Светлана Васильева - Йормунганд (СИ)

Стаккард повысил голос, обращаясь к воинам:

— Раньше был отличный обычай, позволяющий воинам побеждать. Я хочу возродить его! — он сделал паузу. — Жертвоприношение во имя Альфедра!!

Воины взревели.

— Первая кровь, — подумал Йормунганд. Он содрогнулся, представив себе различные виды жертвоприношений, самые изощренные способы мучительной смерти. В сторонке от собравшихся стояли две Дочери, надвинув покрывала на лица. Они внимательно следили за происходящим и не вмешивались.

— Не бойся, — сказал Стаккард. — Я проявлю милосердие. Тебя убьют быстро, хоть и не так быстро, как ты хотел бы.

Маркус накинул веревку Йормунганду на ноги и завязал крепкий узел. Второй конец веревки перекинули через сук.

— Эй, ну помогите же! — крикнул Маркус и к нему присоединился широкоплечий дюжий парень в оцарапанном шлеме. Вдвоем они подняли Йормунганда над землей.

У Йормунганда зашумело в ушах, когда он увидел, как Стаккард замахивается копьем. Стаккард сделал пару шагов и с силой бросил копье. Разноцветные ленты описали дугу. В последний момент глаз Йормунганда окрасился золотом.

— Брат!

Тело тяжело бухнуло о землю. Молчание воцарилось вокруг.

Парень в оцарапанном шлеме выпустил незакрепленную веревку из рук. Тело светловолосого Маркуса бухнулось оземь. Тонкие руки раскинулись в стороны, изо рта текла струйка крови, а открытые гала невидяще уставились в небо.

— Жертва принесена, — сказал Йорд.

— Бестолочи, — прошептал Йормунганд. Йорд и Стаккард в немом ужасе таращились на пронзенное копьем тело Маркуса. По идее, Йормунганд должен был оказаться с другой стороны веревки, там, куда уставился сейчас Стаккард. Йормунганд все же помедлил секунду, чтобы насладиться его замешательством. Вот так-то, Альфедров сыночек, так-то.

Йормунганд скользнул в тень и в сторону, пока все находились в замешательстве. Тихонько сопя, Йормунганд неосознанно пригибаясь и сутулясь, пошел прочь из лагеря. Сторожевые собаки лишь морды подняли с лап и проводили его равнодушными взглядами.

В редком подлеске Йормунганд нашел ручей и долго пил. Он уткнулся в воду ничком и опустил в прозрачную воду ладонь, набираясь сил. Напоследок Йормунганд ополоснул лицо и стряхнул грязь с одежды.

Ждать пришлось недолго. Вскоре со стороны лагеря раздался шум. Не в силах побороть любопытство, Йормунганд взобрался на высокое дерево, откуда был виден лагерь и любовался на разгорающееся пламя и короткие кровавые схватки, которых все равно не рассмотреть. Мимо проскакало несколько всадников с Йордом во главе. На этот раз не споют про него героических песен, подумал Йормунганд. Стаккарда среди всадников не было.

На нос Йормунганда упала капля. Совсем еще недавно ясное небо затянуло серое покрывало облаков и прямо над Йормунгандом покрывало темнело и плакало крупными каплями.

— Мне удивительно везет. — пробормотал Йормунганд. И через мгновение хлынул дождь.

Самой большой неожиданностью оказалось наткнуться на лагерь под знаменами Эдегора. Йормунганд, как и в прошлый раз, сдался часовому, в надежде, что его здесь кто-нибудь узнает. По счастью, возглавлял военный отряд Валонхейм.

Ключник Эдегора пришел сам, бряцая стальными доспехами работы Бьярне и теребя вычурную рукоять меча, но больше от нервов, чем с угрозой. Усики Валонхейма отросли и стали гуще, но лицо все равно хранило детскую округлость неподходящую взрослому мужчине.

