показать. Да уж, скоро таких сувениров насобирается — хоть музей открывай. С моими словами, что здесь лучше не задерживаться, согласны все. Заполнив найденные тут же заплечные мешки продуктами — не повредят, наши запасы невелики — и патронами, мы уходим. Оружие почти не берем — оно здесь такое же, как то, что у нас уже есть. Все же каждый прихватил по револьверу — но не увесистой армейской модели, а компактной и удобно лежащей в руке игрушке. Барон несет с собой винтовку немного странного вида, больше похожую на сильно удлиненный револьвер с присобаченным к нему ружейным прикладом. А капитан прихватил ружье более привычной наружности, но с сильно укороченным стволом. Мол, с длинным ему неудобно. Ну-ну.

Вроде бы недолго возились, но солнце уже едва не касается вершин деревьев. Выходим за вал, и я вдруг замечаю, что наши прежние следы уже едва видны. Это хорошо, не хотелось бы тут с веником бегать, заметая их. Опушка все ближе. Навстречу нам никто не выходит. Голосов тоже не слышно. Ждут, пока подойдем?

Полуразметенные ветром следы все еще ведут к месту, где мы оставили Ольту, Тинсу и Кортена. Кажется, уже и до остальных дошло, что это все-таки странно, что нас не встречают. Потому у всех в руках оружие.

Раздвигаю ветки руками, протискиваюсь на маленький пятачок, окруженный зарослями со всех сторон. Так… Вижу Тинсу, склонившуюся над развязанным мешком. Кортен тоже здесь, вроде спит, завернувшись в плащ. Ну да, тут куда прохладнее, чем на открытом пространстве. Ольты не вижу, наверное, где-то рядом бродит, собирает что-нибудь. О, а чем это Тинса занята? И в чьем это мешке она роется? Уж не в моем ли?

Служанка оборачивается на шорох, поднимается с земли, на лице ее радостная улыбка.

— О, ваша светлость, вы уже вернулись! Как я рада, что… — это она увидела возникшую из-за моего плеча свою госпожу. Барон тоже вышел вперед, и физиономия у него, похоже, озадаченная не меньше моей.

— … с вами ничего не случилось!

Вот что ж мне так выражение ее глаз не нравится? И в переносице так давит, аж до звона в висках? И где ее руки, почему они в складках одежды?

Тинса, со все той же радостной улыбкой, выбрасывает вперед их обе.

Вот и ответ. Вот они, руки-то. И в каждой револьвер.

Курки уже взведены. Не увернуться и никого не прикрыть.

Барон слева от меня, он бы выстрелил раньше нее, но его пистолет в правой руке, которая из-за тесноты полянки у меня за спиной. И он пытается выйти из-за меня, чтобы опередить ее.

Маркиза справа, и я ей не мешаю, но ей еще нужно повернуться. Капитан и вовсе позади нас, наверное, толком и не видит ничего.

Фогерен нужен мне живым, мне без него будет слишком сложно. Рывком бросаю тело влево — барон уже вышел из моей тени — и толкаю его в заросли, пытаясь отбросить с линии огня. Два выстрела сливаются в один, чей-то вскрик, что-то обжигает мне шею, в глазах мутнеет и темнеет, еще выстрел — это, похоже, барон, но его пуля втыкается в землю где-то передо мной, я тоже стреляю, уже толком ничего не видя — кажется, пуля все-таки ушла в сторону служанки, но вряд ли попала в цель. Еще два выстрела, один за другим. И тьма. И тишина…

Что делать, если пришлось остановиться там, откуда хотелось бежать без оглядки?

Успокоиться и сделать так, чтобы никто не бежал следом.

А если все-таки кто-то бежит, пропустить вперед -

вдруг он знает дорогу лучше тебя?

Ох, как больно-то! И на чем это я лежу?

— Не шевелитесь, Таннер, — встревоженный голос маркизы. Кто-то бинтует мою шею. Нет, не она — это руки капитана. Ну да, он же у нас за лекаря.

Осторожно приоткрываю глаза. Точно, это Менален. Маркиза сидит чуть поодаль, рядом с бароном. У того расстегнута куртка, рубаха на груди разорвана, под ней бинты, набухшие кровью. Глаза закрыты. По-хорошему повязку уже следовало бы сменить, но где ж бинтов столько набраться? Плохо. Очень плохо. Он от отравления толком не очухался, а тут еще и ранение, причем явно тяжелое. Мое по сравнению с его — просто царапина.

Боцман лежит в прежней позе, но уже накрытый плащом с головой. И я уже уверен, что он был мертв еще до того, как мы пришли. Ольты по-прежнему не видно. Тинса… Тинса все там же, у мешков. Только откинулась на спину и уже не шевелится. Остекленевший взгляд уставлен в небо, на груди бурое пятно, над левым виском — аккуратная дырка с запекшейся кровью.

— Ну все, — говорит Менален, затягивая узел на повязке, — только головой резко не крути. Повезло тебе, парень — чуть правее, и мы бы с тобой уже не разговаривали.

А то я не знаю. Но все равно спасибо.

— Как он? — осторожно киваю в сторону барона.

— Хреново, — морщится капитан. — Не с моими талантами такое латать. Пулю не достать, хоть вроде и неглубоко вошла, но крови он много потерял. Срочно надо в больницу. Иначе не выживет. А как его в больницу, если до ближайшей дороги два дня лесом? Что уж про больницу говорить… А из тебя сейчас носильщик никакой, тебе бы самому отлежаться.

— А вы как?

— А что я-то? Даже стрельнуть не пришлось — госпожа маркиза ее угомонила. Никак бы на девчонку не подумал…

— Если бы не Таннер, я бы не смогла.

— Это почему же? — о чем это она?

— Ваша пуля попала ей в бок. Не убила, да, но сильно замедлила. А я просто не стала ее жалеть. Конечно, очень хотелось бы ее порасспрашивать кое о чем, но лучше остаться с неотвеченным вопросом, чем вообще перестать чем-либо интересоваться.