Оксана Гринберга - Жестокие Игры [СИ]

- А даже если и увидите? – не выдержав, вскинула голову под давящим взглядом лорда Шарреза. – Вам-то какая разница? Вы все равно меня не замечаете! Что бы я ни делала, как бы ни старалась – ведь все ради вас! – вы променяли меня на… На нее! – кивнула на магиню Абигель Виннис, дожидавшуюся свою пару у входа на балкон. – Так будьте же счастливы, Ильсар Шаррез! И вы, магиня…

- Сайари…

Я даже и не поняла, кто это сказал – Ильсар Шаррез или Кристоф Рэнделл. Выкрутилась из объятий северного мага, выбежала в зал. Столкнулась с Арно, подкарауливавшим меня возле балкона. «Отстань!» – крикнула ему, когда дракон попытался меня задержать. Не тут-то было! Ловко увернулась, проскочила между танцующими. Кинулась вниз, по парадной лестнице. Прыгала через ступеньки, не собираясь терять туфли, как героиня сказки.

Здесь, в Академии, не было моего принца!

Домой, вернее, в свою комнату… Но кто-то меня догонял, и я слышала тяжелые шаги. Повернулась – темно! Вряд ли Рэнделл – рана все еще ему досаждала, а я неслась с такой скоростью, что… Тут Шоун Орувелл схватил за руку, разворачивая к себе. Я чуть было не уткнулась в его парадный камзол с тяжелой серебряной вышивкой.

- Сайари! Что случилось? Кто тебя обидел?

- Уйди! – вырвала руку. – Что вы все на меня взъелись? Что вам всем от меня надо?

- Это был Рэнделл?!

- Рэнделл?! Нет же! – воскликнула с досадой. – Я сама… Сама себя обидела!

- Рэнделл, – произнес Орувелл таким тоном, словно именно северный маг был всему виной.

- Это не он… Это Тодд Сигульф! – зачем-то сказала ему. Растерзанные чужим грубым поцелуем губы горели, в голове – туман и слезы. – Но не вздумай! Я сама… Сама с ним разберусь!

- Он еще об этом пожалеет, – услышала голос Орувелла, но я уже бежала по дорожке, над которой порхали магические мотыльки и кружились разноцветные листья. Вряд ли лорд Шаррез постарался – у него никогда не было тяги к романтике. А вот то, что свернуть с нее невозможно… Силовой контур, определенно, дело рук господина ректора!

Отдышалась только в большой гостиной общежития. Пришлось сказать дежурной магине, что у меня разболелась голова, да так, что никакая магия не помогает, поэтому я вернулась с твердым намерением лечь спать. Никого не хочу видеть! Тирри, оказалось, тоже никого не хотела видеть. Уж меня она точно не ожидала. Когда я вошла в комнату, девушка, лежавшая на кровати, испуганно ойкнула. Дернулась, подтягивая к себе одеяло, пытаясь спрятать книгу.

Поздно! Я уже ее разглядела. Кожаный темно-коричневый переплет, серебряная окантовка, надпись на чужом языке. Видела такую – единственная в Академии, с символами и надписями не из нашего мира.

- Сайари…

- Откуда у тебя эта книга? – спросила растерянно. – Только не говори, что взяла почитать. Я ее узнала – это дневник ар-лорда Ниира.

Она вздохнула.

- Магистра Ниира нет в Академии, – сказала мне. – Он вернется не раньше вторника.

- И что из этого? Какая разница, когда он вернется?! Почему у тебя его вещь?

Она молчала.

- Тирри!

- Ну хорошо… Хорошо! Я ее украла. Сказала Турсу, что мне не танцуется и ухожу спать. Вместо этого отправилась в уборную, а затем… Почему-то никто не охранял коридоры. Все магистры танцуют, а охрана пьет лимонад на первом этаже. Знаешь, есть закуток за деканатом... Только вот, скажу я тебе, не лимонад они там пьют!

