Екатерина Флат - Возвращение домой

Сладкий дурман поцелуя постепенно сходил на нет, и я едва не взвыла от ужаса от самой себя. Реф-то явно считал, что все, я капитулировала. Потому и ослабил хватку. И я тут же вырвалась.

— Кира, — он резко помрачнел.

Ну да, конечно, что это еще за неподобающее поведение. Собственность должна слушаться своего хозяина.

— Ты хочешь знать правду, Реф? — мой голос дрожал от гнева и презрения к собственной слабости. — Хорошо, я тебе скажу. Да, я сама позволила поставить это клеймо. Потому что я верила тебе! Всецело верила! А ты… Ты просто воспользовался ситуацией. Ну, конечно, я же оказалась в таком тупике, и тут ты, весь такой благородный со своей якобы бескорыстной помощью. Ну а то, что тебе просто мой дар понадобился, так это мелочи! И уж тем более мелочи, что я только чудом не погибла на изнанке, когда искала там тебя! Ну да, конечно, я же дурочка безмозглая, которая ни черта лысого в вашей магии не понимает. Потому вполне можно ментально на меня воздействовать. Мне вот одно интересно, Реф, ты заранее все продумал? Если бы не Алекс, ты бы какой-нибудь другой способ меня убедить нашел?

Реф тихо выругался. Я ждала отрицания, объяснений, оправданий, в конце концов. Но прозвучало лишь с откровенной досадой:

— Как ты узнала?

— Я все-таки не настолько тупая, какой ты меня считаешь, — зло ответила я.

— Кира, послушай, — он вздохнул, — ты все совсем не так поняла. Да, я нарочно вызвал у тебя определенные эмоции. Но в тот момент просто не было иного выхода. После заточения в магической камере я ослаб настолько, что просто не справился бы с прорывом изнанки. Даже ценой собственной жизни не справился бы. А тогда бы все на территории закрытого куполом университета погибли. И ты в том числе. Я не мог этого допустить, — Реф не сводил с меня пристального взгляда, явно чтобы не упустить ни малейшего проявления моих эмоций. Видимо, ему и вправду было очень важно, как я на его слова отреагирую.

А я, в свою очередь, вспомнила тот момент, когда мы разговаривали в кабинете ректора. Перед тем, как Реф ушел на изнанку мира. Видимо, именно в то время он и применил ментальную магию.

— Кира, я клянусь тебе, что пошел на это только потому, что ситуация была безвыходная. Да, мне нужен был твой дар, но в первую очередь, чтобы тебя саму спасти. При этом я ни мгновения не сомневался, что ты доберешься до меня живой и невредимой. И что ребята помогут, и что ты сама сможешь себя защитить. Я только одного не учел, — его голос дрогнул, — что в сущности опустошителя бессознательно отберу и твою магию. Чуть ли не вместе с жизнью… Кира, поверь, когда я пришел в себя и понял, что чуть не натворил, я едва с ума не сошел. А если бы мне не удалось удержать тебя в жизни, то… — он вдруг замолчал, словно понял, что чересчур разоткровенничался. — Я представляю, как гадко мой поступок выглядит со стороны. Особенно после тех фокусов, что устраивал этот проклятый граф. И ты в полном праве обижаться на меня. Но все-таки постарайся понять. Прежде всего я хотел уберечь тебя. И сейчас, клянусь, никакого ментального воздействия нет. Я убрал его сразу же, как мы вернулись с изнанки. Ты могла почувствовать лишь остаточные отголоски.

Мне очень хотелось разреветься. Да, Реф все объяснил. Но что могла, в свою очередь, сказать я? Я только сейчас осознала, что ведь и безо всякого внушения пошла бы за ним тогда на изнанку мира. Реф мог бы и не прибегать к таким мерам. Он мог бы просто мне все объяснить. Сразу. Еще тогда. Но нет. Он предпочел роль кукловода.

Молчание длилось минуты две, не меньше. Реф по-прежнему не сводил с меня взгляда.

— Ты мне не веришь? — наконец произнес он.

— Верю, — ответила я бесцветным голосом. — Не помню, говорила тебе или нет, но спасибо, что тогда всех нас спас. Я очень тебе за это благодарна. Но я все же тоже внесла в это спасение свою лепту. Так что, считаю, мы квиты. Я верю тебе, Реф. Верю, но не доверяю. И уж извини за прямоту, я очень рада, что ты скоро уйдешь отсюда. Мне сразу станет спокойнее жить.

Я направилась к лестнице.

— Кира, — мрачно произнес Реф.

Я не остановилась.

— Кира!

Но я снова его проигнорировала, хотя исподтишка и наблюдала.

Реф аж в лице изменился. Вдруг резко вскинул правую руку, и в тот же момент клеймо на моем солнечном сплетении меня будто бы обожгло, заставляя замереть на месте. Я ахнула больше от неожиданности, все-таки больно-то толком и не было. Но сам факт…

Реф, похоже, и сам только что понял, что сделал на срыве эмоций. Но я опередила его:

— Как ты там говорил? — прошептала я дрожащим голосом. — Никогда не используешь его против меня, да, Реф?

— Кира, прости, я уже просто сорвался. Поверь, я… — начал он, но я горько перебила:

— Извини, Реф, но верить я тебе больше никогда не смогу.

Я спешно ушла, очень боясь, что не сдержу слез. Но Реф и не стал меня останавливать.

— А давайте мы все сегодня будем разговаривать шепотом, — попросил за завтраком Гран. — Шепот — это же так хорошо…

Они с Тавером вернулись уже под утро и теперь прямо-таки являли собой образец похмелья средней степени недобитости. Из разряда «вчера нам было хорошо, ну а сегодня вдруг не очень». И ладно, Гран, он-то оказался покрепче, явно мучился лишь головной болью. Но на артефактора нашего жалко было смотреть. На его лице, чуть ли не зеленоватого сейчас оттенка, прямо-таки читалась глубокая философская мысль: «Ну почему я не умер до этого утра?»

— Кто-то вчера хорошо погулял, как я посмотрю, — фыркнула Дарла, явно напрочь отринув такое явление, как сострадание к ближним.

— Ну да, — не стал отрицать Гран, — весело было. А сегодня как-то нехорошо, — и очередной многозначительный взгляд на Аниль.

Но наша целительница держалась молодцом и игнорировала все эти намеки. И пусть из всех нас она была самой доброй и сердобольной, но, по-моему, в данный момент вполне себе злорадствовала. Мол, вот тебе, бессердечный подлец, я к тебе всей душой, а ты обо мне вспоминаешь, лишь когда помощь нужна. А Гран, в свою очередь, явно искренне недоумевал, почему это добрая Аниль не спешит его спасать от головной боли. К слову, прямо он об этом не просил, лишь намеками. Похоже, был уверен, что она сама предложит. И это, конечно, бесило целительницу больше всего.

Вот такая вот у нас веселая компания за завтраком собралась. Обиженная Аниль, зеленый полудохлый Тавер, страдающий и не переносящий сейчас громких звуков Гран, о чем-то злорадно задумавшаяся Дарла. Ну и я. Как и все последнее время, унылая и молчаливая. Реф же присоединился к нам последним. И хотя я, конечно, старательно на него не смотрела, но успела засечь, что он по-прежнему мрачный.