Андреа Хёст - Подопытная

— Это происходит из-за отключения Колонны?

Не успела я внутренне вздрогнуть, как Таарел опровергла:

— Нет. Если уж на то пошло, отключение, похоже, наоборот дало нам небольшую передышку и первые неоспоримые доказательства связи Колонн с продолжающимся разрушением стен между околопространством и реальным пространством. Раньше за год появлялось несколько новых врат, а старые немного расширялись. Совсем чуть-чуть, но все же. Однако за последние пять лет произошел скачок, а вместе с ним резко возросла популяция ионотов. Неудобно расположенные врата меркнут на фоне необходимости остановить это движение в пропасть, так что даже не думайте о запечатывании. На это нет времени.

Таарел не стала юлить. И хотя все, что она сказала, не секрет и озвучивалось новостными каналами, не принадлежащими КОТИС, я впервые услышала столь откровенную оценку происходящего. И в полной мере осознала перспективы. Неудивительно, что власти бросают все свои силы на Муину — отправляют людей и вливают ресурсы в планету, на которую несколько месяцев назад они бы даже не ступили. КОТИС пытается обогнать катастрофу.

Немного зрителей

Вчерашние слова Таарел отодвинули на второй план мои страдания на тему «о, я ему не нравлюсь» и хоть частично избавили от хандры. Орла и Сефен этому тоже поспособствовали — стоя на страже на случай нападения, они с удовольствием со мной общались. Калрани напряженно прислушивались к нашей бесцельной болтовне, но сами молчали. Со мной они вообще говорили лишь раз — когда нас представляли друг другу. Почему? Без понятия.

Транспортный узел Рана превзошел все мои представления о загруженности. Находится он в самом центре Унары и похож на Центральный вокзал, только в разы масштабнее. Если нужно перебраться из одного крупного района города в другой, вы доезжаете до Раны, а уж отсюда — куда надо. В общем, все дороги ведут в Рану. Потому металлическая коробка размером с двухэтажный загородный дом в одном из главных залов (где люди переходят с одной линии на другую) причиняет всем просто кучу неудобств. Конечно, нанотехнологии позволяют тарианцам достаточно легко изменять город, но перенос Раны вызовет колоссальную головную боль.

В Унаре личного транспорта почти нет — лишь «поезда», лифты и траволаторы. У службы спасения, военных и очень богатых людей есть маленькие проворные вагончики, которые носятся по линиям между обычными «поездами», а когда надо освободить дорогу — прячутся в небольшие «карманы». От нашего странного «правительственного» отеля до Раны мы добирались именно в таких. А оставшиеся пятьдесят метров до шлюза, перед входом в который поставили палатку, шли пешком в сопровождении местной полиции. Официальных заявлений о том, что сетари попытаются запечатать врата, не было, но, заметив нашу униформу, толпа напряглась. У большинство жителей Унары нет возможности даже мельком увидеть сетари во плоти. Да и на своем родном острове, Конне, они редко ходят в форме. Обычно сетари появляются в городах Тары в подобном виде, только когда охотятся на ионотов, прорвавшихся в реальное пространство, а в таких случаях врубается тревога и начинается эвакуация.

Что ж, когда сотни людей оглядываются, замедляются, да просто останавливаются и таращатся, образуется серьезный такой затор. Сотрудник транспортного департамента, ответственный за устройство нашего «лагеря» (суетливый бородатый мужчина по имени Марда), спешно проводил нас в большую палатку и долго выговаривал многострадальной главе полицейского отделения, дескать, нужно проследить, чтобы возобновился ход пассажиров. Уверена, Марда сомневался, что сетари под силу запечатать врата, и думал, будто наши попытки — совершенно лишнее осложнение его и без того сложной работы.

Шлюз оказался больше обычного, с дополнительным сканирующим оборудованием и, видимо, каким-то оружием. К тем нескольким дням, что мы здесь проведем, подготовились: привезли низкие мягкие кресла и столики с едой и горячими напитками и даже поставили в угол переносной туалет. На самом деле ну очень странное зрелище — вся эта мебель, расставленная вокруг большого пустого пространства, что окружает шлюз.

Первым делом Таарел попросила Анаси, хрупкого подростка лет пятнадцати, с помощью иллюзии очертить врата. В принципе она могла бы показать нам через интерфейс то, что благодаря таланту видела сама, но, думаю, для наших зрителей так нагляднее. Врата оказались огромны. Намного больше вчерашних, и они уже начали разрывать пол шлюза. Словно дерево пустило невидимый корень.

Суета снаружи не стихала. Я проглядывала источники сплетен и каналы, посвященные сетари, и те почти сразу же показали нашу палатку и охрану рядом. Не прошло и десяти минут, как руководство вокзалом объявило этот зал «пустой зоной». То есть если кто-то будет находиться здесь больше пяти минут, не имея при этом разрешения, или станет снова и снова сюда возвращаться, его интерфейс начнет издавать отвлекающий шум. И чем дольше нарушитель находится в неположенном месте, тем громче звук. Тех немногих, кто способен это терпеть, выпроводят персонально.

Противоположная сторона зала не попала в «пустую зону», и внезапно расположенные там кафе стали самыми популярными заведениями на планете. Через некоторое время им даже понадобилась помощь полиции, чтобы контролировать поток посетителей. Трансляцию на новостных каналах начали уже через пять минут после нашего прибытия, и журналистам каким-то образом удалось выбить из руководства вокзала официальное заявление о запечатывании врат. Обо мне не было сказано ни слова, но сразу же пошли разговоры, и мое присутствие признали подтвержденным неофициально. Неудивительно, ведь люди неплохо знают силы сетари, и прежде те никогда не запечатывали врата. Некоторые из зевак были в восторге от перспективы увидеть меня, но большую часть намного сильнее интересовали сетари. А калрани, думаю, вообще вызвали экстаз, ведь вне КОТИС в униформе их никогда не видели.

Таарел, которую суматоха снаружи ничуть не смущала, решила, что сегодняшняя работа продлится полтора кассе. После первого кассе самые юные калрани останавливались. Объявив, что на сегодня все, Таарел попросила Анаси снова проявить врата. Те, как мне показалось, уменьшились на одну пятую.

— Еще четыре сессии, — сказала она Марде, который таращился на очертания врат так, словно бы наконец поверил, что это может сработать.

Последовала небольшая пауза, пока шли приготовления к нашему отъезду: переместили наш вагончик, так чтобы он мог выехать и спрятаться за поездом, прибывающим на ближайшую платформу. Тем временем полиция установила очень полезную герметизирующую стену — два ряда двухметровых палок, которые создали размытый щит. Разумеется, всем сразу же стало понятно, что мы уезжаем, и внезапно тысячи (ну никак не меньше!) людей хлынули в зал. Позже в новостях скажут, что они поджидали на ближайших «улицах». Восторженные разговоры отдавались эхом, и гул стоял невероятный. Быть затоптанными нам не грозило, так как полиция легко могла оценить потенциальную угрозу, и все же мне их жаль. Обеспечивать безопасность в таких условиях — сущая головная боль.