Мила Лешева - Обрести крылья. Начало.

— Видите ли, нари Алиэн… Моя школа заслуженно считается одной из лучших, поэтому я ожидаю от своих учеников максимальных усилий, — он поставил локти на подлокотники кресла и свел кончики пальцев, — и отнюдь не уверен, что вы сможете выдержать подобные нагрузки. И хотя я не буду требовать ничего невозможного, вам будет казаться совсем по-другому, — ироническая усмешка, — возможно, вы будете меня проклинать и ненавидеть.

Я склонила голову и упрямо поджала губы:

— Я это понимаю, хотя и надеюсь, что вы будете учитывать мой пол, когда будете давать мне нагрузки. Я не прошу о снисхождении, но все же есть то, что женщине выполнить гораздо сложнее.

— Насчет этого можете не волноваться, нари. Что ж, если я вас не испугал, остается еще один вопрос, а именно денежный, — и он скептически посмотрел на мою одежду.

— У меня есть деньги, — мой голос снова стал ледяным, — я приехала в Тар-Каэр совсем недавно и сочла более важным обучение, нежели одежду. Сколько вы хотите?

— А это зависит от того, какой выбор вы сделаете, нари. Вами может заниматься один из моих старших учеников, это будет дешевле. Или я сам, но это будет значительно дороже, ведь на протяжении трех месяцев мне придется фактически полностью посвятить вам свое время.

— Я хочу, чтобы моим учителем были вы, — ответила, ни секунды не сомневаясь, и процитировала одну из своих любимых книг, — основу должен вырезать мастер, а уж до ума её довести можно доверить и ученикам.

Во взгляде мастера я увидела уважение:

— Прекрасно сказано, нари. Действительно, учить с основ проще, чем переучивать, второе иногда вообще невозможно. Ну что же, если ваш выбор таков — за три месяца полтора золотых.

У меня перехватило дыхание, это действительно было много, но я невозмутимо потянулась за кошелем и, достав две золотых монеты, положила их на стол.

Брови мастера взлетели на лоб, видимо, он все-таки не ожидал моего согласия:

— Кхм, хорошо, — слегка осипшим голосом произнес он, — подождите минуту, — и вышел за дверь, а я откинулась в кресле и выдохнула.

Вернулся мастер несколько позже, чем через минуту — прошло минут пять, прежде чем он вошел в дверь, неся в руках какие-то бумаги, кошель и письменный прибор. За ним следовал мальчишка лет четырнадцати, тащивший поднос с графином вина и двумя бокалами, который он поставил на столик. Получив повелительный кивок мастера, парень поспешно ретировался, успев бросить на меня полный любопытства взгляд.

Вновь усевшись в кресло, мастер побарабанил пальцами по подлокотнику:

— Нари Алиэн, возможно, вы не знаете, есть два способа заключения договора между учеником и учителем. Первый — обычный магический контракт, сталкивались с таким, — дождавшись моего утвердительного кивка, он продолжил, — а вот второй уходит корнями в глубокую древность. Это ритуал, связывающий ученика и учителя между собой. Впрочем, это не магия, скорее обычай. И по традиции я предлагаю вам выбрать, как именно мы заключим с вами договор. Не спешите, подумайте.

Я задумалась. Магический контракт — безопаснее и надежнее, и мой опыт говорил о том, что выбрать нужно именно его. Однако интуиция буквально вопила: «выбери ритуал!», а к ней в этом мире я старалась прислушиваться. Бросила взгляд на мастера — он сидел с отсутствующим видом, прикрыв глаза. Вздохнув, произнесла:

— Я выбираю ритуал!

Похоже, выбор был верным — в глазах мастера я увидела сдержанное одобрение. Он поднялся, плеснул в оба кубка вина и, достав свой кинжал, уколол палец. Капля крови в один бокал и капля в другой, затем кивок мне:

— Вы должны сделать то же самое, нари.

Я потянула из ножен свой кинжал, не зная, смогу ли я им хоть уколоть себя — свои попытки после встречи с каллэ’риэ я помнила хорошо. Однако упрямая железяка не стала противиться, словно одобряя мой поступок. Моя кровь также упала в каждый из кубков, после чего мастер поболтал их и протянул один мне со словами:

— Я, мастер Ларг, принимаю тебя как свою ученицу, — выпил залпом, после чего обратился ко мне, — теперь ты должна сказать, что принимаешь меня как учителя. И обращайся на ты, ритуал не понимает вежливости.

— Я, Алиэн, принимаю тебя как своего учителя, — и также залпом выпила вино.

— Что ж, Алиэн, садись, у меня много вопросов. Да, кстати, у тебя есть короткое имя? — поинтересовался учитель.

— Да, зовите меня Лин. А как я должна к вам обращаться?

— Учитель или мастер. Запомни, у воинов с этим строго, учителем называют только того, с кем связаны ритуалом. Впрочем, займемся делом. Это тебе, — он протянул мне кошель, — здесь пятьдесят серебряных. А теперь поговорим о тебе. Я хочу спросить — твой кинжал, он действительно из гномьей стали? Покажешь?

— Да, действительно, вот, — доставая кинжал из ножен и протягивая ему, сказала я, — нет, не прикасайтесь!

Взгляд мастера, сперва удивленный, наполнился пониманием:

— Привязка на крови, верно? Хотя… — он покачал головой и сказал, — не понимаю, как тебе это удалось!

Видимо, мой удивленный взгляд был достаточно выразительным, потому что он добавил:

— Видишь ли, этот клинок очень древний, несколько тысячелетий ему точно есть! И хотя он из гномьей стали, но ковали его эльфы — на рукояти есть знак. Уж не знаю, где ты раздобыла такое сокровище, только такие клинки, как считают многие воины, имеют собственную душу. Что ты ощутила, впервые взяв его в руки? Были ли какие-то неприятные ощущения?

Я задумалась, вспоминая свои чувства в тот момент:

— Нет, только радость и восторг.

— Значит, в тебе есть нечто близкое — по крови или по духу — к тому, кто создал этот кинжал либо к тому, кто долго и по праву владел им.

Я вспомнила переулок и покорно легший в руку эльфа кинжал:

— Учитель, а если кто-то другой спокойно берет его, хоть и с моего разрешения?

— Значит, то же правило работает и для него. Это было после привязки на крови? — словно вспомнив что-то, уточнил учитель. — И этот другой убил кого-нибудь кинжалом?

— Да на оба вопроса, а что? — поинтересовалась я.

— Значит, ваши судьбы связаны, причем очень прочно. Вы обязательно встретитесь и станете либо лучшими друзьями, либо злейшими врагами, да-да, и такое возможно, — добавил мастер, видя удивление на моем лице, — впрочем, вернемся к тебе. Ты уже убивала?

Я слегка поморщилась, вспомнив об этом, однако учитель ждал ответа, поэтому просто ответила «да», на что тот принялся внимательно меня разглядывать, а затем велел рассказать, как это произошло. После моего рассказа он на пару секунд задумался, а затем спросил:

— И что ты испытывала, глядя на труп? Тебе было страшно? Или у тебя было чувство торжества?

Я задумалась.

— Страшно мне не было, — медленно начала я, — скорее, противно. Торжества никакого не было — что тут торжествовать? Он хотел изнасиловать и убить меня, я убила его, вот и все!