Софи Келли - Сквозь закрытую дверь

Занятие начиналось с разминки. Я переобулась и заняла место в кругу рядом с Ребеккой. На ней были белая майка и шарф цвета морской волны. Эти цвета очень шли к её серебряным волосам и светлой коже.

— Добро пожаловать домой, — прошептала я ей.

Ребекка, парикмахер, пару лет назад ушла на пенсию. На прошлой неделе её не было в городе. Я забирала её почту и поливала цветы. Должно быть, она привезла Оуэну нового Весёлого Цыплёнка Фреда.

— Спасибо, — прошептала она.

— Кэтлин, согни колени, — скомандовала Мэгги.

Я сдула с глаз чёлку и ещё немного подогнула колени. Вайолет, стоявшая напротив, улыбнулась мне. Она всегда двигалась легко и плавно. Ей, как и Ребекке, было за шестьдесят. Высокая и стройная, она не носила высокие каблуки только во время занятий.

Рома Дэвидсон рядом с ней уже успела вспотеть. Я завидовала её коротко подстриженным тёмным волосам, гладким и, кажется, никогда не падавшим на лицо. Она хитро улыбнулась мне и беззвучно пошевелила губами.

— Согни колени, — повторила она слова Мэгги.

Рома — единственный ветеринар в Мейвилл-Хайтс. Мне пришло в голову, что нужно спросить ее о страсти Оуэна к кошачьей мяте, просто чтобы убедиться, что он не станет котом-наркоманом. Его шалости с невидимостью я оставлю при себе.

До конца урока Мэгги велела мне согнуть колени еще раз шесть. Я была более неуклюжей, чем обычно, и волосы постоянно лезли в лицо. В какой-то момент Мэгги, проходя мимо, дотронулась до моего затылка двумя пальцами и прошептала: «Очисти свой разум, Кэт». Легко сказать. Если опустошу разум, куда я все дену?

Заканчивали мы всегда полным комплексом. Только Мэгги и Руби могли сделать все сто восемь движений. Остальные одна за одной отходили в сторону и смотрели. Когда они закончили, Мэгги слегка поклонилась и сказала: «Увидимся в четверг. Практикуйтесь».

Руби потянула руки. Она рисовала гигантские абстракции и была самым гибким человеком, что я видела в жизни. И пирсинга у нее было больше, чем у кого-либо. Среди книг по органическому садоводству и старых выпусков «Новостей матери Земли» у Руби всегда имелась парочка исторических романов. Женщина разнообразных интересов. Она также пела в фестивальном хоре.

— Как идут репетиции заключительного концерта? — спросила я.

— Нормально, учитывая, что знаменитый дирижер оказался мерзким старым извращенцем, — она вытянула руки над головой, наклонилась и опустила их на пол. — И не такой уж он великий, — добавила она, повернув голову набок, чтобы видеть меня. — Я десять лет пою и знаю разницу между обычным дирижером и тем, кто на самом деле чувствует музыку. — Она начала переставлять руки вперед, кончики ее волос касались пола. На этой неделе они были синие. Мне подумалось, что вздумай я разговаривать в такой позе, получилось бы, будто кто-то разделывает индейку.

— А хуже всего, что он лапатель.

— Кто? — переспросила я, потянув за ворот футболки. Я вспотела.

— Лапатель. Ну, знаешь, ему нужно положить руки тебе на плечи, чтобы зафиксировать позу. Он должен потрогать твою диафрагму, чтобы проверить дыхание. Лапатель, — Руби засмеялась, и вверх ногами это вышло больше похоже на фырканье.

— Мне пришлось воткнуть локоть в его диафрагму пару раз. Проверить дыхание, конечно же, — теперь она начала переставлять руки обратно к ногам. — Будь я Эми Лестер... боже.

Эми Лестер? А, хорошенькая рыжеватая блондинка, забравшая из библиотеки все книги Дианы Габальдон. Одна из летних интернов в Стрэттоне.

— О чем ты? — спросила я.

