Скотт Хокинс - Библиотека на Обугленной горе

Кэролин закрыла папку.

– Но какое отношение это имеет к…

– Я улыбался, когда мы отправили Дэвида в Быка, потому что он умолял.

– Да? – Ее лицо вытянулось.

Он поднял руку.

– Ты неправильно меня поняла.

Кэролин озадаченно покачала головой.

– Ты ведь знаешь, что он был моим сыном, верно? То есть вы все были в некотором смысле моими детьми – особенно ты, Кэролин, – но лишь с матерью Дэвида я действительно занимался сексом.

– Отец! Фу!

– Извини.

– Но… в таком случае… я все же не понимаю. Ведь от этого должно было стать только хуже. То, что ты с ним сделал. Я хочу сказать, ведь он был твоим сыном.

– Верно, – серьезно ответил Отец. – Намного хуже. Хуже, чем ты можешь себе представить. И, надеюсь, хуже, чем когда-либо сможешь.

– Но почему ты улыбался?

– Потому что он умолял. А ты – нет. Ни разу.

– Я бы тоже умоляла, если бы ты запихнул меня в ту чертову западню.

– Нет. Ты не умоляла.

– Что? Я не…

Он постучал по черному фолианту.

– Прошлое преклоняется предо мной, Кэролин.

– Я все равно не… – Тут она поняла. – Дэвид… должен был стать твоим наследником? В какой-то… какой-то другой версии прошлого?

– Именно.

– Но… ничего не вышло?

– Да.

– Почему?

– Потому что Дэвид оказался недостаточно силен, – ответил Отец. – Чтобы завершить обучение, он должен был одолеть монстра. Но он не смог. Я дал ему много шансов. Чересчур много. Девять раз я зажарил живьем невинное дитя, чтобы Дэвиду было кого побеждать. Все девять раз торжествовал монстр. В конце концов я понял, что обучаю не того ребенка. – Он пожал плечами. – Поэтому я дал монстру шанс. И в тот день, когда Дэвид начал умолять, я понял, что наконец решил задачу, наконец нашел своего наследника.

– Девять раз? – Брюхо Быка, оранжевое в ночной тьме. – Меня?

– Ты никогда не умоляла, – сказал Отец. – Ни разу. Я до сих пор не могу поверить. Само собой, ты этого не помнишь, но я сам пару раз побывал в этом быке. – Он содрогнулся. – Один раз я даже поджарил тебя дважды, без перерыва, чтобы ты понимала, действительно понимала, что тебя ждет. Я хотел узнать, как ты поступишь. Ты просто смотрелана меня. – Он покачал головой. – Мне до сих пор снятся кошмары.

– Какой я была?

– Как Дэвид, – ответил он. – Но намного хуже. Хуже меня, хуже Императора… хуже кого-либо когда-либо. Ты была демоном. Дьяволом.

– Хм-м.

Он немного подождал.

– У тебя еще остались вопросы?

– Нет. Я… – Она хотела поблагодарить его, но не стала. Совсем скоро она об этом пожалеет. – Нет.

– В таком случае Аблака провозглашает, что четвертая эпоха мира подошла к концу. Теперь все это принадлежит тебе, Кэролин. «Поздравляю» – не вполне уместное слово, но я знаю, что у тебя все получится. – Отец поднялся, стряхнул пыль. – А значит, мне пора уходить.

Вот так?

– Я когда-нибудь увижу тебя?

Он покачал головой:

– Нет. Никогда. Оттуда, куда мы идем, нет возврата.

– О.

Отец повернулся и зашагал к нефритовой лестнице, туда, где ждали Нобунунга и Митрагани и их будущее.

Несколько секунд Кэролин просто ошеломленно смотрела ему вслед. Он не оглянулся.

– Подожди! – крикнула она. – Есть еще кое-что.

– Что?

– Откуда ты знал? Что я тебя воскрешу?

– Я не знал.

