Владимир Матвеев - Своя - чужая война (СИ)

- Я слушаю тебя воин - наконец произнес Призрак в лицо насторожившегося Безымянного, который понял, что обычный разговор закончен. К этому времени на открытой веранде присутствовали все его товарищи. И те, что сидели здесь сразу, и те, что до этого изображали в тени деревьев праздных гуляк. Поэтому, когда прозвучали слова Атея, все они с достоинством поднялись, выстроились рядом со своим старшим, что до этого вел с князем всю беседу и одновременно опустились на правое колено, приложив к груди правые руки, сжатые в кулак.

- Прими нашу службу Атей Призрак Великий Князь Сайшат - сказал их старший.

Народ, к открытию памятника ставший накапливаться на набережной, остановился и изумленно смотрел на то действо, что сейчас происходило на их глазах. Хоть они и жили в государстве, где воин был на каждом шагу. Но если ты не принадлежал к этой касте разумных, все их ритуалы и таинства для тебя навсегда оставались закрытыми, а от того и вызывали они немалый интерес. Вот и замерли обычные обыватели, увидев, как десяток воинов бухнулись перед их Князем на колено.

- Встаньте воины - произнес Атей и те немедленно поднялись, с надеждой вглядываясь в лицо Призрака - как тебя зовут? Обратился он к старшему.

- Артур - после небольшой паузы ответил он - простите Ваша Светлость. Семь с лишним десятков лет, мы были просто Безымянными. Я успел забыть свое имя данное мне при рождении. Артур Оселок. Еще раз сказал он и склонил голову.

- Вспоминайте свои имена - сказал Призрак - время быть Безымянными прошло. А вечером, когда ты Артур соберешь всех, кто принадлежал вашему сообществу - принесешь мне клятву от всего рода, как это сделал Саттар Тур. Я ведь прав, они где-то здесь в окрестностях Оплота?

- Да мой Князь - кивнул тот.

- Только пусть ваш род будет называться не 'Безымянным' - улыбнулся Атей.

- Это будет род 'Возрожденных из Пепла' мой Князь - серьезно ответил Артур. И на лицах воинов, что стояли с ним в одной шеренге, появились улыбки. Десятилетия затворничества закончились. Они снова в строю и у них есть цель - не допустить то, что уже однажды случилось в их жизни. Не дать погибнуть новой Родине. А если это все же случится - погибнуть вместе с ней.

- Княгиня - увидела приближение Виолин Льдинки и ее окружения глазастая Тахере - скоро увидим, что там за скульптуру наваяли наши умельцы.

Это была даже не скульптура, а целая композиция. После того, как Виолин произнесла небольшую речь перед горожанами и гостями столицы Княжества, что во множестве собрались на это мероприятие, вперед вышел Сурк Волшебник и снял иллюзию, скрывавшую все это время памятник. И как только он это сделал, по толпе собравшихся пронесся вздох изумления. Буквально в двух десятках шагов от берега, прямо в воде к берегу плыл огромный вайрон, в шерсть которого с двух сторон цеплялись маленькие ручки двух детей. Несмотря на то, что вся композиция была выполнена из гранита, ее создатель добился того, что каждый ее персонаж выглядел словно живой. Вывалившийся от усталости язык оборотня, испуганные, но полные надежды глаза ребятишек. Их худые тельца, жмущиеся к горячим бокам волка. А бьющие в данный момент в скульптуру небольшие волны, только усиливали ощущение реальности происходящего. Так и казалось, что сейчас вайрон нащупает лапами дно, подтянет поближе к берегу детей, а потом устало отряхнется от воды, разбрызгивая во все стороны крупные холодные капли.

Установившаяся на набережной тишина, во время которой народ во все глаза рассматривал скульптуру, была нарушена громким всхлипом, к которому тут же присоединилось еще несколько. Сердобольные женщины как будто воочию увидели то, что произошло здесь совсем недавно. Еще через мгновение одна из них, подняв одной рукой подол своего платья и держа в другой большой венок из живых цветов, вошла в воды Золотого. Дошла до фигуры волка, а потом водрузила свою ношу ему на шею.

- Пусть хранят вас Боги наши воины - громко произнесла она и тут же эти слова, словно молитва, полетели по толпе.

- Птаха, ты чего - спросил Князь, увидев, как одна из его 'теней' отворачивается и украдкой смахивает со щеки одинокую слезу.

- В глаз что-то попало - отмахнулась та.

- Не стоит этого стыдиться подруга - серьезно произнесла Катаюн, на лице которой тоже было видно две блестящие дорожки - вот в такие моменты я отчетливо понимаю, что у меня есть дом, и я этому дому и жителям, что его населяют, очень нужна.

- И кто автор всему этому? - повернувшись к жене, спросил Атей.

- Магистры постарались - шмыгнула та носом - Твердыня ваял, остальные подсказывали. А Аделиан с Сурком потом наложили какое-то заклинание. Поэтому и выглядят все как живые. А общий замысел этой композиции придумал один из учеников Академии. Один из спасенных детей оказался его похищенным почти год назад братом. Вот такие дела.

- Ваша Светлость - послышался из-за спины голос Аделиана - если уж зашла речь об Академии, я прошу Вас посетить ее сразу по окончании этого мероприятия.

- Да я вроде в школу к 'котятам' собрался - повернулся он к магу.

- Потерпят 'котята' - покачал тот головой - разговор пойдет о тех телах, что вы привезли из под Борса. И дела эти, Ваша Светлость, очень скверные. Кстати, спасенные дети имеют к этому делу непосредственное отношение.

- Хорошо Аделиан - кивнул посерьезневший Князь - Академия так Академия. Артур - повернулся он к бывшему Безымянному - собирать род отправь кого-нибудь другого. Тебе пора вникать в дела, раскачиваться некогда.

- Да мой Князь - бухнул он себя в грудь.

- Милая, на обед не жди - повернулся Атей к жене, на что она лишь покачала головой, протянула руку назад, в которую тут же вложили сверток, из которого доносились умопомрачительные запахи свежего печева.

- Спасибо Родная - забирая еще теплый кулек, поцеловал он ее в щеку - куда я без тебя?

- Иди уже - погладила она его по щеке - может, хоть вечером больше времени вместе проведем?

- Надеюсь на это - кивнул Призрак и покинул набережную.

Путь до Академии оказался неблизким. Нужно было пересечь практически насквозь весь город и оказаться у его северных ворот - Ремесленных. Но как ни странно, за разговором с Артуром, во время которого Атей объяснял ему существующие реалии, он даже не заметил, как оказался снаружи городских стен, где первым, что бросалось в глаза, был огромный шпиль центрального корпуса все той же Магической Академии. Недалеко от нее дымились многочисленные кузницы хозяйства Гмара. Слышался визг пил, стук топоров и шелест рубанков от мастерских столяров и плотников. Гремела ругань и богатырские 'И-эх' от кожевенных мастерских. Изредка от них же доносились запахи замоченных кож, которые тут же перебивал запах свежей стружки.