— У Эми два соло, — Руби прижала голову к загорелым ногам и звучала глуховато. — Она нравится Истону. Нравится не в смысле «о, черт, как же круто она поет». И да, она поет круто. А в смысле, нравится грязному старикашке. — Она медленно выпрямилась. — Я сказала ей, что будь я на ее месте, он бы уже пел сопрано, а не баритоном. — Она ухмыльнулась, пожала плечами и пошла к столику в углу, где Мэгги держала чай и чашки.

У дверей послышался шум — Ребекка нагнулась за туфлей, которую уронила. Я подошла к ней. Она посмотрела, как Руби выбирает кружку и берет из коробки ромашковый чай, потом повернулась ко мне. Выглядела она усталой.

— Спасибо, что приглядела за домом, Кэтлин.

— Не за что.

Я убрала с лица волосы и горестно вздохнула. Ну зачем я постриглась? Ах, да. Потому что я все изменила: новый город, новая работа, новая жизнь, и значит, новая стрижка.

Ребекка провела пальцами сквозь мои непослушные пряди, поднимая волосы и отпуская их. Ее рука слегка дрожала, шарф щекотал мою щеку.

— У тебя красивые волосы, милая. Они выросли ниже ушей, это самое сложное время. Зайди в выходные, я немного придам им форму.

Я улыбнулась.

— Спасибо, зайду.

Ребекка удалилась к скамейке переобуться.

Подошла улыбающаяся Мэгги с кружкой чая:

— Мэтт впереди в голосовании.

— Ты не можешь этого знать.

— Он выиграет заветный хрустальный глобус.

— Ни за что.

— Ты, наверное, думаешь, что выиграет этот недоделанный супергерой в набедренной повязке, — сказала Мэгги.

— Мистер Кевин Сорбо вовсе не недоделанный супергерой. Из него вышел отличный Геркулес, и он перетанцует Мэтта Лойера одной левой.

Она просто закатила глаза и покачала головой.

— Мне нужно возвращаться в библиотеку, — я огляделась и понизила голос. — Оуэн сидит в моем кабинете.

— Сегодня разве день «Возьми кота на работу»? — спросила Мэгги. — Я думала, он на следующей неделе.

— Очень смешно. Кот залез в мою сумку, а я не знала, пока он не выскочил в библиотеке.

— Не на стойку, я надеюсь?

Я потянула свою футболку за подол.

— Нет, это было бы еще ничего. Он прыгнул кое-кому на голову.

Она очень старалась не рассмеяться.

— Оуэн прыгнул кому-то на голову. Хотела бы я быть там.

— Нет, не хотела бы. Кое-кто — это Грегор Истон.

Мэгги чуть не захлебнулась чаем.

— Врешь! — затем увидела мое лицо. — Нет, не врешь.

Я покачала головой.

— Я посылаю ему завтрак в номер. Надеюсь, этого будет достаточно.

— Бедный Оуэн, — сказала Мэгги, — наверное, у него теперь травма.

— Это у меня травма. Я лучше пойду. Увидимся завтра вечером. Я начала спускаться по лестнице, но через несколько ступенек остановилась и повернулась к Мэгги:

— Овощные палочки или брауни?

— Брауни.

Естественно.

— И не пытайся засунуть в них сливовое пюре, — крикнула она вдогонку.

Я шла в библиотеку как можно быстрее, учитывая ноющие ноги.

— Как дела? — спросила я у сидевшей за стойкой Сьюзен.

— Никто и не мяукнул, — улыбнулась она.

Я поспешила наверх и открыла дверь кабинета, гадая, что за ней увижу. Оуэн сидел на моем стуле.

— Эй, комок шерсти, — сказала я, — я и не рассчитывала, что ты останешься на полу. Вперед, — предложила я ему, открыв сумку и вытащив кроссовки. Оуэн прыгнул на стол, подошел, заглянул внутрь и посмотрел на меня с таким видом, будто сказал: «Что? Ты думаешь, я полезу туда?!»