Елена Ахметова - Гаджо с Меловых холмов [СИ]

— Охрана у твоего особняка — полное e'arr-uss, — доверительно сообщил Констант, оглядывая комнату.

— Главная особенность охраны особняка — это я сама, — созналась я, с облегчением откладывая неудобочитаемый учебник.

Секретарь лорда асессора не мог не знать, что Сестра все-таки решилась опробовать на мне свой артефакт. Хоть способности и не восстановились полностью, но какая-никакая магия ко мне вернулась. На Вирании, где всех волшебников можно пересчитать по пальцам рук, даже такая малость имела значение.

Но Констант не был бы Константом, если бы не ляпнул:

— Соблазняешь всех нападающих скопом, а наутро они подыхают от ужаса, узнав расценки Самаджа? Держу пари, у тебя полный шкаф человеческих скелетов! Может, и кто живой еще остался? — и на полном серьезе сунулся в старый дубовый шкаф возле окна.

Увы, сидела я в кабинете, и шкаф был книжный, с явным дефицитом как скелетов, так и живых дорогих гостей. А то я бы полюбовалась на реакцию Константа, обнаружившего в шкафу незнакомого мужчину…

— Что, серьезно, ни одного любовника? — удивленно уточнил секретарь, закрыв шкаф и подозрительно заглядывая под стол.

— А ты под юбкой проверь, — посоветовала я и тут же прикусила язык, но было поздно.

Разумеется, он аж лбом о столешницу приложился, в порыве энтузиазма ринувшись проверять!

— Теряешь хватку, — довольно сообщил Констант из-под юбки и пошатал один из обручей, на которых она держалась. Вместе с обручем зашатало и юбку, и меня, так что секретарь быстро одумался и притих, положив голову мне на колени, но так и не выбравшись на белый свет. — Впрочем, кажется, меня это всецело устраивает.

Я поймала себя на самой глупой улыбке, какую только можно соорудить на собственном лице.

Меня потеря хватки почему-то тоже устраивала. Всецело.

— Теперь будешь шантажировать бедную ками тем, что сообщишь о ее поведении Кео?

— Обязательно, — с предвкушением пообещал Констант и провел пальцами по верху чулка. — Но сначала испорчу ей вечер.

Я помедлила и откинулась на спинку кресла. Чтобы испортить мне этот вечер, чертову секретарю достаточно было бы молча развернуться и уйти. Но не признаваться же?

— На меня уже организовали покушение? — предположила я вместо неуместных откровений, так и просящихся на язык. — Так быстро?

— Контракт с Гильдией Убийц — вообще штука быстрая, — мрачно пробурчал Констант. — А у тебя тут такой бардак, что я прогулочным шагом по центральной дороге прошелся, и никого это не взволновало…

— Ты пришел один? — хладнокровно уточнила я.

— Нет, — с легким удивлением ответил он. — Я же не самоубийца. Я понятия не имею, насколько сложным сочла контракт Гильдия Убийц и сколько человек они отрядили. Со мной пятеро агентов Ордена Королевы. Сейчас как раз должны закончить прочесывать сад.

Я подскочила на месте. Констант соскользнул с моих коленей и, кажется, приложился затылком об каркас юбки, но выразить свое негодование по этому поводу не успел.

— Отзови их! Сейчас же!

…не то чтобы Кристор был так уж голоден. Молодой лис, в которого он вселился при первой же возможности, оказался вполне удачлив и по-животному, первозданно счастлив. В усадьбе не держали ни домашнюю птицу, ни скотину, но одно только овощехранилище служило отличной причиной благоденствия многочисленных выводков крыс и мышей. Лис прореживал их по мере сил, распугав окрестных кошек, но иногда ему просто надоедало, и он тосковал по жирной, легкодоступной курятине. Кристор же слишком боялся отдаляться от усадьбы после нескольких лет в чучеле. Из-за этого у них с лисом порой приключались конфликты, и, хоть одержимый неизменно брал верх, недовольство зверя передавалось и ему. Поэтому с некоторых пор по ночам слуги перестали выходить из дома, а часть, не выдержав, и вовсе уволилась.

Агенты Ордена, рассредоточившиеся под окнами и у входов, об этом не знали. На их счастье, подходить так близко к дому лису не позволяли неистребимые инстинкты, и Кристору было проще смириться с ними, чем пытаться перебороть.

Контакт с одержимым оставил после себя характерное недовольство и сосущее ощущение под ложечкой. Где-то в доме ошалевший Констант вылез из-под юбки, не дождавшись объяснений, и наверняка что-то понял по одному только виду моего тела, безвольной куклой развалившегося в кресле. Во всяком случае, агенты мигом затаили дыхание и прижались к стенам, заметно побледнев.

Кристор злорадно проследил за ними из кустов и ощерился. У него было очень, очень плохое настроение.

Убийца, бесшумно перемахнувший через ограду, не знал ни об этом, ни о перепуганных агентах. Зато у него были веревка, стеклорез и непомерный гонор, благодаря которому он внаглую пересек сад, каким-то чудом угадал окно, не прикрытое ни одним охранником, и полез на второй этаж прежде, чем лис успел подбежать и от души тяпнуть его за ногу, как собирался.

Констант уже стоял сбоку от двери, прижавшись к стене и вынув бластер из потайной кобуры. Я полюбовалась на эту брутальную картину, обругала сама себя за ватные колени и подскочила к подставке возле камина.

Кочерга была старая, едва ли не старее самого дома. Папа как-то показывал несколько зазубрин на ней и подробно рассказывал, каким образом их нанес его прапрадед. Я взвесила кочергу в руках, чувствуя себя вандалом, разрушающим уникальные артефакты древности, и сунула ее в огонь. Констант подозрительно косился то на меня, то на окно, но стоически молчал. И хвала богам, потому что я внезапно — не иначе как с перепугу — все-таки осознала особенности одного из терминов «пасс рукой» и как раз намеревалась опробовать на практике, правильно ли поняла.

Раскаленная кочерга с первого же жеста послушно изогнулась аркой. Секретарь изменился в лице, но времени оправдываться у меня не было: в соседней комнате едва слышно скрипнула оконная створка, и старые доски пола с характерным звуком приняли на себя новый вес. Потом убийца сориентировался и к двери приблизился абсолютно бесшумно.

Я вознесла молитву Кео и его бесчисленным урокам и вынула погнутую кочергу из огня. Констант медленно и осторожно, чтобы не издать ни звука, снял бластер с предохранителя и сделал полшага в сторону, давая мне пространство для маневра.

Убийца еще успел заорать и шарахнуться, и клеймо вышло смазанным, но Кристору хватило и такого. Две бесконечно долгие секунды спустя незнакомый мужчина в прожженной насквозь маске стоял навытяжку и вдумчиво смотрел, как секретарь ставит не пригодившийся бластер обратно на предохранитель, а я пытаюсь выпрямить кочергу, но без перепуга нужный жест не получается.

— Браво, — ровным голосом сказал Констант, бесцеремонно занимая мое кресло. — О таком захвате языка я не думал. — И не менее бесцеремонно отключился, связываясь по сенсорам со своим отрядом.