Мила Лешева - Обрести крылья. Путь к звезде.

— Зачем им это? — голос Сигни дрожал, — убить столько людей! И как они вообще здесь находятся, они же драконы!

— Зачем — понятно, убирают лишних свидетелей, — пояснила я, — а как им удается не сойти с ума самим — не знаю… ох!

Меня скрутило от дикой боли. Да что со мной происходит?! Тенарит не действует таким образом, и варнельский лотос тоже! Вдруг в коридоре послышался шум, кто-то спешил в нашу сторону, драконы повернулись навстречу незваным гостям. Я уже почти совсем ничего не видела, только смутные тени: кто-то напал на Таэршатт, зазвенели клинки. Сознание затуманилось, но я почему-то чувствовала, что должна держаться, что пока не имею права отключиться. Боль становилась все сильнее, наконец я услышала звук поднимаемой решетки и перестала бороться.

Пришла в себя я резко, сразу вспомнив все предшествующие моему беспамятству события, и с тайным страхом открыла глаза. Впрочем, тут же облегченно выдохнула: я лежала на кровати в одном из домиков лагеря Шарэррах. Значит, наши победили? Попыталась встать и, к моему облегчению и радости, это удалось. Боль, что терзала меня в шахте, исчезла бесследно. Да, болели мышцы, связки, лицо припекало, словно после солнечного ожога, но это были пустяки! Да уж, веселые каникулы у меня получились! Третий раз прихожу в себя после того, как почти перешла Грань! Надеюсь, все мои друзья живы, надо пойти их поискать… И тут перед моими глазами возникла картинка: Раян, падающий под грудой камней. Дыхание перехватило, я опустилась на стул, думая только об одном: как я скажу Тине о том, что ее любимый погиб?

Слезы застилали глаза, и поэтому я не сразу поняла, что в дверь только что вошел тот, кого я сейчас оплакивала. Он спросил:

— Лин, ты как?

Я подняла глаза на Раяна — побитого, но несомненно живого — и бросилась ему на шею.

— Ох, Раян, я думала… — слезы радости и облегчения душили меня.

Он крепко обнял и прижал меня к себе, уткнулся носом в мою макушку и прошептал:

— Ну-ну, маленькая. Не плачь, девочка моя, все уже хорошо!

В этот момент меня словно ударили в спину кинжалом. Чьи-то боль, обида, гнев будто проникли мне в душу, я задохнулась, развернулась и увидела Кэла, который смотрел на нас с Раяном, и в его глазах бушевало все то, что я только что ощутила. Секунда — и глаза превратились в зеленый лед, а Кэл, резко повернувшись, вышел из домика.

— Кэл! — я простонала ему вслед, пытаясь удержать, остановить. Ноги словно прилипли к полу, я не могла сделать ни шага. Раян подхватил меня, усадил на кровать и произнес:

— Я попытаюсь его вернуть, хорошо? — и в ответ на мой судорожный кивок выбежал наружу.

Раян вернулся через десять минут в одиночестве.

— Он не захотел прийти? — прошептала я, стараясь сдержать слезы.

— Он уехал. Вскочил на коня, только выйдя за дверь, и ускакал. Хочешь, я попрошу кого-нибудь из Шарэррах, чтобы его вернули?

— Нет, не надо. Раян, я ничего не понимаю! Откуда он здесь? Что произошло в шахте? Как мы спаслись? Все живы?

Я задавала вопросы быстро, стараясь не думать о том, что увидела в глазах Кэла. И о том, в чем я перед ним виновата.

— О произошедшем в шахте пусть лучше расскажут Сигни или Дойл, — он кивнул в ответ на радость на моем лице, — да, они живы, живы и все остальные, кто был там. Относительно Кэла — он прилетел вместе с отцом и мною, и именно Кэл с отцом спасли вас из шахты. Лартарион — отец Кэла — маг-артефактор, и прекрасно разбирается в механизмах, так что он нашел, как отключить ту штуку, что гнала дым к вам. А Кэл тем временем прикончил четверых Таэршатт.

— Как? — я была в шоке, — четверых? И это при том, что у них явно была какая-то защита от тенарита, а у Кэла — нет? Он же чистокровный эльф, я в этой шахте чуть не умерла, он же должен был чувствовать себя намного хуже!

— Вот именно потому, что ты чуть не умерла, он и смог справиться со своими противниками. Ты оттянула на себя все болезненные ощущения и его, и Сигни с Дойлом. Опять сработало твое свойство сердца, вот таким странным образом на этот раз.

— Раян, тогда почему он на меня так смотрел?! — я все-таки не выдержала, и слезы покатались из глаз, — как будто я его предала!

Он посмотрел на меня с мягкой укоризной и покачал головой:

— Лин, ты что, не поняла? Он просто приревновал тебя ко мне!

Его слова заставили меня взять себя в руки. Слезы мгновенно высохли и я произнесла, вскинув голову:

— Чтобы ревновать, надо любить. А он ни разу не дал мне понять, что испытывает ко мне какие-либо чувства помимо дружеских.

— Ладно, малышка, со своими чувствами вы разберетесь сами. А теперь идем, Шарэррах пригласили всех в свой замок.

— А как же соотечественники Сигни? — вскинулась я.

— Их тоже позвали, но они предпочли остаться здесь — кроме детей, их мы берем с собой. Старшим над островитянами будет дядя Сигни, и для охраны остаются пара драконов. Посовещаемся в замке и решим, что делать дальше.

Вслед за Раяном вышла из дома, он ушел, извинившись и пояснив, что его ждут дела, а я сразу же попала в объятия Сигни.

— Лин, как ты, мы за тебя переволновались, — сказала она, потом взглянула на меня пристально и покачала головой, — ну и видок у тебя, подруга! И что произошло с Кэлом? Он вылетел из дома, вскочил на коня и умчался так, как будто за ним дракон гнался!

— Я чувствую себя нормально, что с Кэлом — не знаю, а как вы? Я смотрю, браслеты с вас сняли, кто это сделал? — спросила я, кивая подошедшему Дойлу.

— Раян снял, — улыбаясь, ответила подруга, — и сказал, что наши ауры не пострадали! О, смотри, какой парень симпатичный! — толкнула она меня локтем, указывая на Ларкара, который как раз направлялся к нам. Подойдя, он вежливо поклонился, я склонила голову и сказала:

— Тар Ларкар, приветствую!

Он вдруг улыбнулся и протянул мне руку:

— Просто Лар, мы сражались в одном бою, а между соратниками церемонии не приняты!

— Да вроде я и не сражалась, — пожала плечами я, — хотя нет, одного я все-таки убила, в крепости. Тогда зовите меня Лин, как все друзья зовут. А как ваши друзья? Кто-то пострадал? И что с таром Эрвейном, я его тут не вижу?

— С таром Эрвейном все хорошо, он полетел в замок вместе со старшим эльфом. Из нас, — он помрачнел, — погибли трое, из Таэршатт, не считая тех, что убили вы и эльфы — семеро.

— Соболезную, — произнесла я, — хотя видя, сколь ужасным было ваше сражение, я не удивилась бы и большим потерям. А сколько Таэршатт вообще было? И что случилось с остальными?

— С нами сражалось девятнадцать, — ответил Лар, недолго подумав, — так что всего их было две дюжины. Двоих мы захватили живыми, остальные улетели: мы преследовали их до границы земель Таэршатт, ну а дальше нам залетать командир запретил. Жаль!