- Тирри, какая разница, что они там пьют?

- Хорошо, – вновь повторила она. – Я давно поняла, что магистр Ниир не закрывает кабинет защитными заклинаниями. Магией ар-лорды не обладают...

- Не такой, как мы, – напомнила ей.

- Да какая разница! Там стоит простой замок, который я открыла в два счета, – она пошевелила тонкими, кажущимися чуть ли не прозрачными в свете магического светлячка пальцами. – Остались навыки с прежних времен. Достала отмычку и…

- Ты взяла с собой на бал отмычку?

Подруга потупила взгляд.

- Хотела узнать, что будет на проверочной работе, – призналась Тирри. – Она мне по ночам снится. Вернее, уже неделю спать не дает! Поэтому и не удержалась… Поэтому и украла. Вернее, взяла, чтобы прочитать, а затем положить на место.

Боги! Иногда она казалась мне очень умной, сейчас же хотелось настучать ей по голове и другим местам за глупость.

- Завтра вечером верну, – пообещала Тирри. – Клянусь Великой Матерью!

- Но ведь мы же договорились… Я ведь обещала, что подготовлю тебя!

Глас вопиющего в пустыне, до которого нет дела проходящему мимо каравану. Подруга спрыгнула с кровати, подошла ко мне, прижимая к груди книгу.

- Сайари, знаешь, даже хорошо, что я ее… гм… позаимствовала. Ты должна это увидеть!

- Убери, – приказала подруге. – Я и не подумаю заглядывать в чужой дневник! Но вот что я тебе скажу: до завтра еще долго, поэтому верни книгу сегодня же!

- Сегодня не получится, – сказала мне Тирри. – Первый раз удалось, второй раз рисковать будет величайшей глупостью. Охрана вполне могла протрезветь.

- Тогда ты должна пойти и покаяться. Рассказать обо всем лорду Шаррезу! Он поймет…

Вообще-то, у ректора с понимаем большие сложности.

- Говорю же, завтра отнесу! Положу в шкаф, где и взяла. Но послушай, дело не в этом… Я не понимаю доброй половины того, что он пишет. Ты ведь хорошо знаешь язык ар-лордов?

Помню, король Кемира учил своему наречию королеву Лайниззу. Ну и меня заодно.

- Намного лучше, чем мы, прошедшие базовый курс, – продолжала Тирри, наступая на меня с книгой. – Почитай! – сунула мне раскрытый дневник.

- Убери! – приказала ей. – А то отниму и сама отнесу лорду Шаррезу!

- Взгляни. Ну, пожалуйста! Ради меня…

- Нет!

- Хорошо… Ну раз так, то… Imriete – это «уничтожать»?

- Уничтожит, – поправила ее.

- Agdenar – это «смерть»?

- Смертельный. Это прилагательное, Тирри! Да и вообще… Прекрати сейчас же! Здесь не вечер вопросов и ответов!

- В том-то и дело… Дело в том, что этот дневник – одни сплошные вопросы. О контрольной ни слова, здесь что-то другое… Последние три страницы исписаны формулами и комментариями к ним, и эти комментарии меня пугают. Сплошное – «смертельная опасность» и «уничтожит». Может, я неправильно перевела?!

Не удержавшись, я все же опустила взгляд в распахнутую книгу. Тирри угодливо зажгла еще один светлячок. Сложный язык… Буквы, совершенно не похожие на письменность Кемира, складывались в отдельные слова, из которых выходили предложения, так тревожащие Тирри.

- Ты права, – наконец, сказала я подруге, – магистру Нииру повсюду чудится Богиня смерти Моргана. Но это ничего не меняет. Я расскажу Конраду, и вот тогда тебе будет смертельная опасность из-за допроса с пристрастием!

- Ты этого не сделаешь, – просто ответила Тирри.

- Почему ты так уверена?

- Потому что я тебя знаю, – произнесла она многозначительно, и я усмехнулась.