Светлана Шёпот - Лерка. Второе воплощение

— Ты горячий, — Эйнар нахмурился, видимо, решая достаточно ли такой причины, чтобы оторвать его от более интересных вещей или нет. — А я нет, — торопливо добавила, но увидев, как Эйнар напрягся, выпалила: — И моё сердце… не бьётся!

***

Лежать я отказалась. Натянув привычное платье, осторожно села в кресло. Спросите — чего я осторожничаю? Так всё просто — не знаю, отчего, но если я перестаю следить за тем, что делаю, мои движения становятся слишком быстрыми. Иногда я даже не успеваю затормозить. Например, решив подойти к кровати, я так быстро преодолела несколько метров, что мне показалось, будто я и не шла вовсе, а переместилась. Эйнар, бывший в этот момент рядом, сказал, что на мгновение я просто смазалась, а буквально моментально появилась уже около кровати. При всём при этом я едва затормозила и стукнулась ногой, но боли не ощутила.

Надо ли говорить, что всё это пугало не на шутку? Вот и я думаю, что нет.

В итоге, я не легла, а, одевшись, села в кресло. Эйнар вызвал слуг, и в комнате сразу стало шумно. Принесли еду, забрали ночнушку, застелили кровать.

Эйнар всё это время молчал и хмурился, просматривая на меня время от времени.

— Пусть кто-нинудь отрежет, — буркнула, показывая взглядом на слишком длинные волосы.

Асвальд кивнул и вызвал цирюльника.

Стоило двери закрыться, а нам вздохнуть, как она снова отворилась, и на пороге нарисовался Ренольд. Выглядел он по-прежнему потрясающе. Взгляд свысока, холодный, самоуверенный, одет с иголочки, движения плавные, но в тоже время решительные.

Вот он увидел меня, и уголки губ на безмятежном лице дрогнули.

— Очнулась?

Я кивнула.

— Как видишь, — осторожно встала, замечая, как Ренольд при этом нахмурился.

— Как ты? — подойдя, он заглянул мне в глаза. — Можешь не отвечать, сам вижу, что не очень.

— Ну почему же, — я развела руки в стороны, как бы давая себя рассмотреть лучше. — Если говорить только о самочувствии, то сносно, а вот если углубляться, то у меня небольшая проблема. Но это потом, — фыркнула, улыбаясь. — Обнимешь? Или я зря поднималась?

Уголки губ Риваля снова дрогнули, а потом меня стиснули в объятиях.

— Рад, что вернулась. Как там?

— Не поверишь, но вполне себе ничего — жить можно.

Вспомнив серое междумирье и зубастых грешников, рассмеялась. Да уж, жить можно, но не факт, что долго.

— Хорошо, что ты всё же решила вернуться. Ещё бы немного и нашего Эйнара самого пришлось бы откачивать.

Ренольд отпустил меня, и я тут же села обратно в кресло. Ребята уселись на кровать.

— Долго меня не было?

Прислушавшись к себе, решила, что есть не хочу, а вот пить… блин, тоже не хочу. Скользнув равнодушным взглядом по еде, все-таки подтянула к себе стакан, наполненный какой-то красной жидкостью, и осторожно пригубила. Не чувствую вкуса. Что это? Судя по запаху, какой-то ягодный сок.

— Почти три месяца.

Я присвистнула. Ничего себе.

— А чего я всё это время там висела?

Эйнар с Ренольдом переглянулись и начали рассказывать. Мне оставалось только удивляться. Услышав о Мидахе, тут же всполошилась, так как вспомнила, что увидела его лежащим без движения. Но Риваль меня тут же заверил, что Мидах пришёл в себя, сейчас в соседней комнате и не может прийти, так как обессилен. Узнав, что посох развалился, просто пожала плечами. Ну сломался, что поделать, жалко, конечно, но не смертельно.

После рассказа я немного пожурила Эйнара за его поведение. Это мне Ренольд нажаловался, за что его Асвальд чуть не испепелил взглядом.

Потом пошли новости, от которых мне оставалось лишь молча кивать и хмуриться. Если проводить аналогию с Этиром, то здесь должно быть тоже две кристальных, а так как я некоторое время была вне зоны доступа, то неудивительно, что в мире стало больше тёмной энергии. Отсюда и агрессия жителей, и прочая ерунда.

Остаётся надеяться, что раз я вернулась, значит, должно немного все стабилизироваться. Надеюсь, моё странное состояние не повлияет на энергию, которую моя душа вырабатывает для мира. Было бы не очень, если это не так.

Потерев переносицу, оторвала взгляд от Эйнара, на которого до этого неосознанно все время смотрела.

— А ты? Как там? — Ренольд в отличие от меня не стеснялся и, пододвинув к себе небольшой столик, с явным аппетитом посмотрел на еду. — Не хочешь?

Я покачала головой. И правда, что-то не хочется. Это немного настораживает, хотя не так сильно, как совершенно небьющееся сердце.

Эйнар неодобрительно посмотрел на нашего общего друга. Всё же Риваль неоднозначный человек. Когда он входил в комнату, то был самым образцовым из аристократов, а сейчас спокойно так уминает крупную ножку, будто ничего такого в этом нет. Посмотришь — самый обычный человек, приятный в общении и совершенно не похож на заносчивого аристократишку.

Улыбнувшись, начала рассказывать о своих приключениях в междумирье. А что? Мне никто не говорил, что всё произошедшее надо держать в секрете, поэтому я с лёгким сердцем могла поделиться всеми своими переживаниями, мыслями, предположениями и фантазиями.

— Кстати, — я замерла, а потом, подняв руки, зачем-то ощупала себя. — Со мной не было бутылочки?

Ренольд аккуратно вытер губы, потом руки, после отодвинул край камзола в сторону и вытащил крохотный флакончик.

— Этой?

Положив бутылочку на ладонь, он протянул мне. Надо же, а в междумирье он казался больше, а сейчас размером со спичечный коробок.

— Только вот он пуст, — добавил Ренольд, дождавшись пока я заберу бутылочку. — Но я не открывал всё равно. Можешь не волноваться. А что там?

— Тут, — я хмыкнула. Если Ренольд и не видел, то я видела отлично небольшой сияющий жемчужным светом шарик, — мой новый друг — Вильям. Ты можешь говорить? — обратилась я уже к де Хорту.

Тишина. Странно, чего он молчит?

Открыв бутылочку, немного встряхнула. Шарик тут же встрепенулся и вылетел через горлышко. Немного повисел, потом осторожно поплыл влево, вправо, а затем стал изменяться. Он менялся до тех пор, пока передо мной не появился Вильям, который с самым сосредоточенным видом стряхивал со своего полупрозрачного плаща невидимые и думаю, несуществующие пылинки.

«Могла бы и раньше меня выпустить», — буркнул он обиженно, а я рассмеялась, почему-то чувствуя облегчение.

— Извини, не подумала, — оправдалась, рассматривая новое в этом мире приведение. — Мы с тобой поменялись местами. Теперь ты призрак, а у меня есть плоть.

— Лера? — Эйнар тревожно зарезал на месте, не зная, видимо, как реагировать. Ренольд же в это время спокойно продолжал прерванный мной завтрак или обед, а может и ужин (не знаю, сколько сейчас время). Он лишь изредка на меня поглядывал, делая вид, что ему ни капельки не интересно.