Александр Басов - Камень Богов (СИ)

Ссгина метнулся к стреле, но задержался возле неё недолго, продолжив свой путь к дороге. Лежавший с краю молодой йонейга обернулся и заметил его. Можно было ожидать, что демон сейчас накинется на беззащитные жертвы, но он стремился только вперёд, не приведя в боевую готовность своё грозное оружие — длинные пальпы. Белый человек нелепо взмахнул руками и, потеряв равновесие, упал с вершины холма вниз. Подросток хотел ему помочь, даже ухватился за ногу, но не смог удержать и полетел следом. Ехавшие на лошадях воины-йонейга всполошились, закричали, а повозка свернула с дороги, накренилась и завалилась набок. Одна из лошадей сбросила своего всадника, он рухнул на землю и больше уже не поднялся. Ещё двое всадников ускакали в разные стороны, один туда, откуда приехали, другой в обратном направлении. В этот момент Ссгина перемахнул через вершину холма и ринулся вниз, упав сверху на троих йонейга, выхвативших свои длинные ножи и решившихся дать ему бой.

Даже отсюда Дигахали почувствовал возбуждение, охватившее Злого Духа. Длинные пальпы он привёл в действие ещё в полёте, метко хлестнув ими по всадникам. Одному из них сразу же снесло голову, и он остался сидеть в седле, так и не выпустив из рук своего оружия. Ещё одному пальпа ударила по темени, но почему-то не раскроила шапку вместе с черепом на две половины. Раздался звук, как будто стеганули ремнём по котелку для варки мяса, затем всадник рухнул под копыта своего коня. Оставшийся йонейга привстал на стременах, замахнувшись длинным ножом. Демон свалился прямо на него, накрыв собой и всадника, и лошадь.

Охотник ждал, что Ссгина станет высасывать соки из поверженных людей, но тот не спешил насыщаться. Показалось, что он ещё больше вырос в размерах, став при этом странно дёргаться. Решив, что пришла пора вновь обрести над ним контроль, охотник поднялся и, не скрываясь, поспешил к месту сражения. Открывшаяся перед ним картина потрясла бы любого, даже самого хладнокровного и нечувствительного к чужим страданиям человека. Обороняющийся воин, видимо, смог рассечь своим оружием шкуру демона, но это не нанесло Ссгина особого ущерба. Скорее наоборот — огромная рваная рана, словно гигантская пасть, раскрылась и сумела поглотить всадника вместе с лошадью. Дигахали приблизился на расстояние вытянутой руки, чувствуя волны покоя и удовлетворения, исходившие от кошмарной твари, только что проглотившей добычу, превышающую её по размеру. Шкура Злого Духа растянулась и стала почти прозрачной, позволяя увидеть всё, что творилось у него внутри.

Йонейга не подавал признаков жизни, его тело свободно колыхалось в зеленоватой густой массе, постепенно сползая с седла. А конь был ещё жив и пытался вырваться из смертельной ловушки. Дигахали однажды приходилось видеть, как болотная трясина засосала молодого оленя. Впрочем, охотник и сам тогда был ещё совсем молод и впервые видел, как живое существо умирает такой преждевременной и мучительной смертью. Будучи не в силах помочь оленю, он достал лук и пустил стрелу, милосердно оборвав оленью жизнь. В какой-то момент даже показалось, что в глазах животного, прежде они закрылись навсегда, мелькнула благодарность. Согласно обычаям, он попросил прощения у Духов леса за то, что лишил жизни существо, которое не рассматривал в качестве добычи и попросил Махео быть милостивым к душе погибшего оленя и даровать ему в следующей жизни более лёгкую судьбу

Наверное, конь заметил охотника, потому что рванулся в его сторону и приник изнутри к истончившейся шкуре демона. Глаз лошади смотрел прямо на человека, несчастное животное надеялось на защиту одного из тех, кому верой и правдой служило всю свою жизнь. Дигахали ещё раз проверил настроение Ссгина и, достав нож, быстрым движением полоснул по его шкуре в том месте, где лошадиная морда пыталась вырваться наружу. Отверстие было совсем небольшим, Злой Дух почти не отреагировал, но лошади этого хватило, чтобы начать хватать ртом воздух. Животное постепенно успокоилось, перестало беспорядочно перебирать ногами.

Демон, похоже, только этого и ждал, края раны на его теле стали затягиваться, копыта лошади несколько раз мелькнули среди зелёной слизи и скрылись. В лужице пролившегося на землю дурно пахнувшего содержимого остался лежать длинный нож с почерневшим лезвием. Спустя совсем непродолжительное время, недостаточное даже для того, чтобы запечь в золе костра парочку сладких клубней, Ссгина вновь был цел, если не считать торчащего сбоку оскаленного лошадиного рта, шумно втягивавшего воздух. Охотник услышал стон из перевернувшейся повозки и подошёл посмотреть, не нужна ли кому-нибудь помощь. У одной из агийо при падении повозки повредило шею, а вторую просто придавило свалившимися вещами, которые она безуспешно пыталась с себя спихнуть. Женщина была совсем молодой, пожалуй, её следовало бы называть агайюджо. Дигахали протянул ей руку и сказал:

— Сама не выберешься, хватайся.

Он не рассчитывал, что девушка знает язык Куниц, но жест был предельно понятен.

Агайюджо отбросила свободной рукой с лица волосы медового цвета, испуганно посмотрела на предложившего ей помощь человека и отрицательно помотала головой. Охотник фыркнул, демонстрируя глупой женщине своё презрение. Он хотел напомнить ей, что мужчина не повторяет своих предложений дважды, но передумал, решив, что она всё равно не способна понять, на каком бы языке это ни прозвучало.

Оставив агайюджо наедине с её проблемами, он отвернулся, озаботившись своими, главная из которых не давала покоя с того самого мгновения, как его подопечный поглотил всадника вместе с лошадью: что теперь делать с демоном? До сегодняшнего дня Дигахали не особо задумывался над тем, зачем белым людям был нужен Злой дух. Из отрывочных сведений, полученных от Манфреда, он понял, что старший сам выполняет чьё-то задание, и демона ему заказали другие люди. Но вот зачем он им нужен, оставалось загадкой. Охотник поразмыслил над тем, какие причины могут заставить людей оплачивать доставку такой опасной твари, и пришёл к выводу, что никакими благими намерениями невозможно оправдать присутствие в нашем мире существа из дикого леса.

Он посмотрел на тела погибших йонейга и начал осознавать, что так или иначе повинен в их смерти, потому что привёл сюда и не смог удержать в повиновении Злого Духа, ставшего орудием судьбы, безжалостно оборвавшим их жизни. Ещё ночью он крепко держал это орудие в своих руках, а теперь уподобился беспечному человеку, бросившему острый нож там, где играют несмышлёные дети.

"Ссгина должен вернуться в свой лес, — определился с выбором Дигахали, решительно разорвав все свои обязательства по отношению к нанявшим его йонейга, — Духи моих Предков не одобрили бы такого занятия для охотника из племени Куницы".