Лей Бардуго - Продажное королевство [CROOKED KINGDOM]

Матиас изучил плакаты.

– Сто тысяч крюге! – он окинул Каза изумленным и недовольным взглядом. – Да ты столько не стоишь!

Губы Бреккера дрогнули, намекая на улыбку.

– Желание рынка – закон.

– Ага, расскажи мне об этом, – буркнул Джеспер. – За меня предлагают всего тридцать тысяч.

– На кону ваши жизни! – воскликнул Уайлен. – Как вы можете относиться к этому как к соревнованию?

– Мы застряли в гробнице, купчик. Развлекаемся, как можем.

– Может, нам всем стоит поехать в Равку? – внесла предложение Нина, постукивая по плакату с Инеж. – Здесь оставаться небезопасно.

– Неплохая идея, – хмыкнул Каз.

Инеж недоверчиво покосилась на него.

– Ты бы поехал в Равку?

– Ни за что. Я залягу на дно здесь. Хочу увидеть, как жизнь Ван Эка превратится в ад, когда придет время.

– Но ты можешь поплыть с нами, – сказала Нина Инеж. – И ты, Джеспер. Колма тоже возьмем с собой.

Джеспер подумал о своем отце, запертом в роскошном номере «Гельдреннера» и наверняка протиравшем дыры в ковре, расхаживая взад-вперед. Прошло всего два дня с тех пор, как широкая спина его отца исчезла между могилами, пока Ротти уводил его с Черной Вуали, но казалось, что гораздо больше. За это время Джеспера чуть не убили охотники на гришей и назначили цену за его голову. Но если сегодня им все же удастся выполнить эту работу, ему не придется ни о чем рассказывать отцу.

– Ни за какие коврижки, – ответил Джеспер. – Я хочу как можно быстрее вернуть папе деньги, а затем отправить его в Новый Зем. Я не буду спать спокойно, пока он не окажется в безопасности на своей ферме. Мы спрячемся в его отеле, пока Ван Эк не будет дискредитирован, а сахарный рынок не вылетит в трубу.

– Инеж?

Все посмотрели на Призрака – все, кроме Джеспера. Он наблюдал за Казом. Ему было любопытно, как тот отреагирует на перспективу того, что Инеж покинет город. Но лицо Бреккера оставалось бесстрастным, словно он ожидал услышать, когда подадут ужин.

Девушка помотала головой.

– Если я и поплыву в Равку, то на собственном корабле, управляемым моей командой.

Брови Джеспера взлетели вверх.

– С каких пор ты стала морячкой? И какой здравомыслящий человек согласится жить на корабле?

Инеж улыбнулась.

– Я слышала, этот город сводит людей с ума.

Каз достал часы из кармана жилета.

– Выходим после восьмого удара часов. Сегодня Ван Эк организовывает у себя дома встречу с Торговым советом.

– Думаешь, они выделят больше ресурсов на поиски Уайлена? – полюбопытствовала Нина.

– Скорее всего. Это больше не наша забота. Шум и постоянный круговорот людей обеспечат нам с Уайленом неплохое прикрытие, чтобы достать печать из сейфа. Нина и Инеж одновременно ударят по Сладкому Рифу. Стража постоянно патрулирует периметр силосов, и у них уходит примерно двенадцать минут, чтобы обойти ограду. Они всегда оставляют кого-то присматривать за воротами, так что будьте осторожны на подходе. – Он поставил крошечную закупоренную бутылочку на стол. – Это кофейный экстракт. Кювей, Нина, Джеспер, я хочу, чтобы вы обмазались им с головы до ног. Если эти шуханские солдаты действительно могут учуять гришей, это поможет сбить их со следа.

– Кофе? – переспросил Кювей, доставая пробку и осторожно принюхиваясь.

– Умно, – ухмыльнулся Джеспер. – Раньше мы упаковывали в нелегальные партии юрды и специй кофейную гущу, чтобы сбить с толку собак городской стражи. Притупляло их обоняние.

Нина взяла баночку и помазала щедрой дозой экстракта себе за ушами и запястья.

– Будем надеяться, что на хергудах это тоже сработает.

– Твоим беженцам лучше бы быть готовыми, – сказал Каз. – Сколько их?

– Меньше, чем мы думали. Пятнадцать и, э-э… еще несколько человек из посольства. Всего семнадцать.

– Плюс ты, Матиас, Уайлен и Кювей. Двадцать один. Шпект подделает письмо соответствующим образом.

– Я не еду, – отозвался Уайлен.

Джеспер переплел пальцы, чтобы скрыть их дрожь.

– Нет?

– Я больше не позволю своему отцу выгнать меня из Кеттердама.

– Почему все так решительно настроены остаться в этом несчастном городе? – проворчала Нина.

Джеспер откинулся на стуле, изучая Каза. Тот ничуть не удивился, когда услышал, что Уайлен захотел остаться.

– Ты знал, – сказал он, складывая кусочки воедино. – Ты знал, что мать Уайлена жива.

– Мать Уайлена жива?! – воскликнула Нина.

– А с чего, по-твоему, я позволил вам отправиться в Олендаль? – ответил Каз.

Уайлен часто заморгал.

– И ты знал, что я соврал насчет карьера.

Джеспер почувствовал вспышку ярости. Одно дело, когда Каз морочил голову ему, но Уайлен отличался от них всех. Несмотря на его чудовищные отношения с отцом, Уайлен не позволил этим обстоятельствам, да и этому городу тоже выбить из него всю доброту. Он все еще верил, что люди могут исправиться. Джеспер ткнул в Каза пальцем.

– Ты не должен был отправлять его в Святую Хильду вслепую. Это было жестоко.

– Это было необходимо.

Кулаки Уайлена сжались.

– Почему?

– Потому что ты до сих пор не понимал, какой твой отец на самом деле.

– Ты мог бы рассказать мне.

– Ты бы разозлился. Злость со временем проходит. Мне было нужно, чтобы ты жаждал справедливости.

Парень скрестил руки.

– Что ж, у тебя получилось.

Каз опустил руки на трость.

– Уже поздно, так что все дружно перестаем жалеть Уайлена и промокать глазки и начинаем думать о стоящей перед нами задаче. Матиас, Джеспер и Кювей направятся в посольство в половине десятого. Вы подойдете с канала. Джеспер, ты высокий, темнокожий и слишком заметный…

– Все это синонимы к «восхитительный».

– И это значит, что тебе нужно действовать вдвойне осторожней.

– За величие всегда приходится платить.

– Постарайся отнестись к этому серьезно, – сказал Каз голосом, напоминавшим ржавый клинок. Ему показалось, или он услышал в нем настоящее беспокойство? Джеспер пытался не задаваться вопросом, было ли оно по отношению к нему или к делу. – Иди быстро и приведи всех к докам не раньше десяти. Не хочу, чтобы вы торчали там и привлекали лишнее внимание. Встречаемся в Третьей гавани на причале пятнадцать. Корабль называется «Ферхадер». Он ходит по маршруту из Керчии в Равку несколько раз в году, – Бреккер встал. – Будьте умны и бесшумны. Ничто из этого не сработает, если Ван Эк просечет наш план.

– И берегите себя, – добавила Инеж. – Я хочу отпраздновать со всеми вами, когда корабль выплывет из гавани.

– А шампанское будет?

Нина доела последний крекер и облизала пальцы.

– Там буду я , а я – не менее искрометная.

После этого им ничего не оставалось, кроме как закончить складывать снаряжение. Никаких грандиозных прощаний не было.