Анастасия Сиалана - Острый осколок [СИ]

Ты хотела знать? Теперь ты знаешь. Теперь, это финал. Может оно и к лучшему. Но почему он не опустит руку, что сжимает мою шею и не дает отстраниться? Почему в его глазах надежда? На что ты надеешься, дитя Всевышних? Почему твой взор горит синим пламенем, обжигая мою скорбь? Почему он не гаснет? Почему ты так страстно прижался пылающими губами к лезвию клинка, что давит под твоим нажимом на побелевшие мои? Почему соединены мы грубой сталью? Почему сокрыл свои уста? Почему…

Я отпустила его косу, утягивая вслед за рукой несколько десятков шелковых змеек цвета спелых пшеничных зерен в сезон сбора урожая. Широ всегда был для меня теплой осенью, но сейчас он холодный, пронизывающий острыми, влажными клинками насквозь, ливень.

Коснувшись лезвия двумя пальцами, я мягко надавила на него, разрывая мучительно сладкое и адски болезненное мгновение, что останется в памяти навсегда. Он не противился, отпустил, лишь осторожно проведя ладонью по щеке в стремлении замедлить неизбежное расставание.

Я отстранилась, забрав напитавшееся нашей энергией оружие за острие. Оно еще теплое. Пальцы, словно бархатом, окутывает ореол остаточного огня, что источает лезвие. Освобожденная энергия тлеет в глубине эльфийского клинка, принося моим рукам тепло догорающей страсти.

— Почему? — собственный голос больно резанул по ушам. Таким безразличным он еще никогда не был.

— Я могу поцеловать только жену. Я эльф, Су. Это закон, — пытался донести до меня первородный, будто объяснения что-то меняли. Не меняли.

— Значит, она жена, — подтвердила свои мысли словами.

Он кивнул. Кинжал, раскаленный синим пламенем докрасна, вошел в сердце уже давно, не встретив преград, и был принят. Но теперь его провернули, вырывая душу. Больно. Надежда утекает как темно-алая кровь сквозь зажатые ладони. Холодно. Сейчас мне холодно.

***

Алибаскаэль рен Сиу, Владыка Хрустальных лесов

Я знал, рано или поздно все полетит к оркам собачим. С самого приезда Суары на замок будто наложили заклинание отсроченного действия. Задень не ту нить силы и полыхнет. Однако, даже задевать не пришлось. Зивелени прошлась по ним как пьяный тролль по посуде, да еще и потопталась. Так грубо заявить свои права на мужа даже орки постеснялись бы. Мало того, что явилась полуголая, так еще и начала раздевать и целовать Широварта прям в коридорах дворца.

Абсолютное бесстыдство и жгучая ревность — гремучая смесь. И ее вылили прямо на голову моей девочки. Всевышние, мы почти пятьсот лет оберегали ее от этой фурии, а в итоге сделали хуже. Говорил я Широ, давно надо было признаться, а не нервировать банши странным поведением. Шаг вперед и тут же два назад, да кто ж поймет, чего этот эльф хочет.

Даже не знаю, что теперь делать. По-хорошему надо бы поговорить с девочкой, но эта шустрая всю ночь скрывается где-то, и я не уверен, что во дворце. От стражи толку ноль, от Широ, естественно, тоже. Одна надежда на кельпи, но они ни в какую не хотят помогать. Мол, с ней все в порядке, а раз не хочет нас видеть, значит, причина веская. И все, хоть головой об стену. Не думал, что кто-то переупрямит банши.

В дверь тихо постучали, точнее, поскреблись. Кто это в такую рань, еще даже солнце не соизволило встать? Я, конечно, и так не ложился, по понятным причинам, но это не повод наносить визит в такое время.

— Кто?

— Бессонница, — грустно хихикнули с той стороны.

— Меня уже посетила одна, — ответил, направляясь к двери.

— А я за компанию, чтоб твоей скучно не было.

Я открыл дверь, за которой, обнимая себя за плечи и растирая их руками, стояла банши. Лицо бледное, с покрасневшими глазами, волосы на лбу мокрые от частого умывания, а рубашкой будто всю пыль во дворце собрали. О волосах вообще молчу, это произведение пьяного эксцентрика не поддавалось определению. Кажется, девочка тренировалась всю ночь, чтобы снять напряжение и забыться.

— Проходи, дорогая. Сейчас принесу чистую одежду, а ты пока иди, искупайся.

Суардана довольно быстро справилась. Не успел я закопаться в тряпки и выудить оттуда что-то мало-мальски подходящее, как банши уже стояла в дверях ванны, обмотанная большим махровым полотенцем, цвета спелой вишни. У меня вообще все покои в вишневых, зеленых и серебряных тонах, одна комната для омовений черно-белая. Ну не нравиться мне купаться в кроваво-вишневой обстановке. Вампиром себя чувствую. Оттого и настоял, чтоб ванна была ванной, а не алтарем для жертвоприношений.

— Держи, — я протянул темно-зеленые обтягивающие штаны и салатовую рубашку с перевязью по бокам.

Суа быстро оделась и забралась на мою изумрудную кровать с ногами. У меня даже в глазах зарябило. Зеленка на зелени. Надо было чего-нибудь синенького ей дать, а лучше красное, была бы вишенкой среди листвы. Хотя, с насыщенным каштановым цветом волос скорее черешенкой.

Такими праздными раздумьями я упорно пытался оттянуть неизбежный разговор, то и дело отвлекаясь по пустякам.

— Ты знал? — не поднимая золотых глаз от покоящихся на скрещенных ногах ладонях, задала самый опасный вопрос банши.

— Он глава моей разведки…

— Значит, да, — она неопределенно вздохнула, не меняя позы.

Я сел рядом с Су, аккуратно заправляя выбившуюся влажную прядку ей за ухо.

— Не моя тайна, дорогая.

— Знаю, прости, — осторожный взгляд из-под длинных ресниц.

— За что, милая?

— За бессонницу.

Я рассмеялся. Да, она определенно остыла и о многом подумала.

— Но тогда твоей бессоннице было бы скучно, — вернул смешинку я.

Сработало, она коряво, но улыбнулась.

— Ты из-за этого так холодно поприветствовал меня?

— Отчасти. Не ожидал, что ты с Широ идешь. Мне доложили о его прибытии, а тебя как-то из виду упустили. Что наводит на неутешительные мысли.

Я уже не раз задумывался над этим промахом. Кто же перехватил разведчика до меня и подкорректировал ему память?

— Теперь ясно, от чего Широ так корежило. Ты ему тогда о жене нашептал? — невесело усмехнулась девушка.

— Суа, это не мое дело, но я все равно скажу, твой учитель был вынужден жениться. Не знаю всех подробностей, но произошло это еще до встречи с тобой. Поверь мне, в этом браке любовью никогда и не пахло. Может только с ее стороны, и то очень эгоистична эта любовь. А со стороны Широ так вообще все ближе к ненависти.

— Тогда почему он не отослал ее куда подальше? — перебила меня обозленная Суардана. Похоже, гнев вернулся.

— Он отослал, — спокойно, положив свою прохладную ладонь поверх разгоряченной ее, пояснил я.

— Тогда какого охамелого орка, она все еще шатается по твоему замку?

Дана вырвала свою руку и уставилась горящими обидой глазами в мои.

Ты мой должник, Широварт.

— Она еще и моя родственница. Под прикрытием визита вежливости Зивелени часто является ко двору и отлавливает своего блудного мужа. Эльф давно отослал ее к родным, отрекшись. Но одно дело отречься, а другое — заключенный эльфийский союз. Как бы он не старался, их узы нерушимы.