Билли-Боб Торрентон - Золотая рыбка в мутной воде [СИ]

— Ну что, Таннер, поговорим?

— Почему бы и не поговорить, ваша светлость? Просто так лежать скучно.

— Это да… Как вы спаслись и какова твоя заслуга в том, что все вы сейчас здесь, я уже знаю. Вы превзошли мои ожидания, а я и так ожидал от вас многого. Кое-что, правда, осталось для меня неясным, но, думаю, вы сможете мне объяснить.

— Ваша светлость, раз уж вы знаете, как спаслись мы, могу ли я узнать, как сюда попали вы?

— Да примерно так же. Только нашу лодку вынесло к берегу гораздо севернее и лишь к утру. Как так вышло, не знаю. Я говорил с капитаном и Менален сказал, что это странно, что нас унесло так далеко в сторону.

— Очень далеко?

— Еще немного, и мы бы имели дело с магрийскими пограничниками.

— Ого… А потом?

— О, мы сумели не разбить лодку, никто не вывалился и не утонул. Нам повезло еще и в том смысле, что мы обошли Долину последних цветов стороной. К тому же, смогли сохранить карту и компас, так что по лесам особо не плутали. Собственно, на хутор мы идти не планировали, думали выйти сразу к железному пути, к ближайшей станции — не к здешней, а к следующей к северу. Но потом на нас тоже навалился отряд, одетый в форму Серой Стражи. Только если за вами гнались от берега, то нам они вышли почти навстречу. И атаковали первыми. Такое ощущение, что их кто-то наводил. Возможно их маг отличался именно нюхом, если это можно так назвать. Если бы они успели устроить нам засаду, а Мерген не смог поджарить их колдуна прежде, чем тот сумел выделить его среди нас, возможно, я бы с вами сейчас не разговаривал. У нас были револьверы и ножи, у них — винтовки, в основном обычные армейские. Так что, сделав по выстрелу, они ринулись в штыковую — те из них, у кого были пистолеты и револьверные ружья, тоже не могли стрелять, опасаясь попасть в своих… Я потерял большую часть своих бойцов и троих моряков, многие были ранены. Нападавшие же полегли почти все, хотя их было больше, чем нас. Мы смогли взять живым только их командира.

— Командира? Уж не лейтенанта Ранкена ли?

— Он такой же Ранкен, как вы — Сиден, — хмыкнул Урмарен. — Его настоящее имя — Сенер Лагрен, и он никогда не служил в Серой Страже.

— Вы его знаете или это он так сказал?

— Я его знаю, и он меня тоже, так что отпираться он не стал.

— И кто же он в действительности?

— Наемник. Вроде вас, если подходить формально. Но прежде он служил в личной гвардии принца Бархариха. Уволился после… скажем так, одного скандала.

— Ясно… Ваша светлость, можно вопрос?

— Конечно.

— Вы ведь знаете уже, что в мертвом городе мы, то есть я, повстречали капитана Мархена. И как вы объясните то, что Симус Мархен, судя по всему, действительный офицер Серой Стражи, пусть даже и недавно туда переведенный из Стражи Красной, да даже если не переведенный… правда, тогда возникает вопрос — откуда у него тогда были такие документы, причем явно не поддельные? Впрочем, речь сейчас о другом — откуда Мархен знал, что может встретить там Сидена и Ранкена? Кстати, а такие люди вообще существовали? Мархен, к слову, легко согласился с тем, что я — это Сиден. У меня возникло ощущение, что он знал, что Сиденом может назваться кто угодно, что это имя — как пароль…

Судя по тому, как округлились глаза графа, то, что он узнал от моих попутчиков, такой ценности не имело. Впрочем, о Ранкене знал только я — и то потому, что пообщался с Мархеном прежде, чем тот внезапно скончался. Да и много чем еще я не поделился ни с бароном, ни с Морасом. Кимер, Нокис и Ангир в силу своего невысокого статуса тоже не обладали по-настоящему важными сведениями. Кстати, опять всплыл принц Бархарих. Точнее, принц крови. Дядя нынешнего императора, сводный брат его отца — сын Антара Первого от его последней жены. Вполне возможный наследник престола — если вдруг смерть приберет одним махом императора и наследного принца — младших братьев ни у того, ни у другого нет, наследнику еще рано думать о собственном сыне, а женщины могут наследовать престол лишь чисто теоретически — то есть, в законе о престолонаследии это прописано, но тысячелетняя история династии таких случаев не знала. Императрица Альтея, если вдруг останется одна, скорее всего, сохранит трон и власть, так всем будет спокойнее, особенно ее родне, и править она будет долго, наверное — ей ведь еще нет сорока. Но вот вопрос — кто станет ее наследником, ведь без этого никак? Тот же закон допускает ее замужество, хотя вряд ли это устроит имперскую аристократию. При этом, если императрица тоже внезапно оставит этот мир, и чтобы уже закрыть женскую тему — незамужних принцесс в империи сейчас нет, а вышедшие замуж за иностранных монархов перемещаются в самый конец списка возможных наследников престола, как, например, Тамира — старшая сестра императора, ныне супруга короля Тинарии. Рядом с Альтеей и Тамирой принц Бархарих для большей части аристократии выглядит гораздо предпочтительнее — он императорской крови, пусть его мать и не принцесса, а лишь герцогиня, к тому же он еще и моложе Тамиры, если я ничего не путаю. Правда, принцу Бархариху тоже хорошо за пятьдесят, но, помнится, его отец дожил до восьмидесяти двух, а основатель династии и вовсе дотянул до сотни и даже перевалил через этот рубеж, если летописи не врут. Так что лет пятнадцать-двадцать на троне он вполне может осилить, а любой из его сыновей, которых у него трое, опять же, считая по крови, в глазах приверженцев традиций будет иметь больше прав на престол, чем кто-либо еще. И все кончится достаточно мирно. А вот если, к примеру, Альтея назначит наследником престола не Бархариха или его сына, а, к примеру, своего младшего брата, то порохом запахнет очень явственно. Мда… То есть, вполне вероятен заговор. Неужели граф зацепил именно… такое? Если так, то драпать уже поздно и совершенно бессмысленно — надо было сразу пройти мимо постоялого двора Хальда и рискнуть еще раз переночевать в поле.

Мысли начинают путаться, и мне кажется, что я упустил в своих рассуждениях что-то важное, но я все же пытаюсь продолжить беседу:

— И, кстати, ваша светлость, а где сейчас этот Ранкен… то есть, Лагрен?

Граф, уже приведший глаза в обычное состояние, вздыхает:

— А с ним произошло примерно то же самое, что и с Мархеном, если этот ваш сержант не сочиняет.

— Нет, Кимер говорит правду. Он там был, разве что слышал не все. Вы попытались допросить Лагрена?

— Нет, всего лишь накормить его крысиным ядом, — фыркает граф. — Конечно, допросить. Как же без этого?

— Что ж, ваша светлость, мы с вами наступили на одни и те же грабли…

— Хорошо сказано, Таннер, — он вроде бы кивает, но перед глазами все плывет, похоже, я засыпаю, — очень точно… Таннер? Таннер?

Я еще успеваю подумать, что и слышно его, словно сквозь вату, а потом все гаснет.