Елена Вилар - Аленушка и братец ее – козел [СИ]

Меня мутило. И вот когда организм был готов выплюнуть все внутренние органы, Волк остановился и практически скинул меня на пол. Больно ударившись бедром и локтем, я взвыла.

— Лучше встань! — рыкнул Волк, смотря мне за спину.

Я тут же подскочила. Не обращая внимания на боль в ноге, в руке, да и по всему телу, я стояла, жадно озираясь по сторонам, но ничего дальше полутора метров, кроме стены, не видела. Лишь несколько арок и черные провалы в них. Из левого туннеля вылетел зверь, встряхнулся и спустя миг передо мной стоял Лис, с неизменной ухмылкой и ярко выраженным ехидством в глазах.

— Ух ты, жива! — констатировала наглая рыжая морда, но ответить я не успела.

Из другой черноты вывалился пыхтящий Тигр, опирающийся на Серого. У последнего с меча стекала странная темная жижа. Полосатый недовольно морщился, прижимая руку к бедру, а сквозь пальцы тонкой струйкой текла кровь.

— Задели? — буднично поинтересовался Волк, смотря в туннель, из которого выбежали мы.

— Справлюсь, — рыкнул Тигр.

— Где Ар? — задал вопрос Лис, подходя к полосатому и перетягивая ему ногу какой-то веревкой чуть выше раны.

— Слышишь? — усмехнулся Волк. — Развлекается…

До нас доносились стоны, странный хруст и запах горелого.

— Зачем тогда все пошли? — пожав плечами, поинтересовался Лис, разворачиваясь к туннелю со страшными звуковыми эффектами.

— Не иначе как для этой, — Волк качнул головой в мою сторону, — показательные выступления.

— Тихо! — рявкнул Серый. — А то сейчас, как цирковые собачки, на передних лапах ходить будете.

Мужчины и правда замолчали, напряженно смотря на туннель. Звуки стихли. Я озиралась, жадно всматриваясь в лица палачей, но на них было все то же хладнокровное безразличие с легким налетом любопытства. Сначала раздались звуки шагов, и лишь спустя несколько мгновений на тусклый свет, что источали стены небольшого помещения, в котором все мы находились, вышел тот, кого Лис назвал Аром.

— Чего стоим? — полюбопытствовал мужчина в маске, небрежно отряхивая то ли пыль, то ли пепел с рукава своей черной рубашки.

Я скорее почувствовала, чем увидела его чуть более пристальный взгляд на себе, но уже через мгновение он прошел мимо меня, будто я была пустым местом. Не то чтобы это меня задело, но запах хвои и чернослива опять ударил в нос, заставляя слегка передернуть плечами. Такими темпами я скоро по запаху начну его находить.

— Ждем, — буркнул Тигр.

Маска резко обернулся, смазанным движением достиг полосатого и, громко хмыкнув, приложил ладонь к ране. В ответ раздался гулкий рык, но Тигра удержал Серый. Полосатый выдохнул и обмяк, затем медленно встал и, содрав повязку, кинул ее Лису.

— Больше не надо!

— Теперь все готовы? — глухо поинтересовался Ар.

Мужчины дружно кивнули, а до меня наконец-то добрался запах паленого мяса. Кинув взор на ногу Тигра, я невольно поежилась. Ничего себе методы оказания первой медицинской помощи. Да идите вы все к…

— Волк, Алена на тебе, — обронил Маска, проходя мимо монстра.

— Повезло же тебе, мало того что баба, так еще и сверху. Халява! Можно расслабиться и удовольствие получить, — отпустил очередную долю шуточек Лис и, гордый собой, последовал в туннель за Аром.

Волк молча ухватил меня за руку, дернув так, что чуть плечо не вывихнул, и направился вперед. Следом шел тяжело пыхтящий и все еще воняющий паленым Тигр, и замыкал наш отряд Серый. С каждым метром я все сильнее ощущала, что за мной идет сама смерть, уж больно безликим казался наш тыл. Туннели то темнели так, что я даже спину Волка не могла разглядеть, а по ощущениям наступаю я на что-то склизкое и живое. Временами это живое ломалось, и казалось, что брызги орошают мои ноги, а иногда кто-то пищал, как будто на последнем издыхании. Да-да, словно ты наступаешь на жука, а он перед смертью издает выдох, сопровождая его проклятием.

Я устала. Грязная, голодная, желающая попасть в туалет и в душ, а еще мечтающая о чае и белой чистой мягкой кровати.

Бац! Уткнувшись в спину Волка, поморщилась, от мужчины пахло мокрой псиной. Мой надзиратель обернулся и, злобно оскалившись, прошипел:

— Витаешь в облаках?

— Не-а, — нервно дернув плечом, ответила я. — Устала…

Зачем-то решила пожаловаться, но, увидев предвкушающую ухмылку на звериной морде, до меня дошла вся безнадежность этой идеи.

— Не забудь потом напомнить, чтобы я выяснил, с какой такой бешеной любовью Злата отправила нам тебя, — обронил мужчина, теряя ко мне интерес.

— А это Злата?! — опешив от такого открытия, я даже подпрыгнула.

— Ну не сама, конечно, — отмахнулся Волк и, кинув взгляд на подошедшего Тигра, добавил: — Но могла бы и в другое место тебя запихнуть.

— Вот сам ее и спросишь, — усмехнулся полосатый, обходя нашу парочку.

Спереди раздался звон ключей, а затем металлический скрежет. Казалось, что кто-то открывает очень массивную дверь. Пахну́ло гарью, пылью, а быть может, грязью, и тут же оглушило человеческими криками и стонами.

— Молчать! — кто-то рявкнул так, что на несколько мгновений у меня заложило уши.

Схватившись руками за голову, я вжала ее в плечи, больше всего желая войти в дверь и оказаться дома. Судя по событиям, по местным меркам день еще не закончился. Следуя за Волком и не желая смотреть вперед, я переступила порог, который больше всего походил на рельс, оказываясь в более чем странном помещении. Кинув взор в сторону, я заметила, что дверь имеет под собой металлическое колесо. Видимо, именно так она и закрывается, проезжая по рельсу и упираясь в стену.

— Ты раньше была в аду? — поинтересовался Лис, подкрадываясь сбоку.

Чудом не взвизгнув, я кинула на него нервный взгляд и покачала головой. Налетевший ветер был слишком контрастным после нескольких часов пустынного зноя, и я поежилась.

— Тебе понравится, — нагло усмехнулся ушастый. — Тут души излечивают от пороков, очищают, иногда наказывают, но затем выдворяют, правда, они все равно возвращаются. Люди слишком любят грешить, а там, — Лис ткнул наверх, — слишком не любят возиться с грязью, им, — он выразительно закатил глаза, — подавай чистеньких и невинных.

— Дремучие они, — буркнул Волк. — Не бывает невинных, есть те, кто не признал свою вину, вот они…

На этой фразе мы вышли на балкон, и я с ужасом уставилась вниз. Перед нами раскинулось бескрайнее плато, все заставленное лабиринтами клеток, в которых находились люди. Повинуясь приказу, они молчали, лишь изредка постанывая. Мужчины и женщины неопределенного возраста, грязные, лохматые, в рубахах до колен. Кто-то стоял, кто-то лежал, кто-то сидел, но у всех в глазах отражались одинаковые эмоции, и, к своему ужасу, я их чувствовала. Это были страх, непонимание и непризнание.