Лей Бардуго - Продажное королевство [CROOKED KINGDOM]

Клиенты были молодыми и старыми, красивыми и уродами. Один заплакал и ударил Инеж, когда не смог довести себя до нужной степени возбужденности. Другой хотел, чтобы она сделала вид, будто это их первая брачная ночь, и сказала, что любит его. Еще один с острыми, как у котенка, зубами, кусал ее за грудь, пока та не начала кровоточить. Танте Хелен внесла сумму за испачканную кровью простыню и рабочие дни, которые Инеж пропустила, в ее контракт. Но тот не был худшим. Худшим был равкианец, который выбрал ее в гостиной, мужчина, от которого пахло ванилью. Только когда они пришли к ней в спальню и окунулись в фиолетовые шелка и аромат ладана, он сказал:

– Знаешь, а я ведь уже видел тебя прежде.

Инеж рассмеялась, думая, что это часть игры, в которую он хотел сыграть, и налила ему вина из золотого графина.

– Это вряд ли.

– Это случилось много лет назад, на одном из карнавалов за Карьевой.

Вино выплеснулось за краешек бокала.

– Должно быть, ты меня с кем-то спутал.

– Нет, – яростно возразил он, как маленький мальчишка. – Это точно была ты. Я видел выступление твоей семьи. Тогда я служил в армии и был в увольннении. Тебе не могло быть больше десяти, крошечная девчушка, бесстрашно идущая по канату. На тебе был головной убор с розами. В какой-то момент ты покачнулась. Потеряла равновесие, и лепестки с твоей короны сыпались и сыпались вниз. – Он пошевелил пальцами в воздухе, имитируя снегопад. – Толпа ахнула… и я тоже. Я вернулся на вторую ночь, и это произошло снова, и, несмотря на то, что я знал, что это все часть представления, мое сердце все равно сжалось, пока ты делала вид, что восстанавливаешь баланс.

Инеж попыталась скрыть дрожь в руках. Головной убор с розами был идеей ее матери. «Ты проделываешь каждый трюк с такой легкостью, межа , раскачиваясь, как белка на ветке. Они должны верить, что ты в опасности, даже если это не так».

Это была худшая ночь в «Зверинце», потому что, когда мужчина, пахнущий ванилью, начал целовать ее шею и снимать с нее шелка, ей не удалось покинуть свое тело. Каким-то образом его воспоминание связало ее прошлое и настоящее вместе, пригвоздило ее к месту под ним. Она плакала, но ему, похоже, было все равно.

Инеж слышала шипение сахара, пока долгоносик делал свою работу. Заставила себя сосредоточиться на этом звуке, дышать, несмотря на комок в горле.

«Я буду с тобой, если ты скинешь броню». Эти слова она сказала Казу на борту «Феролинда», отчаянно желая увидеть хоть какой-то намек, что он откроется ей, что они могут стать кем-то еще, а не только двумя настороженными созданиями, объединенными недоверием к миру. Но что бы случилось, если бы он ответил ей в ту ночь? Если бы добровольно предложил ей какую-то частичку своего сердца? Что, если бы он подошел к ней, снял свои перчатки, притянул к себе и поцеловал ее в губы? Прижалась бы она ближе? Ответила бы на поцелуй? Могла ли она остаться собой в такой момент, или раскололась бы на части и исчезла – кукла в его руках, девушка, которая никогда не сможет быть до конца целой?

Это не имело значения. Каз не заговорил, и, возможно, это к лучшему для них обоих. Они могут и дальше жить со своей броней. Инеж получит корабль, а он – свой город.

Девушка протянула руку, чтобы закрыть люк, и вдохнула воздух с угольным дымом, прогоняя из легких сладкий аромат испорченного сахара. А затем покачнулась, почувствовав, как чья-то рука схватила ее за шею и толкнула вперед.

Центр тяжести Инеж сместился, и ее начало всасывать в зияющую пасть силоса.

Пробраться в дом оказалось далеко не так сложно, как предполагалось, и от этого нервы Каза натянулись до предела. Неужели он переоценил Ван Эка? « Он мыслит как торговец , – напомнил себе парень, зажав трость под мышкой и ползя по водосточной трубе. – Он до сих пор верит, что деньги обеспечат ему безопасность ».

Простейшим доступом к дому были окна на верхнем этаже, подобраться к которым можно было только с крыши. Уайлен не мог ни подняться, ни спуститься, поэтому Казу пришлось идти первым и впустить его внутрь через нижний этаж.

– Две здоровые ноги, а ему все равно нужна лестница! – ворчал Каз, не обращая внимания на боль в ноге, которая таким образом как бы соглашалась с ним.

Бреккер не был в восторге от перспективы очередной работы в паре с Уайленом, но его знание дома и привычек отца должны пригодиться в случае неожиданных сюрпризов, да и с золотой кислотой он справится лучше всех. Каз подумал об Инеж, сидящей на крыше Церкви Бартера, об огнях города, сверкающих внизу. «Я хороша в этом, так что позволь мне делать свою работу». Ладно. Пускай каждый из них делает свою работу. Нина выполнит свою часть, а Инеж выглядела достаточно уверенной в умении ходить по канату – без отдыха и страховки в виде сетки. Призналась бы она тебе, если бы была напугана? Разве ты проявлял когда-нибудь сочувствие по такому поводу?

Каз выкинул эту мысль из головы. Если Инеж не сомневалась в своих способностях, то и ему не стоит. Кроме того, если они хотели заполучить эту печать для драгоценных беженцев Нины, то ему пора побеспокоиться о собственных проблемах.

К счастью, охранная система Ван Эка не была одной из них. Инеж узнала, что замки были работой Шуйлера. Сложные маленькие ублюдки, но стоит взломать один, и сможешь взломать все. Каз завел дружеские отношения с одним слесарем на Клокштрате, который свято верил, что Бреккер – сын богатого купца, высоко ценившего свою коллекцию драгоценных табакерок. Таким образом, Каз всегда узнавал первым, как именно сливки Кеттердама обеспечивали безопасность своей собственности. Однажды он услышал, как Хьюбрект Морен, главный вор Пиила, зачитывал душещипательную речь о красоте качественного замка, пока напивался темным пивом в «Клубе Воронов».

«Замок подобен женщине, – нечленораздельно промямлил он. – Его нужно соблазнить, чтобы он выдал свои секреты». Он был одним из старых приятелей Пера Хаскеля и всегда рад был поговорить о лучших временах и крупных аферах, особенно если это подразумевало, что работать ему не придется. Именно такую пьяную мудрость любили изрекать эти старые прихлебатели. Разумеется, замок и в самом деле подобен женщине. Но он также походит на мужчину, на кого или что угодно – если тебе хочется понять его, разбери на запчасти и узнай, как он работает. Если хочешь овладеть им, то изучи его так досконально, чтобы потом собрать обратно.

Замок на окне открылся под его руками с приятным щелчком. Каз поднял раму и залез внутрь. Крошечные комнатки на верхнем этаже дома Ван Эка были отданы во владения прислуге, но в настоящее время все были внизу и обслуживали гостей хозяина. Представители богатейших семейств, члены керчийского Торгового совета набивали свои животы в обеденном зале на первом этаже и, скорее всего, слушали печальный рассказ Ван Эка о его похищенном сыне, проявляя крайнюю обеспокоенность по поводу банд, контролирующих Бочку. Судя по запаху, доносившемуся с кухни, Каз подозревал, что в меню был окорок.