Наташа Гера - На сладенькое (СИ)

Мои подруги – Катя, Серафима. Самые близкие.

Такие разные люди и так нужны мне все. Особенно сейчас.

Я переживала, какая обстановка будет за столом. Я же что-то вроде бомбы, в любой момент могу рвануть – то плачу, то ругаюсь, то ною и стенаю, то жалуюсь. Эмоциональные качели такие, что только коньком отпаивать, чтобы в себя пришла. Люди последнее время не знают, как себя со мной вести, о чем говорить. Спрашивать о разводе или нет? Жалеть меня или поливать грязью Славика с новой супругой? Как я отреагирую на какое-то неосторожное слово или реплику. Да, мне все еще плохо. Иногда каждый вечер я плачу. Ну так и времени прошло мало. Я оклемаюсь. Все будет хорошо. Ну, правда.

Третий тост – за любовь – подняла сама на правах хозяйки дома. А то гости дорогие опять мяться начнут, чувства мои беречь.

- За любовь! – сказала я с бокалом вина в руке. И продолжила мысленно: хочу любить и быть любимой! Очень хочу.

Ужин был приятным и веселым. Особенно, когда стали гадать, что я пыталась приготовить на десерт. Ну как не пошутить над выпечкой Маи? И мама еще взяла и достала в разгар застолья мои страшненькие синнабоны из тумбочки. Случайно, ага. Искала полотенце, а неожиданно наткнулась на мою выпечку.

- Плохо спрятала, - прокомментировал Вася. – Надо было швырнуть в окно. – Дал он мне ценный совет. – Хотя, нет. Не надо. С высоты девятого этажа, это могло закончится летальным исходом для кого-нибудь.

- Я не хотела выбрасывать в мусорное ведро. Рука не поднимается. Потом птицам скормлю.

- А ты думаешь, они после этого будут летать? Не жалко птичку?

-Тогда бомжам отдам.

- Они, конечно, харчами не перебирают. А если откажутся?

-Да хватит ржать уже! – заступилась за меня Люба. – Лучше пробуйте это!

Люба меня удивила. Она специально для моего новоселья заказала сладости ручной работы. Не сама приготовила, не мама, не купила в супермаркете, а заказала по интернету с доставкой по адресу. И вот недавно доставил курьер.

В большой белой картонной коробке с какой-то эмблемой наверху находилась такая красота, что несколько минут мы все просто смотрели, любовались, нюхали и по очереди фоткали. Это было штук тридцать всяких вкусностей – кексов, корзиночек, пирожных, эклеров, макарунов, с черным шоколадом, с молочным шоколадом, с белым шоколадом, фруктами и еще чего-то, что я даже названия не знаю и никогда раньше не видела.

- Вот это да! Вот умеет же кто-то! – честно завидовала я, размышляя, какую же штучку сожрать первой.

- Это мне одна клиентка подсказала, очень хвалила эти кондитерские изделия, так что я решила, что и тебе в жизни не помешает немного сладенького. – Объяснила свой выбор Люба.

Мне в жизни нужно много сладенького.

- А кто это делает? – спросила мама. – Первая пекарня?

- Нет, ни одна пекарня такое не потянет. Вот смотри, - Люба перевернула крышку коробки и показала эмблему.

Красивыми большими буквами золотым цветом был написано «ЗахарОк», а буквами поменьше – электронный адрес.

-Захарок? А что это – захарок? – допытывалась мама.

- Захарок, - прогундосил Вася, - это захар, только маленький. Ну, бэлый такой, зладкий! Бывает в кубиках, бывает песком.

- Да иди ты, Вася, налей мне вина лучше! И кофе сделай! – Мама выбрала себе корзиночку с фруктами.

- Темные вы люди. «ЗахарОк» сейчас самая модная кондитерка в городе.

