Элисон Гудман - Эона. Последняя заклинательница драконов

– Ах, это все объясняет. Того, кто привязан к книге, тоже надо спасти. – Дела улыбнулась. – Слава богам. – Но ее улыбка тут же увяла. – Рико сказал, что Диллон пропал вместе с черным фолиантом, и император отослал на его поиски всех трудоспособных мужчин.

– Его величество решил, что найти фолиант важнее, чем спасти Идо.

– Что ж, он неправ. – Дела наклонилась ближе. – Я лежала под этим деревом много-много часов и всякий раз, пытаясь освободиться, делала только хуже, в итоге едва не похоронив себя заживо в грязи. – Она содрогнулась. – И чтобы как-то отвлечься, я пробовала перевести записи твоей прародительницы.

– Ты что-то нашли? – в волнении спросила я.

Дела облизнула потрескавшиеся губы.

– Кажется, я разобралась с двумя зашифрованными стихами на первой странице, – улыбнулась она.

– Что там? Покажи.

Я дернула за жемчуг. Гладкая нить скользнула вниз, скрутившись на моей ладони, и притянула за собой книгу. Я открыла красную кожаную обложку, перевернула лист с изображением изящного дракона и уставилась на первую страницу, исписанную символами женского алфавита.

– Вот первый. – Дела указала на выцветшие иероглифы. – Если не ошибаюсь, тут сказано:

Я подняла голову:

– Конец? В смысле, конец драконам?

– Есть еще. – Кончик пальца Делы двинулся вниз по странице.

Я воззрилась на изящные надписи в попытке осознать их смысл, хотя не понимала значение ни одного иероглифа.

– Повтори первый стих, – попросила я.

Дела повторила.

– Драконица – это Зеркальный дракон, так как она единственная самка, – медленно произнесла я. – И она уже вернулась и взошла.

Я встретила взгляд Делы, не желая озвучивать смысл другой строчки.

– Ее возвращение означает, что власти драконов пришел конец, – тихо сказала она.

Я тряхнула головой, отвергая чудовищное предзнаменование. Если драконам конец, то и моей силе тоже, а я ведь ее даже не распробовала. Я лишусь связи с красным зверем. Лишусь положения. Вновь стану просто девушкой. Ничем. Пустышкой.

– Неправда, – прошептала я.

– Земля объята хаосом, – заметила Дела, – и десять драконов лишились заклинателей.

– Но это не значит, что их власти пришел конец. Зеркальный дракон вернулась еще до того, как Идо убил заклинателей.

– Тогда, возможно, власть драконов закончилась еще раньше, до смерти лордов. И ты не можешь отрицать, что наш мир в опасности.

Прижав ладони к глазам, я судорожно искала способ опровергнуть предупреждение Кинры, но все попытки разбивались о безжалостные строчки стиха: раз Зеркальный дракон вернулась и взошла, значит, Кругу двенадцати духов конец.

– А что со вторым стихом? – спросила я.

Дела вновь прочла и его.

– Заклинательница – это я. – Мое беспокойство все усиливалось. – Тут сказано, что я смогу обернуть все вспять. То есть сумею вернуть силу драконов?

Разве такое возможно? Непосильная задача, словно огромная рука, выдавливала из меня надежду и мужество.

– Молюсь, чтобы так и было. – Дела коснулась иероглифа на пергаменте. От остальных его отличали острые уродливые углы. – Что такое «сила тьмы». Ган хуа?

– Похоже на то.

– Тогда что значит «всеобщая хуа»?

– Не знаю, – мрачно буркнула я, – но строчка звучит как последняя.

Я закрыла фолиант – будто спрятав слова, могла избавиться от сокрушительного бремени их смысла.

– Даже страшно, что ты можешь найти дальше, но нам нужно знать больше.

Я протянула дневник, и с коротким кивком Дела приняла его.

– По крайней мере, мы знаем, что ган хуа можно обуздать. – Она встала и захромала к двери. – Лишь лорд Идо может научить тебя контролировать свою силу. Вдруг научит и управляться с ган хуа?

– О да, – сухо протянула я, – сам он с ней управляется превосходно.

– Тогда нужно его спасти, – заявила Дела.

– Но его величество настроен на поиск черного фолианта, – хмыкнула я.

Дела поманила меня к двери:

– Его величество не может пренебрегать красным фолиантом, Эона. Это голос Зеркального заклинателя. И она дала нам прямое предупреждение.

– Кто эта древняя заклинательница? – требовательно спросил Киго.

Я ожидала этого вопроса, и все же внутренности скрутило узлом. Император прошелся по совещательному залу и обернулся ко мне за ответом; под его глазами залегли глубокие тени от усталости. Хотя Киго уважил мою просьбу и велел главам участков удалиться из пещеры, я не сочла это признаком его расположения. Напротив. Он не позволил ни мне, ни леди Деле подняться с колен, и появилась в нем некая подавленность, которую я сразу осознала: Киго слишком сильно загнал свои тело и разум. Я покосилась на Делу. Судя по напряженным плечам, она тоже все поняла, ибо в свое время сталкивалась с гневом переутомленного мастера. Тем не менее я никак не могла подготовить Делу к своим следующим словам. Оставалось надеяться, что оборотной хватит ума промолчать.

– Она была последним Зеркальным заклинателем, прежде чем Зеркальный дракон исчезла, – сказала я. – Ее звали Чарра.

Дела вздрогнула, ее пальцы на красном фолианте сжались.

Я затаила дыхание, но она не издала ни звука. Конечно, позже меня ждет отповедь, но даже Деле придется признать, что я не могла сказать правду. Киго в курсе, что Кинра была изменницей. Он бы ни за что не принял всерьез ни одного написанного ею слова и не стал бы следовать ее указаниям.

– Мы знаем, почему дракон исчезла? – задал вопрос Киго.

– Нет, ваше величество, – вздохнула я. – Леди Дела еще не нашла упоминаний об этом в фолианте.

Киго смежил веки и отклонил голову назад:

– Но теперь мы знаем, что на самом деле знаменует возвращение Зеркального дракона. Мой отец хотел убедить всех, будто ты и твой зверь – символы надежды и благословение на мое правление. Но нет. – Он открыл глаза. Усталость в них сменилось уверенностью. – Вы вестники погибели.

– Неправда, – ахнула я. – Не говорите так!

– Заклинатели мертвы, моя империя на пороге войны, земля беззащитна и трещит по всем швам. – Полные губы императора сжались в тонкую линию. – И все это началось, когда ты вернула Зеркального дракона.

Я гневно зыркнула на Киго:

– Я ее не возвращала. Она просто… появилась.

– Но ты пришла на арену, туда, где не место девушке. Ты дала ей шанс вернуться, – заявил император.

Я впилась ногтями в бедра, желая расцарапать ими лицо Киго, заставить его признать свою неправоту. Он должен ошибаться. Иначе получалось, что я каким-то образом подтолкнула Идо к убийству заклинателей, а Сетона – к перевороту и к началу войны. Он не мог возложить все эти беды на мои плечи.