Элисон Гудман - Эон. Возвращение заклинателя

Островитянин сплюнул в нашу сторону пережеванный лист танина. От движения у него из-за пазухи выскочил кожаный шнурок с висящей на нем резной ракушкой в окружении веточек бамбука. Увидев ее, господин Тозай тут же остановился. Уверенным движением он отодвинул меня себе за спину, а сам встал лицом к лицу с островитянином. Другие мальчишки подобрались поближе, предвкушая забаву.

– Ты ведь с юга? – спросил господин Тозай. – С дальних островов?

Плечи мальчишки напряглись.

– Я из Транг Дейна, – заявил он, вздернув подбородок.

Я наклонилась вправо, чтобы получше его рассмотреть. Год назад император посла армию к Транг Дейна, желая наказать независимый город. В тавернах шептались, что всех взятых в плен мужчин Транга жестоко кастрировали, как животных, и вынудили служить в императорском флоте. Неужели и с парнем поступили так же? Я опустила взгляд, но островитянин носил свободную тунику и широкие штаны портового рабочего, которые надежно скрывали его тело.

Или все-таки не так надежно, как ему бы того хотелось? Энергия кастрата должна отличаться от энергии полноценного мужчины, ведь так? Может, моя новообретенная способность сработает и в этом случае? При воспоминании о ярком вихре эмоций молодых людей, встретившихся на рынке, меня охватил стыд, но я все равно сосредоточилась на энергетическом мире. Опять меня охватило странное чувство, мир вокруг поплыл, а затем вспыхнул свет, такой яркий, что на глазах выступили слезы. Вначале я не могла разделить энергии окружавших меня людей, просто вокруг меня крутился разноцветный, сияющий водоворот. Красное, желтое, синее, опять красное, зеленое… У меня закружилась голова, к горлу подступил комок. Затем сверху водоворот накрыло ослепительно мерцающее облако. Все мое тело пронзила боль, зародившаяся где-то в глубине живота и быстро разлившаяся по всему телу. По сравнению с этой болью те недомогания, что я испытывала каждый месяц, были райским наслаждением. У меня было чувство, будто все мои внутренности протыкают сотни раскаленных шипов, на которые затем наматывают кишки. Только порожденная самим злом сила могла стать причиной такого невыносимого страдания. Видение отступило. Я с трудом втянула в легкие воздух. Мир вокруг перестал бешено вращаться. Боль утихла.

Никогда больше не полезу к такой дикой энергии.

Над головой я услышала голос господина Тозая:

– Я рыбачу на побережье Кан По. Несколько ваших работало у меня на лодках… До рейда, разумеется. Они все были отличными рыбаками.

Островитянин осторожно кивнул.

– Теперь на островах тихо, – негромко продолжил господин Тозай. – В Риоке не так много солдат. Некоторые беглецы возвращаются домой.

Парень выронил камень и инстинктивно ухватился за подвеску. Привычным движением он сжал ее так, как обычно сжимают талисман, прося у него защиты, глянул на приятелей, а затем на господина Тозая и расправил плечи, словно отступаясь от подельников.

– Вам сейчас нужны помощники? – запинаясь, спросил островитянин.

– Возможно, я найду для тебя местечко, – ответил господин Тозай. – Если ищешь достойную работу, приходи завтра в док Грей Марлин. Я буду ждать тебя до полудня.

Моряк повернулся, прикрывая меня своим телом. Когда мы вышли из проулка на людную улицу, вдоль которой выстроились лавки торговцев сладостями, я оглянулась на парня. Он смотрел нам вслед, все так же сжимая подвеску и не обращая уже ни малейшего внимания на прежних друзей.

– А что это у него на шее? – спросила я господина Тозая, когда мы переходили дорогу. – Талисман на удачу?

Господин Тозай фыркнул:

– Удачей я бы это не назвал. – Он присмотрелся ко мне. – У тебя лицо политика, Эон. Держу пари, ты знаешь много больше, чем показываешь. Так что за перемены ты заметил в нашей стране?

А что тут замечать? Стало больше нищих, больше рейдов, больше арестов, больше выступлений против императорского двора. Однажды я слышала, разговор учителя с друзьями: император, мол, болен, наследник еще слишком юн, а при дворе зреет раскол.

– Я заметил, что безопаснее иметь лицо политика и держать язык за зубами.

Господин Тозай рассмеялся:

– Разумно. – Он оглянулся, а затем увлек меня в узкое пространство между двумя лавками и зашептал: – Та подвеска – амулет, дарящий владельцу долгую жизнь и храбрость. А еще – это символ сопротивления.

– Императору? – тихо переспросила я, хорошо осознавая всю опасность подобных разговоров.

– Нет, дитя. Настоящему правителю Империи Небесных драконов. Верховному лорду Сетону.

Брату императора. Сыну наложницы. По старой традиции император, взойдя на трон, должен был казнить брата вместе с прочими сыновьями его родного отца, рожденными от многочисленных наложниц. Но наш правитель был человеком просвещенным, хорошо образованным, а потому сохранил жизнь своим восьми младшим братьям. Даже сделал их генералами, а Сетона, старшего из восьми, поставил во главе армии. Что ж, император помимо прочих своих недостатков отличался еще и доверчивостью.

– Но Верховный лорд Сетон командует армией. Что островитяне могут противопоставить такой силе?

Господин Тозай пожал плечами:

– Не так уж много. Но есть еще в нашем мире могущественные люди, верные императору и его сыну. – Он замолчал, когда какая-то старуха остановилась у лотка и принялась внимательно рассматривать выставленный на прилавке дрожжевой пирог. – Идем, здесь не место для таких разговоров. Хотя для них вообще нигде нет места. – Господин Тозай выпрямился и уже громко, хорошо поставленным голосом сказал: – Я хочу сдобную булочку. А ты?

Мне хотелось расспросить своего нового знакомого о том, кто же на самом деле противостоит Верховнуму лорду Сетону, но тема явно была закрыта. А булочек я не видела уже очень давно – в доме учителя не находилось денег на подобные излишества.

– Мне надо спешить…

– Да ладно, это много времени не займет. Поедим на ходу. Не подскажешь хорошего торговца?

Я кивнула. Одна булочка – это недолго. Я заметила просвет в медленно движущейся толпе и повела господина Тозая на угол Рынка Белого облака. Здесь было даже оживленнее, чем обычно, полуденное солнце загнало людей под сень широких тентов из белого шелка, натянутых между резными жердями. Мы миновали Чужестранца Ари, продававшего торговцам кофе. Густой запах, источаемый странным черным напитком, висел в воздухе. Ари однажды угостил меня крошечной чашечкой кофе, и мне понравились густая горечь напитка и наступившее потом чувство легкого головокружения. Я тронула господина Тозая за руку и указала на булочную слева, чей прилавок скрывался за спинами покупателей.

– Говорят, красные булочки там очень вкусные, – сказала я, вставая на цыпочки, чтобы разглядеть аккуратно выставленные подносы.