Елена Вилар - Аленушка и братец ее – козел [СИ]

Как только преграда за моей спиной мягко захлопнулась, под потолком вспыхнул свет. Первое, что смогла увидеть, это как в противоположную дверь кто-то только что вышел. В темном проеме мелькнул знакомый плащ. Кинувшись ему вслед, я со всей силы дернула захлопнувшуюся перед моим носом дверь, вот только преграда не поддалась.

— Что за черт? — возмутилась я.

Эхо подхватило мои слова, многократного их отражая. Я подняла взор и обвела помещение рассеянным взглядом. Красные стены, черный пол и темный куполообразный потолок. И как насмешка над реальностью — четыре двери. Еще раз дернув ручку двери, на которую я опиралась, и убедившись, что она заперта, пошла к той, что была справа.

Преграда поддалась, пропуская в очередное квадратное помещение. От обилия яркого света захотелось зажмуриться. Белые стены, потолок и пол…

— Хм, рай? — удивленно прошептала я.

Над головой раздался едва различимый смех, вызвав ответную улыбку. Да уж, пошутила. До конца недели даже в своих снах я буду в аду.

Сон казался бесконечным, я открывала очередную дверь, попадая в новое помещение. Все они были в чем-то схожи, но при этом ни разу не повторялись. Всегда квадрат с четырьмя дверьми. Причем две из них были всегда закрыты: та, где я входила, и та, в которую мне хотелось выйти. Спустя какое-то время я устала. Медленно подойдя к одному из углов очередного, на сей раз серого помещения, я прислонилась спиной к стене и сползла вниз, вытянув уставшие ноги. Все, больше не хотелось ни-че-го…

— Алена! — под потолком раздался требовательный и, казалось, знакомый голос.

Подняв взгляд наверх, улыбнувшись, покачала головой, а потом, подумав, добавила:

— Нет меня…

— Врешь, — усмехнулся голос в ответ. — Это все твоя лень…

— Опять ты? — искренне удивилась я, расслышав в голосе знакомые нотки Маски. — Почему прячешься? И что значит этот сон?

— Встань и выбирайся! — не скрывая недовольства, произнес мужчина.

— Нет! — резко ответила я.

Вместо того чтобы подчиниться, окончательно распласталась на полу, раскинув руки в разные стороны, а головой упираясь в стену.

— Алена! — рыкнул мужчина, которого я хорошо слышала, но не видела.

— Нет! — все так же уверенно произнесла я. — Мне все равно, но бегать как ошалелая по этой шахматной доске я не буду!

— Вот видишь… — голос раздался ближе.

От удивления я приподнялась на локтях, устремляя взор на мужчину, входящего в помещение через дверь, что еще несколько минут назад была заперта. Подтянувшись на руках, я села, нервно заправляя выбившуюся из косы прядь за ухо.

— Вижу что? — робко поинтересовалась я.

Почему-то каждый раз, когда я видела его в маске и плаще, непонятная робость одолевала меня. Вспомнив, что совсем недавно мечтала снять с него маску, я встала и направилась к мужчине, но, не доходя, замерла, не зная, как попросить.

— Не стоит опрометчиво бежать, — медленно произнес мужчина.

Я смотрела в провалы маски, боясь даже на миг отвести взгляд. Мне хотелось увидеть то, что скрывала серебристая преграда.

— Это ведь сон? — уточнила я.

— И да, и нет, — ответил мужчина, склонив голову набок.

— В чем смысл этих снов? — нахмурившись, поинтересовалась я, делая маленький шажок к Маске.

— В чем? — усмехнулся мужчина. — В том, чтобы твой разум принял твое сознание, не мешая подсознанию делиться информацией.

— Что?! — опешила я.

— Скоро ты все поймешь, а теперь иди, пора выбираться.

— Стой! — крикнула я, когда обладатель волнующего запаха, развернувшись, направился к противоположной двери. — Сними маску, — попросила я.

Мужчина медленно обернулся, из-под капюшона вспыхнул зеленый свет и раздался голос:

— Пора… Зачтено… Просыпайся…

Из сна меня вышвырнуло, и не только из грез, но и с кровати. Лежа на полу, я потирала ушибленный бок и строила планы мести одному излишне ретивому субъекту. Кряхтя, поднялась и, одернув пижаму, решительно направилась к Ваньке. Распахнув дверь, я застыла, во все глаза уставившись на парочку, которая предавалась любви.

— Алена?! — рыкнул Ванька, повернув голову и пронзив меня затуманенным страстью взглядом.

Отстранившись от Милы, он ринулся ко мне. Я же, пытаясь протолкнуть в легкие воздух, стояла столбом и смотрела на возбужденное мужское достоинство братика, которое мерно подрагивало при каждом шаге. И лишь когда до меня оставалось не более полуметра, резко подскочила и пулей вылетела в коридор, чтобы через мгновение запереться в ванной. Включив воду, я склонилась над раковиной, исподлобья смотря на свое отражение в зеркале. Красная как помидор, пыталась не сгореть от стыда и восстановить дыхание.

Сволочь! Пока меня морально имеют и во сне, и наяву, этот рогатый козел развлекается со своей рыжей шалавой! Ненавижу!..

— Алена, открой! — крикнул Ванька, ударив в дверь кулаком. — Могла бы и постучать!

— Отвали, озабоченный козел! — рыкнула я в ответ, включила душ и, скинув пижаму, встала под обжигающие струи.

Хотелось забыться, хотелось смыть с себя все воспоминания об аде, но больше всего хотелось вернуть свою прежнюю, размеренную жизнь. Глупая, когда-то я думала, что она скучна, а сейчас все бы отдала, чтобы такой она и оставалась. Рассматривая скукожившуюся кожу на подушечках пальцев, я осознала, что с водными процедурами пора завязывать. Нервно, я бы даже сказала, зло растерла себя полотенцем, завернулась в махровый халат и, упаковав волосы в белое полотенце, вышла в коридор.

— Алена… — тихий голос Милены, сидящей за столом на кухне, привлек мое внимание. — Давай поговорим.

— Разговаривали вчера, — буркнула я, медленно подходя к столу.

Тарелка с еще дымящимся жареным мясом и нарезанными тонкими ломтиками овощами заставила сглотнуть вязкую слюну.

— Садись, — указала Мила на соседний табурет. — Чай или кофе?

— Кофе, — кивнула я.

Голод был сильнее любых других чувств, а потому, опустившись на табурет, я протянула руки к столовым приборам. Лишь когда первый, тщательно прожеванный кусочек мяса упал в желудок, на моих губах мелькнуло подобие улыбки. Милена поставила большую кружку кофе с молоком, как раз в тех пропорциях, которые я любила: не слишком забеленный, но и не карамельно-темный.

Когда тарелка опустела, а напиток выполнил свою миссию, приятно согревая и заставляя кровь достигать мозга в два раза быстрее, что, в свою очередь, включило блуждание мыслей, рыжая, согнув руки в локтях и переплетя пальцы, примостила на них подбородок.

— Я люблю твоего брата, — произнесла Милена.

— И? — вздернув правую бровь, уточнила я.

— И тебе лучше смириться с этой мыслью. Я его не отпущу, никогда…

— Совет вам да любовь, — усмехнулась я. — Только этот рогатый еще институт не закончил, — предупредила я.