Мила Лешева - Обрести крылья. Дорога в небеса

На первом же привале после выезда из Нартара мы рассказали Мару о себе, вызвав его восхищенное: «вот это да!», и выслушали его историю. Как оказалось, Мар был почти уникальным случаем среди эльфов — полным сиротой. Его родители были магами-алхимиками (редко встречающееся среди эльфов направление) и погибли в результате эксперимента, вызвавшего взрыв. Единственным кровным родственником его был дядя, которым оказался… Валлэрион. Да-да, тот самый! Когда родители Мара погибли, парню было всего шестнадцать, так что дядя забрал его к себе и попытался воспитать из него свое подобие. Безуспешно, ведь он вырос на книгах, рассказывающих об эльфах, не жалевших себя ради спасения других. Как сказал сам Мар, все, о чем он мечтал — стать одним из Лесной стражи и защищать свой народ. Когда же я спросила его, от кого, он лишь помрачнел. Действительно, уже давным-давно Лесная стража превратилась из защитников народа от внешних врагов, в том числе и приходящих через проходы, в некоторый гибрид церемониальных войск и егерей, отлавливающих редких людей-браконьеров. Поэтому как жить сейчас, он не представлял: подобно всем эльфам он обладал магией, но лишь не слишком-то сильной магией Земли и, как мы уже знали, совсем слабой Жизнью, да и никогда не задумывался о том, чтобы стать магом…

На вопрос, известно ли ему что-либо о переговорах эльфов с драконами Мар настолько удивился, что стало понятным: если какие-либо союзы и были, их держали в строжайшей тайне. Впрочем, иного ответа никто из нас и не ожидал. Похоже, эту тайну нам никогда не разгадать. Интересно все же, если союз был, в курсе ли Владыка?

Кстати, наши с Кэлом предположения оправдались: возглавлял эльфийских «ястребов» действительно его дед, тар Таэлрион Морванэ. Расспрашивая Мара, я не могла не выразить удивления, что тот факт, что двое Морванэ подряд отказались от предназначенной им судьбы, не стал достоянием широкой общественности. На это Мар только пожал плечами, сказав, что о Ларте он ничего не слышал в силу своей молодости, а насчет Кэла и сам не понимает. Пояснил это Кэл, сказав, что по просьбе отца, не желавшего обострять и без того очень неприязненные отношения с родственниками, делал все практически втайне. Так что имя рода он назвал только единожды, проходя саму церемонию отречения, и слышали его лишь те, кто принимал отречение: его дед и еще один эльф-маг.

В ответ на это я лишь хмыкнула и на удивленные взгляды мужчин ответила, что понимаю ярость Валлэриона при имени Кэла: теперь-то замолчать тот факт, что каллэ’риэ выходят и из знатнейших эльфийских семей, не удастся! На что Мар только вздохнул, признавшись, что он постарался сделать свое отречение максимально публичным, а также поведать о его причине. По его словам, он надеется, что это заставит больше эльфов, особенно молодых, задуматься о происходящем в стране…

— Как красиво… — голос Лана заставил меня встрепенуться. Действительно, красиво: солнце уже клонилось к закату, окрашивая воды озера в разнообразные оттенки красного и освещая ставший мне родным дом. Переглянувшись, мы с Кэлом пришпорили коней, чтобы уже через несколько минут оказаться в объятиях счастливых Талли и Ларта. Далее была обычная суета: знакомство с нашими друзьями, которых родители Кэла приняли с радостью, праздничный ужин, множество вопросов и ответов невпопад…

Три седмицы пролетели незаметно. Мы отдыхали, забыв обо всем: много гуляли, купались, засиживаясь часами на берегу озера, играли в те «салонные» игры, что я когда-то показала друзьям. Талли и Ларт с удовольствием принимали участие во всех наших забавах, Мар сначала немного дичился, но уже через седмицу освоился и перестал смотреть на Ларта и Талли как на недосягаемых аристократов, научившись называть их по именам. Кстати, Ларт предложил Мару остаться у них и стать его помощником: в конце концов, именно Земля была наиболее необходимой для артефактора стихией. Заодно он был готов тренировать Мара в бое на мечах. Оба предложения тот принял с радостью, а я внутренне облегченно вздохнула, поскольку чувствовала свою ответственность за юного эльфа.

На второй день после нашего приезда объявился Эрвейн, который чуть не задушил Сигни в своих объятиях. Некоторое время после этого подруга была потеряна для общества: на все вопросы отвечала невпопад, а по губам ее то и дело скользила мечтательная улыбка. В ответ мы только переглядывались и улыбались, радуясь за нее.

Все время отдыха Эрвейн прилетал к нам через день, а на исходе третьей седмицы прибыл с официальным приглашением: нашу звезду приглашали посетить замок Шарэррах. Отказаться было невозможно, так что мы, распрощавшись с Лартом, Талли и Маром и собрав свои немудреные пожитки, утром следующего дня ожидали драконов неподалеку от берега озера.

Короткий визит прошел… странно: внешне нас приняли на удивление любезно, но мне порой казалось, что я чувствую со стороны советников клана жгучий и в то же время не всегда доброжелательный интерес. Вместе с тем тар Ариэш удостоил меня неофициальной беседы наедине, поблагодарив за все, что я сделала для клана, упомянув в том числе и вывод на чистую воду Саррэша. Решив, что момент подходящий, я решилась упомянуть о том, что беспокоило меня больше всего:

— Сиятельный тар Ариэш, я хотела…

— Алиэн… Могу я вас так называть?

— Да, разумеется, — склонила голову я.

— Я уже понял, что вы тонкий знаток этикета, но наедине не зовите меня «сиятельным». Раздражает, знаете ли!

— Хорошо, тар Ариэш, — позволила себе легкую улыбку я, — вы знаете о сдвигах проходов?

— Да, — он подался вперед, глаза хищно блеснули, — а что знаете вы?

Я рассказала ему обо всем, что мы узнали от Раяна, заставив его покачать головой. А потом он вдруг прищурился и сказал:

— Это не все, что вы мне хотели сказать. Говорите, Алиэн!

Я посмотрела на него прямо и заговорила, подбирая слова:

— Тар Ариэш, а если есть то, из-за чего проходы вообще открываются… И если будет способ это уничтожить… Окажут ли ваши драконы поддержку в этом?

Он откинулся в кресле, барабаня пальцами по подлокотнику, а затем ответил:

— Видите ли, Алиэн… Приказать я могу, но только если будет абсолютная уверенность в цели и официально заключенные союзы. А вот дозволение желающим молодым драконам помочь друзьям клана не потребует от меня нарушения законов и традиций. Надеюсь, вы меня поняли?

— Разумеется, тар Ариэш, — послала я ему благодарную улыбку.

Я уже поднялась уходить, когда он негромко окликнул меня:

— Алиэн, то, о чем вы говорили… Оно в Туманных горах, ведь так?

Я только согласно кивнула.

— Что ж, возможно, в свое время поддержка будет выражаться не только в молодых и горячих воинах, — чуть улыбнулся он, — ступайте и удачи вам!