— Выглядишь ужасно, — сказал Валонхейм оглядывая Йормунганда. Тот и в самом деле выглядел жалко в разорванном плаще, черные пряди волос свисали мокрыми сосульками. — Я даже не поверил, что это ты.

— Ты тоже не богиней поцелован, — ответил Йормунганд. Валонхейм не выглядел враждебно, и появление Йормунганда его удивило, но не насторожило, не испугало, и колдуна он видеть был неожиданно рад.

Валонхейм задержался взглядом на его лице.

— Эй, — позвал Йормунганд, Валонхейм вздрогнул.

— Лекаря? — спросил он.

— Повара, — сказал Йормунганд. — Есть хочу — умираю. Мы попали в засаду и…

Валонхейм кивнул и лишь спросил, хотя и так знал ответ.

— Гарриетт?

— Нет, как и всего отряда.

— Жаль, храбрый был мужик.

— Да.

Больше Йормунганда ни о чем не спрашивали.

Обедать пришлось в компании бастарда конунга. Йормунганда привели в главный шатер, просторный, украшенный снаружи вышивкой ручной работы. Йормунганд просто не мог поверить, что кому-то пришло в голову заказывать вещь, над которой пришлось трудиться не один год, стоила уйму денег, и отдать ее бастарду, в мелкий, мало что значащий поход. То, что Эдегор не считал угрозу явной, было ясно из размеров отряда, уступающего и в численности и вооружении отряду Йорда и Стаккарда. Хотя вряд ли стоит воспринимать Стаккарда как военачальника.

Стоп! Йормунганду захотелось выругаться, едва он увидел Валонхейма в его обычном длиннополом халате. Ведь Валонхейм не просто бастард князя, он еще его и ключник, заведует всем хозяйством. Неудивительно, что он мог выбрать лучшее. Наверняка мачеха отослала его в поход, в надежде захватить власть над хозяйством. Как малыши в песочнице, подумал Йормунганд, низко кланяясь, чтобы скрыть ухмылку.

Обед подали на широких серебряных блюдах, какие подавали Эдегору по праздникам. Валонхейм наслаждался походом, либо постарался любым способом скрасить его для себя. Властным движением руки Валонхейм отослал слуг.

— Садись, — сказал он Йормунганду. — Уверен, у тебя есть пара занимательных историй для меня.

Йормунганд не стал спорить. Он все еще надеялся вернуться к Эдегору как можно скорее.

Полчаса спустя колдун все так же сидел перед Валонхеймом и едва смог притронуться к пище.

Валонхейм макал хлеб в молоко и буравил Йормунганда взглядом.

— Я не виноват, что так вышло, — в десятый раз повторил Йормунганд. Несмотря на голод, кусок не лез в горло. — Я не мог их спасти. Я же, выдру за ногу, не всемогущ!

— Судьба отряда на твоей совести, — сказал Валонхейм. — Потеря Гарриетта никого не обрадует. Особенно отца.

— Я знаю это, и скорблю о нем. О Гарриетте, он же, — Йормунганд сглотнул, — был моим другом.

— Что Ингви? — сменил тему Валонхейм, поняв, что большего от Йормунганда уже не добиться.

— Хранит нейтралитет.

— Действительно? Его отец давний союзник и наследник Альфедра.

Йормунганд вздохнул.

— По личным причинам.

Валонхейм молчал, ожидая продолжения.

— Он все-таки мой сводный брат, — сказал Йормунганд. — Моя мать вышла за его отца, и они все еще вместе.

Он не стал добавлять о трудностях, которые переживал их брак. Его мать… Стоило увидеть ее образ в драконьем образе и тоска снова сжала сердце. Он так надеялся на ее счастье, что уж она-то живет полной жизнью, как и сестра, и Фенрир. Мелькнула даже мысль бросить все и вернуться в холодные северные земли, вновь ступить на мощеные дороги Ирмунсуля.