Александр Аист - Магия Стихий [СИ]

К магам подъехал Звенько.

— Вы не перестает меня удивлять. Но почему драконы сгорали без следа?

— А ты не заметил, что их было девять?

— Заметил.

Тут у Звенько в мозгу пролетела шальная мысль.

— Вы хотите сказать, что эти драконы…, - он замолчал, ошалелый мыслью.

— Ты правильно подумал, Звенько. Неизвестные превратили своих погибших слуг в фантомов драконов. Потому они и вспыхивали, улетучиваясь без следа.

— В фантомов? Получается, они были безвредными?

— А вот этот вывод неправилен. Фантомы, пока они функционируют, вполне себе дееспособны, а значит, опасны. Так что уничтожить их нужно было обязательно.

— А еще лучше, — мешался Грехем, — было сжечь трупы после схватки. Пожалели. Вот и получили привет от Неизвестных.

Звенько не верил своим ушам. Но не верить своим глазам он не мог. А на его глазах маги сначала убили девять человек, а потом с ними же встретились в виде фантомов драконов. Было от чего сойти с ума.

— Но если они такие могущественные, может быть, лучше пойти им на поклон? — высказал сомнение Звенько.

В ответ маги расхохотались, введя Звенько в смущение.

— Друже, они умнее, а мы дурее. Они с нами по всем правилам магии, а мы с ними, как бог на душу положит. Еще посмотрим, чья возьмет!

Дальше ехали молча. Звенько был в своих думах, а маги наслаждались природой.

Внезапно, Ван Я приподнялся в стременах.

— Звенько, впереди на дороге крепость. И, судя по всему, сторожевая.

Сколот поднял голову, посмотрел вперед. Его глаза заблестели.

— Это пограничная застава. Дальше земли моего народа.

И он, вырвавшись вперед, поскакал к крепости. На крепостной стене показались воины. Они усердно всматривалась в небольшую группу, во весь опор мчавшуюся к воротам крепости.

Похоже, Звенько узнали. Ворота крепости стали раздвигаться, и группа на полном ходу влетела в крепость.

Навстречу выбежал старый воин в кольчуге и при оружии.

— Звенько, как мы рады, что ты вернулся.

И он пошел к коню, на котором сидел Звенько. Тот, увидев старого воина, буквально слетел с коня и побежал навстречу. Они обнялись.

— Дядя и я рад тебя видеть.

Наобнимавшись, он освободился из дядиных объятий.

— Дядя, дозволь тебе представить моих попутчиков и верных друзей, святых отшельников, благодаря которым я остался жив.

— Друзья, это мой родной дядя Степан. Вот уж не ожидал встретить тебя на заставе… в твои-то годы.

— А это благодаря Меланье, Звенько.

— Лютует?

— Уже не так, как раньше. Сынки-то ее пали в сече. Все до одного. Как и сынки Варвары. Собственно, и сеча была между войсками тех и других.

— Где это было?

— Так, под Шемархой. И нашел их твой отец, который с остатками войска отправился за первыми двумя.

— А что отец?

— Плох. Как пришел из похода, так и слег. Гляди, помрет. Ты бы, Звенько, подторопился в столицу. Иначе может быть совсем непредсказуемо. А так, закроешь глаза отцу, разберешься со сварами, и примешь царство.

— Значит, Меланье кто-то точно нагадал.

— Точно-неточно, того не ведаю. А то, что тебе нужно в столицу, причем срочно, могу сказать точно.

Спустя два часа из западных ворот крепости выехал отряд вооруженных людей. Он направлялся в столицу государства сколотов — Итанат.

Впереди группы в доспехах и золоченом шлеме на белом коне мчался Звенько. Алый плащ развевался за плечами. На широком поясе был пристегнут акинак и тонкий кинжал.

За ним следом неслись трое магов на гнедых конях. Тоже в доспехах и шлемах. За плечами развевались плащи темной расцветки. У седел были приторочены луки и колчаны со стрелами.

Замыкали строй пятьдесят отборных воинов, преданных дяде Остапу, который самолично возглавил полусотню.

Собственно, изменение облика наших путешественников как раз и произошло после вмешательства дяди Остапа, который резонно рассудил, что одежды Звенько и магов не совсем соответствуют тем событиям, что должны произойти в столице.

Остановились уже на заходе солнца. Но привал был коротким. Нужно было дать отдохнуть лошадям. Потому ужинали по-походному — холодным мясом, который закусывали хлебом и запивали студеной водой, набранной в крепости.

Через два часа, группа вновь взобралась на коней, и поскакала в сторону столицы. И уже на восходе воины подъезжали к Итанату.

Столица государства сколотов поразила магов. Она находилась в предгорьях Коф-Кафа, а потому, как бы делилась на две части: расположенную на равнине, и тянущуюся вверх по горным склонам. Издали город, да и крепостные стены, казались излучающими светлые лучи, настолько город и городская стена были белыми. Можно даже сказать, что Они предстали перед магами, как светлые и чистые белокаменные видения. При подъезде маги обнаружили, что и стены крепости, и дома строились из белого камня — известняка, который добывался здесь же в карьерах.

Городские ворота были раскрыты, поэтому группа воинов во главе со Звенько беспрепятственно въехала на территорию города. Копыта застучали по брусчатой мостовой.

Маги, придержали лошадей и буквально раскрыли рот от изумления. Здания в равнинной части города были сплошь двухэтажные с большими окнами по фасаду, которых было от двух до четырех. Почти каждое здание имело внутренний дворик, огражденный кованой оградой.

Проследовав по центральной улице, группа выехала к детинцу, как называли сколоты, палаты царя. Детинец также был окружен высокой, метров пяти, стеной. Улица упиралась прямо в ворота этой стены, которые тоже были раскрыты.

Во дворе детинца Звенько лихо соскочил с коня, бросил уздцы подоспевшему воину, а сам по широкой и тоже белокаменной лестнице, убранной широким красным ковром, понесся в покои отца. Маги неотступно следовали за царевичем. Дядька Степан с полусотней остались во дворе, сразу взяв под охрану ворота в детинец. Дядька же Степан приказал охране всех впускать, но никого не выпускать без разрешения царевича. Что стража восприняла с воодушевлением.

Меж тем, Звенько ворвался в покои царя. Здесь было несколько вельмож, а также лекари, пытавшиеся помочь ослабевшему здоровью царя.

— Отец, — вскричал Звенько, бросившись к постели отца. Она была широкой под балдахином. Но сейчас шторы были подняты, чтобы у кровати больного не застаивался воздух.

Звенько, опустился а колени у кровати отца и взглянул в его лицо. Пред ним предстал изможденный лик, без кровинки на лице. Глаза были закрыты. Царь тяжело дышал.

— Отец, это я твой сын, Звенько, — снова позвал отца царевич.

Веки больного вздрогнули и стали открываться. Мутный взгляд стал приобретать вполне осмысленный вид. Царь повел глазами, и взор уперся в Звенько.

— Звенислав, ты успел…. слава богам. Сын подними меня, я хочу сказать слово.