Стивен Эриксон - Полночный прилив

Тисте эдур развернулся и зашагал прочь. Морох Неват какое-то время смотрел ему вслед, потом огляделся. И увидел летерийских солдат, которые разбредались с поля битвы – безоружные, но не раненые. Кто-то ковылял в сторону просеки, кто-то на юг, на Каттер. Просто разбредались, и все.

Мы снова соберем войска. Отступим, чтобы вооружиться. Поражения можно избежать. И нужно.

Морщась от боли, Морох попытался встать, когда его окликнул знакомый голос. Он поднял глаза и узнал офицера из свиты королевы. Офицер подбежал к нему.

– Финадд, я так рад, что вы живы…

– Мне нужна лошадь!

– У нас есть лошади, финадд…

– Как королева попала в плен? – перебил его Морох. И почему ты не пал, ее защищая?

– К нам прорвался демон, – ответил офицер. – Никто не успел и глазом моргнуть. Пришел именно за ней. Мы были бессильны…

– Ладно. Помоги мне встать. Я должен ехать на юг, и мне нужен целитель.

Дождь превратил обугленную почву в болото, от колдовских костей не осталось и следа. Трулл услышал справа от себя жалобные стоны и приостановился. Пройдя в том направлении десяток шагов, он наткнулся на демона.

Четыре тяжелых дротика пронзили его в разных местах. Существо лежало на боку, морда была искажена гримасой боли.

Трулл опустился рядом на корточки.

– Ты понимаешь мою речь?

Веки существа поднялись, маленькие синие глазки, сверкнув, уставились ему в глаза.

– Судия жизни. Отвергатель милосердия. Я умру здесь.

Голос оказался неожиданно тонким, как у ребенка.

– Я позову целительницу…

– Зачем? Снова сражаться? Переживать этот ужас и горе?

– У себя в мире ты не был воином?

– Я забрасывал сети. На теплых отмелях под желтым небом. Мы забрасываем сети.

– Вы все?

– Что это за война? Зачем я убит? Почему больше не увижу реку? Свою семью, детей? Мы хоть победили?

– Подожди, я скоро вернусь, обещаю. – Встав, Трулл продолжил свой путь туда, где стоял Фир, а теперь и с десяток других. К’риснан был жив, вокруг сгрудились целительницы – но, похоже, никто из них не мог помочь корчащемуся в грязи молодому колдуну. Приблизившись, Трулл разглядел его получше. Тело колдуна было перекорежено, кожа отслаивалась влажными лоскутами.

Шагнув навстречу, Фир преградил Труллу дорогу.

– Это – магия меча. Идущая через оружие от дарителя к Руладу, а от него – тем, кого он избрал. Вот только… – Фир мгновение поколебался, – тело не в состоянии ее выдержать. Уничтожая врагов, магия меняет и ее носителя. Так сказали мне женщины.

Лицо брата побелело; ни триумфа, ни удовлетворения от одержанной сегодня победы Трулл разглядеть на нем не смог.

– Он выживет?

– Женщины полагают, что да. По крайней мере, в этот раз. Однако повреждения необратимы. Сын Ханради мертв.

– Из-за этого же? – спросил Трулл. – От магии меча?

– Частично. По большей же части, судя по тому, как он обгорел, – от удара летерийских магов. Они сопротивлялись дольше, чем мы рассчитывали.

Трулл обернулся к Высокому форту.

– Летерийцы сдались?

– Буквально только что. Прислали депутацию. Гарнизон сейчас разоружают. Я думаю оставить Ханради командовать фортом. Он сильно пал духом.

Ничего не ответив, Трулл обогнул Фира и подошел к собравшимся вокруг к’риснана женщинам.

– Кто-то из вас, будьте добры… У меня есть работа для целительницы.

– Раненые воины, – кивнула одна из женщин, арапайка. – Да, там от меня будет больше пользы. Я иду с тобой.

– Это не эдур. Демон.

Женщина застыла на месте.

– Что еще за дурь? Моя помощь нужна эдур, у меня нет времени на демонов. Пусть подыхает, всегда можно призвать новых.

Внутри Трулла что-то надломилось. Не успел он ничего понять, как тыльную сторону правой ладони уже пронзила острая боль, а женщина оказалась перед ним на земле, на изумленном лице – кровь. Потом в ее глазах вскипела ярость. Фир оттолкнул Трулла в сторону:

– Что… ты… творишь?!

– Я хочу, чтобы демона исцелили. – Трулл весь трясся, в то же время поражаясь, что не чувствует никакой вины перед поднимающейся из грязи женщиной. – Исцелили, освободили и отправили обратно в его мир.

– Трулл…

Женщина заскрежетала зубами, потом зашипела:

– Я пожалуюсь императрице! Пойдешь в изгнание!

Ее товарки сгрудились вокруг, глядя на Трулла с откровенной ненавистью. Он понял, что своим поступком надломил что-то и внутри их. Жаль.

– Что с этим демоном? – спросил Фир.

– Он умирает.

– Значит, скорее всего, уже умер. И хватит об этом, Трулл. – Фир обернулся к женщинам: – Немедленно отправляйтесь к нашим воинам. Я распоряжусь, чтобы к’риснана доставили в лагерь.

– Мы все расскажем императрице, – повторила первая целительница, стирая кровь с лица.

– Разумеется. Как вам будет угодно.

Целительницы удалились в дождь.

– Брат, боевая ярость еще кипит в тебе…

– Ничего подобного.

– Слушай меня! Это – оправдание твоему проступку. Ты попросишь прощения и выплатишь виру.

– Мне нужна целительница! – Трулл повернулся, чтобы идти. Фир грубо ухватил его за плечо, но Трулл вывернулся и зашагал прочь. Он разыщет целительницу. Ту женщину из хиротов, что знает его мать. Главное, чтобы слух о случившемся не успел разойтись. Демону надо помочь.

Трулл пришел в себя, когда вновь пробирался между трупами. Вокруг лежали эдур, погибшие в магической атаке, свидетелем которой он был. Обгоревшие, обожженные настолько, что черты лиц полностью стерлись. Он никого не узнавал, да и никто не узнал бы. Трулл бродил среди трупов, а дождь лупил с такой силой, что казалось – вокруг него все движется, кипит жизнь. Однако со всех сторон были лишь мертвые.

Одинокая неподвижная фигура неподалеку. Женщина, руки бессильно опущены. Она ему знакома – одна из матрон. Старшая сестра Ханради Халага – высокая, с ястребиным лицом и глазами, словно ониксы. Он остановился прямо перед ней.

– Мне нужно, чтобы вы исцелили демона.

Похоже, она его даже не заметила.

– Я никому не могу помочь. Мои сыновья… я даже найти их не могу.

Он взял ее за руку и крепко сжал.

– Идемте со мной.

Не сопротивляясь, она дала увести себя от раскиданных тел.

– Демон?

– Да. Я не знаю, как они себя называют.

– Кенилл’ра. На их языке означает «спать спокойно» или что-то в этом роде. Оружие для них ковали меруды.

– Это оружие нанесло сегодня немало увечий.

– И не только оно, воин.

Он поднял глаза и увидел, что на лицо женщины вернулось осмысленное выражение. Теперь она тоже крепко держала его за руку.

– Ты – Трулл Сэнгар, брат императора.

– Да.

– Тот, кто ударил женщину арапаев.

– Похоже, некоторые новости распространяются стремительно, причем непонятным для меня образом.

– Между женщинами это именно так.