Майя Филатова - Арканы Мерран. Сбитый ритм [СИ]

Заведя одну руку за спину, я взялась за кинжал, что всегда носила в складках одежды. Стук повторился. Подождав три удара сердца, резко открыла дверь.

— Госпожа Ваяаааа! — лишившись опоры, посыльный упал на пол.

Лампа с лязгом погасла. Мальчишка вскочил, и продолжил громким шепотом:

— Хозяин зовёт! Срочно! Проклятые в храме Истины! Вас ждут в алой гостиной!

Не смотря на богатство семьи, свет в коридорах здесь не горел. Никогда. Тусклой ручной лампы не хватало, и мой провожатый то и дело спотыкался, глотая ругательства. В другой ситуации я бы отдала светильник ему, но после полученного только что письма от широких жестов решила воздержаться. А теперь ещё и гонец посреди ночи.

«Проклятые в храме Истины». Придумают же пароль!

Преодолев пятнадцать лестниц, шесть залов, и пять колоннад, мы вошли в Алую гостиную. Название не имело никакого отношения к обивке низких кресел, циновкам, коврам на полу — всё обычное, черно-бежевое, хоть и из дорогих материалов. Огонь в светильниках и ароматницах тоже зажигали простой комнатный, то-есть, Желтый. А вот стекло ламп сделали красным, да ещё и рельефным, поэтому казалось, будто ты находишься внутри огромного бокала вина.

Однако сейчас гостиная напоминала улей: собрались все старшие мужчины и женщины рода Бассар. Именно эти люди руководили княжеством Варсум — тихо, исподволь, склоняя местный Совет к нужному им решению.

Прошлой зимой, когда я прибыла в этот дом под видом новой гувернантки, они долго не верили, что остатки знати разорённого Сетера всё-таки собрались отвоёвывать свою землю обратно. И не просто собрались, а уже начали активно действовать, да ещё и умудрились сохранить свою активность в тайне. С прошлой зимы многое изменилось. Например, то, что большая часть войск уже подтянулись на берега Песковорота — огромного подземного озера в самом центре солончаковой пустыни на юге Сетера.

— Ночь добрая, — поприветствовал меня Намбий.

Красный, потный, в халате на голое тело, он сейчас совершенно не походил на степенного богатея, каким обычно выглядел. Да и все остальные стояли сонные и нервные, даже старейшина Балий, глава рода. Старик сидел у стола. Глядя в пламя свечи, Балий перебирал узловатыми пальцами чётки из черепов ядовитой ящерки пхи , символа бога Молчания. По левую руку от старика стояла его старшая дочь, которая по возрасту годилась мне в бабки, по правую руку — младший внук, молодой мужчина примерно моих лет. Ещё несколько Бассаров стояли поодаль, и тихо беседовали о домашних делах — то ли о пелёнках очередного правнука, то ли о порке нерадивого раба.

В стороне ото всех, на небольшом диване сидела молодая девушка в пыльной одежде и дорожных сандалиях. Короткие волосы прилизаны волосок к волоску и залиты воском, как печать сургучом. Сущий шлем, а не прическа. Ни расчесать такое, ни растрепать. Хорошее решение для посланников, особенно, если едут очень долго и без отдыха. Только вот спину девушка держала слишком уж прямо для человека после длительного путешествия в седле…

По бокам от посыльной подпирали стенку крепкие ребята, тоже все в пыли. Складки их длинных, до колен, туник, падали свободно — никаких ремней, тог, перевязей. Зато по нескольким разрезам и характерным «оттопыркам» в районе подмышек, угадывалась более плотная амуниция. Охранники? Хм. Важное послание, значит.

— Ну, все в сборе, можем начинать, — сказал Намбий.

— Прошу вас, озвучьте ещё раз. Полностью, — обратился он к девушке.

Та встала. Стол, за которым сидел старейшина Балий, находился от неё в двух шагах, но девушка обошла его и встала со стороны основного пространства комнаты, так, чтобы все могли её видеть, но никто не мог обойти. Двигалась посланница несколько сковано, не отнимая левую руку от живота. В правой руке — зажаты такие же чётки, что и у старейшины Балия.

— О мудрейший из старейшин Варсума, — посланница склонилась, — боги этого мира и следующего вещают…

Вдруг я почувствовала рябь пространства — тонкую, едва заметную, какой покрывается вода в умывальной чаше, если мимо дома марширует конница. Или… грохочет установка переносного огня.

Посланница сделала круговое движение пальцами, будто дергая невидимые нити. Охранники у стены закрылись пространственными щитами. Свет замигал, из светильника под потолком посыпались искры.

Я отскочила подальше. Рухнула ничком, закрыв голову руками.

Грохнуло.

Волна жара скатилась прочь. Я тихонечко приподнялась на одном локте. Второй рукой прочистила ухо — звон в голове стоял страшный. Комната «покачивалась». Сквозь оседающую пыль я разглядела, что мебель разметало, стены покрылись выщерблинами и брызгами: «Алая гостиная» стала по-настоящему алой. Посреди хаоса невредимыми остались только я и охранники посланницы.

Боги. Нанять смертницу! Вот что значит, крупная игра.

В голове по-прежнему звенело, но даже через заложенные уши, я слышала стоны выживших. И не только я: сбросив туники, под которыми скрывались короткие мечи, бугаи принялись добивать уцелевших.

Сердце колотилось, как бешеное. Стоп. Не паниковать. Ползком, ползком… Заметили: один из убийц пошёл ко мне.

Я вскочила. Натыкаясь на стены, кинулась бежать.

Обычно усадьбы не строят выше двух этажей, нагромождение глиняных закутков — это для простолюдинов. Но дом Бассеров строили ещё до Катастрофы, поэтому этажей в нём целых пять. И без счёта лестниц. И окон. И галерей.

Голова гудела, перед глазами прыгали мошки. Колотящаяся в висках усталость притупила страх. Ну, догонят, ну, убьют. Хотя я от погони сдохну раньше…

Я неслась по дому-лабиринту, стараясь не слушать, не слышать, не думать про то, что происходило в других частях здания. Я слишком хорошо знала: когда ставки высоки, род выкорчёвывают полностью, вплоть до самого маленького корешка.

Далеко-далеко, на пределе слышимости, закричал младенец. И тут же смолк. Резко и, скорее всего, навсегда.

Я сжала зубы. Глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Всё. Отставить. Нельзя мне сдохнуть. Теперь — точно нельзя. Слишком многое на меня завязано, слишком многих подведу, если сгину. И все сегодняшние смерти тоже будут напрасны.

Коридор разветвился, я завернула в короткий аппендикс. За окошком в торце тупичка светало. Стекло отсутствовало, поэтому холодный воздух приятно пробежал по волосам. Откинув выбившиеся пряди волос с глаз, я одёрнула тунику, насквозь мокрую от пота. Проверила кинжал на поясе, потом на ноге. На месте, оба. Хоть какая-то стабильность в этой жизни.

Движение справа — не слышимое ухом, мягкое. Я резко развернулась. Кошка Пиу, одна из священных красавиц дома, гордо спрыгнула с подоконника и прошествовала мимо. Да боги тебя во все дыры!