Сара Маас - Королева теней

Элида попыталась встать, но тут же рухнула на колени.

Манона протянула ей руку, невольно запачкав в валгской крови. Элида качнулась, звякнув цепью. Ведьма нагнулась. Взмах железных ногтей, и сломанная цепь упала на пол.

Кандалами она займется потом.

Сверху слышались крики солдат вперемешку с боевыми возгласами Астерины и Соррели. С ними ее ведьмы справятся. Но снизу в коридор тоже поднимались солдаты. Все, как на подбор, одержимые демонами. Явились на шум…

Что же делать? В суматохе боя Элиду могут попросту убить. Приглядевшись, Манона поняла: солдат кто-то теснил снизу, из катакомб… Если здесь окажется демон-принц, тогда дело дрянь…

Маноне вдруг вспомнился вечер, когда она убила пленную крошанскую ведьму. И чувство раскаяния, захлестнувшее ее потом. Раскаяние и вина за то, что безропотно подчинилась бабушкиному приказу. За собственную трусость. А ведь крошанская ведьма стояла с гордо поднятой головой и говорила правду.

«Они превратили вас в чудовищ. Да, Манона, превратили. И нам вас жалко».

Раскаяние охватило Манону и после рассказа Астерины. Оказывается, ведьмы считали ее недостойной доверия.

Еще одна волна раскаяния – за Желтоногих, обреченных ею на гибель.

Маноне не хотелось даже думать, какие чувства могут возникнуть у нее, если Элиду убьют. Или превратят в игрушку для валгов.

Жестокость. Дисциплина. Послушание.

Сражаться за тех, кто не в состоянии себя защитить. Манона больше не видела в этом проявление слабости. Даже если она сражалась не за настоящих ведьм. Даже если они ничего для нее не значили.

– Будем пробиваться с боем, – сказала она Элиде.

Девчонка во все глаза смотрела в дверной проем.

Там, в платье цвета ожившей ночи, стояла Кальтэна.

Элида смотрела на темноволосую женщину. Кальтэна смотрела на нее.

– Если тебе дорога твоя шкура, пропусти нас и не мешайся под ногами! – крикнула Кальтэне ведьма.

Кальтэна будто не слышала предостережения. Лицо ее было бледным и осунувшимся.

– Они идут сюда… проверять, почему Элиды до сих пор нет, – тихо сказала она.

Липкими от крови караульных пальцами Манона схватила Элиду за руку и потащила к двери. Элида едва не заплакала, сделав первые шаги без ненавистных пут.

Радость была недолгой. Снизу к коридору спешили караульные. Элида слышала топот множества ног.

Кальтэна отошла. Манона с Элидой были возле самой двери, когда вновь раздался голос Кальтэны.

– Подождите. Они начнут вас искать и всю крепость перевернут вверх дном. Даже если вы подниметесь в воздух, они пошлют в погоню ваших же ведьм. Послушай меня, Черноклювая.

Манона отпустила руку Элиды. Та едва дышала.

– Кальтэна, ты давно расправилась с демоном, что жил в твоем ошейнике? – спросила Манона.

– Не очень, – ответила Кальтэна и как-то странно засмеялась.

– Герцог знает?

– Мой темный повелитель видит лишь то, что хочет видеть.

Кальтэна повернулась к Элиде. Усталая, опустошенная, опечаленная и в то же время полная неукротимого гнева.

– Сними свое платье и отдай мне, – вдруг сказала Кальтэна.

– Что? – оторопела Элида, пятясь назад.

– Их не обманешь, – покачала головой ведьма.

– Они видят то, что хотят видеть, – повторила Кальтэна.

Солдаты приближались с обоих концов коридора.

– Это безумная затея, – выдохнула Элида. – Ничего не получится.

– Сними свое гнусное платье и отдай Кальтэне, – приказала ей Манона. – Живее!

Элида сообразила, что возражать ей не позволят. Она покраснела, стыдясь своей наготы даже перед женщинами.

Кальтэна молча скинула черное платье.

Что герцог и прочие сделали с нею? От нее осталась лишь кожа да кости. Кожа, покрытая ссадинами…

Так же молча Кальтэна надела платье Элиды.

Черное платье почему-то оказалось не теплым, а холодным, как лед.

Кальтэна присела на корточки перед убитым караульным с располосованной шеей. Сунув пальцы в окровавленную рану, она принялась намазывать кровью руки, волосы, лицо, плечи. Вскоре она была так густо перепачкана в крови убитого, что ее не отличили бы от Элиды.

Когда-то Варнон говорил, что они могли бы быть сестрами. Да, сестрами-близнецами.

– Идемте с нами, – прошептала Элида.

Кальтэна тихо засмеялась и попросила:

– Черноклювая, дай мне кинжал.

Манона подала ей кинжал.

Кальтэна вонзила лезвие в жутковатого вида шишку на руке. Шишка была вся в шрамах.

– У тебя в кармане, – сказала она Элиде. – Достань.

Элида полезла в карман платья и вытащила лоскут темной ткани с истрепанными, обожженными краями. Похоже, когда-то Кальтэна вырвала этот лоскут с мясом.

Кальтэна полезла в разрезанную шишку. Ее красивое лицо сморщилось от боли. Из разреза она достала сияющий обломок темного камня. С него капала ее собственная, красная кровь. Положив камень в ткань, Кальтэна тщательно завернула края, втолкнула сверток в ладонь Элиды и согнула ей пальцы.

Элиде вдруг показалось, что камень живой и у него бьется сердце.

– Что это? – спросила Манона, принюхиваясь к странному свертку.

Кальтэна лишь плотнее сжала пальцы Элиды:

– Разыщи Селену Сардотин. Отдай ей этот сверток. Запомни: только ей и больше никому. Скажи ей такую фразу: «Если есть ключ, можно открыть любую дверь». И напомни Селене про обещание, которое она мне дала, – покарать их всех. Еще скажи: они не позволили мне взять ее плащ. Хороший, теплый плащ. Но я сумела оторвать от него лоскуток… на память о ее обещании. И как напоминание, что я должна отплатить ей добром за теплый плащ. В холодной темнице он мне очень пригодился.

Кальтэна отошла.

– Мы можем взять вас с собой, – повторила Элида.

Кальтэна слегка улыбнулась и покачала головой.

– Я потеряла интерес к жизни. После того, что они со мной сделали, мне нет смысла жить. Да и мое тело вряд ли выдержит без их силы… Думаю, я вдоволь наслажусь последним зрелищем, – добавила она, глухо рассмеявшись.

Манона потянула Элиду к себе:

– Караульные заметят, что на твоих ногах нет цепей.

– Не успеют, – сказала Кальтэна. – Бегите, не задерживайтесь.

Манона не задавала вопросов, а у Элиды не было времени произнести слова благодарности. Ведьма дернула ее за руку, и они побежали.

Она была волчицей.

Она была смертью, пожирательницей миров.

Караульные нашли ее в углу камеры. Свернувшись клубочком, она дрожала от соседства с трупами. Они ни о чем ее не спрашивали и не особо вглядывались. Просто подняли на ноги и повели вниз, в катакомбы.

Пространство разрывалось от криков. От ужаса и отчаяния. Но в недрах соседних гор творились такие ужасы, что здешние казались детской забавой. Там был настоящий ад. Жаль, что ей уже не представится возможность даровать им благословенную смерть.