Ужин закончился тепло. Мужчины забрали коньяк и ушли к телевизору, Маша и Даша валялись по моей кровати, племяшка уснула, а мы с девчонками смаковали сладости, пили вино и болтали. Гости даже потом помогли собрать со стола и мыть посуду. Вот всегда бы так. И стали расходится. Первой покинула нас Катя, за которой приехал муж с детьми. Родители, сестра и Люба с семействами вызвали себе три машины такси и покинули меня одновременно, разъехавшись в разные стороны.

А Фима - Серафима потащила меня по клубам.

- Вечер! Пятницы! – Говорит она и достает красную помаду, -смертный грех просидеть дома, тем более – нам, свободным женщинам!

Давно я так не веселилась. Танцевала, пила шампанское, флиртовала с мужчинами, смеялась. Почувствовала себя немножечко живой, хоть и заржавевшей. Пусть там и твердят злопыхатели, что я старая, толстая и никчемная разведенка.

Смотри, Славик, другим мужчинам я интересна! Понял?

Домой приплелась под утро. Как же хорошо, что никому не надо объяснять – где была, с кем была, что пила, сколько денег прогуляла, почему так поздно пришла, почему от тебя пахнет дымом и мужскими духами, откуда засос на шее? Хм…чувствую, мне понравится моя новая жизнь.

Славик, я теперь сво-бод-на! Слышал?

Раздевалась прямо по пути в ванную, разбросала вещи. Специально. Будто пытаясь кому-то доказать, что могу нарушать строгие правила. Смотри, Славик, я все раскидаю, и никто не будет нудно трындеть мне в ухо, что я плохая хозяйка. Такая прям дерзкая. Аж самой нравится. Гордо швырнула кружевные стринги на диван. Целилась в люстру, не добросила просто.

Долго стояла под душем. Потом голая пошла на кухню, налить себе воды. Свобода – такая странная свобода, делать то, что ты хочешь, а не то, что от тебя все ожидают, пьянила больше, чем вино.

Воду пролила. Холодную. Себе на живот, на стол. Взвизгнула, ругнулась блинами. Стала искать полотенце, открывать тумбочки. Наткнулась на синнабоны. Они так и сидели все вместе в форме для выпечки. Бедняжечки мои. Грустные и такие страшненькие, особенно по сравнению с теми модными «захарочками». Не без труда отколупала себе один. Это должна была быть аппетитная пышная булочка, закрученная улиткой, с корицей внутри и кремом сверху.

Да, бабушка Нина никаких синнабонов никогда в глаза не видела, а вот булки у нее были знатные. Что бы она на это сказала?

Ох, бабушка, мне бы твои таланты.

Понюхала булочку, лизнула, поковыряла. Пахнет вкусно. Попробовала развернуть, чтобы укусить сердцевину, но не получилось.

Кажется, моя жизнь тоже закрутилась таким вот неудачным синнабоном. Зато с корицей и коньяком внутри.

Это воспоминания из детства: вечер перед Рождеством, вся большая семья в сборе в доме бабушки Нины. Женщины деловито накрывают на стол, мужчины общаются, дети носятся и шумят. На улице снег и мороз, а в доме тепло и уютно трещит печка. Ждем первую звезду, чтобы сесть за стол, на котором по традиции двенадцать постных блюд. Мое самое любимое – пышные, воздушные, ароматные, сладкие пончики с вишней. Конечно же, ну не фасоль или рыбу я должна любить?

- А разве эти пончики можно просто так готовить, без праздника? – Спрашиваю я Любу. – Ничего, что уже почти март месяц на дворе?

Мне стало так скучно дома в субботу после новоселья, что вечером я собралась и поехала к Любе в гости за город. А что мне делать в пустой квартире? Поспала, сколько хотела. Потом повернулась на второй бок и еще поспала. Ну, убрала. Собрала свою разбросанную одежду. Два раза пила кофе с «захарочками», что остались после гостей. Пообедала. Почитала. Посмотрела в окно. Посидела на балконе. Поговорила по телефону. Долго бродила по сайтам о похудении, офигела от моря противоречивой информации. Решила с понедельника точно худеть.