– Тогда как…

– Я не знал, Кэролин. Я лишь верил в тебя. – Глаза Отца блеснули. – Пора тебе к этому привыкнуть.

Она не поняла шутку.

Отец вздохнул.

– Кэролин, ты сильная, но неужели ты не можешь расслабиться? Хотя бы изредка? – Он щелкнул пальцами. – О! Чуть не забыл. Я оставил для тебя кое-что.

– Что?

– Сюрприз.

Она опасалась Отцовских сюрпризов.

– Приятный?

Он только улыбнулся.

Кэролин смотрела ему вслед, пока не решила, что он удалился на достаточное расстояние. И лишь тогда прошептала:

– Прощай, Отец.

Больше она никогда его не видела.

Стив очнулся на полу пентхауса. Он уже привык умирать и помнил все до последних мгновений. Апартаменты покрывала пыль. «Драно» наполовину высохла и кристаллизовалась. Стакан с ней стоял там, где Стив его и оставил… когда? Он помнил вкус, металлический, но не такой ужнеприятный, помнил, как щелочь прожгла его кишки. На дне выпали кристаллы, однако этого вполне могло хватить на новую дозу. Он меня ждал. Бегом к стойке, дружище!

Почему-то это показалось Стиву смешным, и он захихикал.

– Не делай этого.

– Что?

Он обернулся на голос Кэролин. Она сидела на гранитной перегородке между кухней и гостиной, словно горгулья, и курила сигарету.

– Не хихикай так. Ты похож на Маргарет.

– Но я такой пыльный. Хе. Хе-хе.

– Прошло много времени.

Она кинула ему наполовину полную пачку «Мальборо» и зажигалку Маргарет.

Он их поймал.

– Спасибо. Где Нага?

– Дома, – ответила Кэролин.

– Вернулась в Африку?

Кэролин кивнула.

– Почему?

– Она хотела быть со своим народом. Ну, когда… – Кэролин умолкла.

– Когда все кончится?

Она кивнула.

– Господи, Кэролин. Насколько все плохо?

Кэролин ответила не сразу.

– Ну, конецеще не наступил. – И тихо добавила: – Пока.

Стив кивнул.

– Ты ничуть не изменилась.

Он посмотрел на «Драно» и подавил дрожь. Все сначала. Может, на сей раз я попробую взрыв…

– Вообще-то изменилась. – Она проследила за его взглядом. – Вот. – Кэролин подняла пистолет. – Я тебе помогу. Или пистолет – это недостаточно жутко?

– Думаю, сгодится. Ты меня совсем не слышишь?

Она молча смотрела на него.

Стив сел, стряхнул пыль с одного из кухонных стульев, зажег сигарету.

– Воскрешения тебе удаются все лучше. На этот раз у меня даже ничего не болит.

– Спасибо.

Прищурившись, он посмотрел на нее сквозь сигаретный дым.

– Ты действительно выглядишь иначе. Сколько времени, говоришь, прошло?

– Думаю, три или четыре месяца. Я не следила. Иначе в чем?

– Не знаю. Ты не постарела.

Она загасила сигарету.

– Ничего удивительного. Я не старею. Уже нет. Это Отцовский фокус.

– Однако у тебя появились новые морщины.

Он провел рукой по ее щеке.

– Ну да. Как вы там говорите? Это не годы, это километраж?

Тут он понял.

– Я знаю, в чем дело. Ты не выглядишь такой сердитой. То есть… ты ворчишь, но не как раньше.

– Что ты имеешь в виду?

– Раньше твои брови постоянно сходились на переносице. – Он скорчил гримасу. – А желваки прыгали туда-сюда, когда ты думала, что никто не видит. Теперь этого нет.

– Хм-м-м.

– Так чем ты занималась?

– Всем понемногу, – сказала она. – Училась. Размышляла. Потом болтала с Отцом.

– Серьезно? Я думал, он мертв.

Она пожала плечами.

– Хм-м. Просто болтала? Не дралась?