Владимир Поселягин - Берсерк

Второй необходимой покупкой был неплохой скутер, мне же надо на чём-то перемещаться. Машину я брал, когда нужно перевезти что-то крупногабаритное. Правда, машина Магды не сказать, что подходит для этого, «шевроле-импал» девяносто пятого года. Седан четырёхдверный, заднеприводный, кремового цвета. В остальном деньги из тайника я не тратил, зарплаты хватало. Чтобы как-то объяснить, откуда деньги на покупки, стал искать работу. После школы изучал объявления, бродил и вот так вышел на старика Эдварда. Он со своей женой кормился с этой заправки. Семейный бизнес, личная собственность. Крутить быкам хвосты не хочется, работы в городке мало, вот я к нему и пошёл. Не прогадал, за год какие только машины у нас не побывали, кроме новых, которые в дилерских центрах ремонт проходили. Хотя пара новеньких была, их на буксире притащили, но мы их больше осматривали, сообщая, что ремонт можно провести только у дилеров, запчасти оригинальные. График у меня свободный, после школы. В выходные если только понадоблюсь что тяжёлое поднять и Эдвард сам не справится. В общем, мне всё нравилось.

— Выхлопную систему менять? — сразу определил я, присев у подъёмника. — У нас на складе есть такая, так что это мы мигом. Я сейчас переоденусь и вернусь.

Оставив старика в помещении мастерской, я прошёл в служебную подсобку, неплохо оборудованную. Эдвард вообще насчёт этого был педант. Шкафчики под личные вещи, душевая. Открыв свой шкафчик, повесил в него сумку с учебниками, быстро переоделся и, напялив бейсболку козырьком назад и на ходу натягивая рабочие перчатки, вернулся обратно.

Когда я занялся работой, Эдвард отошёл в сторону. Дальше всё делал я, а он только смотрел да трепал языком, ну или слушал новости, которые я узнал. Выходил трижды, заправить машины, что шли по трассе. Насколько я видел через открытые ворота мастерской, одна была из нашего городка, развозной фургон, он нам на дом привозил молоко, которое я любил и каждый день по утрам стакан выпивал. Тётка молоко не особо жаловала, поэтому я платил — я и пил. Две другие машины я не знал, одна нашего штата, а третья — из Небраски. Видимо, транзитная. Кстати, «бьюик», с которым я сейчас возился, тоже был из другого штата, вообще из Невады.

Чуть позже Эдвард ушёл, ему жена позвонила, обещал через полчаса вернуться, его дом рядом, минут пять идти пешком. И только ушёл, очередной клиент заправиться подъехал. Оставив работу, как раз герметик сох, я подбежал, узнал у молодой женщины с двумя детьми — это вроде местные, из фермеров семья, — что нужен полный бак, и, пока шла заправка, достал щётку и протёр пыльное лобовое стекло. Эта услуга у нас бесплатная, бонусом к полному баку. Кстати, по ночам у Эдварда через сутки работали двое молодых парней. Они лишь заправляли машины, мастерская ночью не работала, если только что срочное, тогда звонили Эдварду, поднимали его.

Когда машина отъехала, я вернулся в мастерскую и продолжил ремонт, размышляя. С Алиной и Лилей весь этот год я держал постоянную связь, обычно в выходные. Утром по местному времени звонил, в Москве в это время полдень, у Лили чуть позже. Те звонки ждали. У меня родились дочери, две. Маша у Алины, и Регина у Лили. С разницей в две недели. Крепкие здоровые девочки, уже по десять месяцев им. Маша давно ползает и уже пытается встать, держась за что-нибудь, Регина немного ленится. Общую сумму в месяц Алине сразу после рождения дочери я увеличил до двух тысяч евро, а Лилии уменьшил до пятисот. Причина для этого была серьёзная: когда она стала получать по тысяче евро, то превратилась в завидную невесту, даже несмотря на то, что беременна от другого. И родители подсуетились и выдали за одноклассника, её прошлого парня. Ослушаться она не могла, а мне-то какой резон кормить чужих людей? Так что пятьсот евро — это исключительно моей дочери, а Лилю пусть кормит её муж, мне на них как-то начхать. Кстати, Лиля передала, что её родители, как в принципе и муж, были не то чтобы недовольны таким моим решением, но изрядно разочарованы. А уж когда узнали, что Алина, а та с ними контактировала по телефону, стала получать две штуки, то вообще исходили желчью. А не хрен. Вот такие дела.

Поначалу в школе я допускал косяки, но списывал это на то, что «у нас» в Лос-Анджелесе немного другие правила, но чуть позже я освоился и стал обходиться без косяков. Я в другой стране родился, как же мне на мелочах не поскальзываться? Электронные кошельки стал подпитывать зарплатой через терминалы. Раз в месяц ездил в Канзас-Сити и там через разные терминалы со всеми предосторожностями делал переводы на кошельки. Местные спецслужбы отслеживают подобные переводы, за границу, не хотелось бы попасться на этом. В общем, денег на ежемесячные платежи у меня осталось на полгода. Тут два пути: продолжать зарабатывать и подпитывать, или съездить на побережье, а точнее, в Чарльстон. Там в порту уже девять месяцев находится контейнер из Индии. На оплаченном месте, на складе. В нём солидные запасы наличности, хватит, чтобы решить вопрос с платежами лет на десять точно. Но пока я с этим не торопился.

У Эдварда я зарабатывал сто баксов в неделю, немного, понимаю, но он не может официально принять меня на работу, а мне такой суммы хватает. Я её на еду тратил. Главное, автопарк Штатов узнал хорошо. К тому же такая неофициальная работа у старика даёт мне возможность объяснить, где беру деньги. В подобных подработках нет ничего не обычного, много детей младше меня занимаются ими, взять тот же газон у домов. Не знаю, как в других городках Америки, но у нас правило: газоны — детям, в том смысле, что хозяева сами их не стригут, дают подзаработать мальчишкам. Если сам стрижёшь, то ты жадина и сквалыга. Вот и у нас с тёткой стрижёт соседский парнишка, два бакса за разовую стрижку. Так что моя работа у старика ни у кого вопросов не вызывала.

По выходным я на своём скутере объезжаю фермы, теперь уже дальние, так как ближние объездил. Работаю по старым вещам, можно сказать, артефактам. У хозяев бывают чуланы или сундуки на чердаке со старыми вещами, которые им не нужны даже как память, порой сами слабо представляют, что в них сложено, особенно у тех, кто поколениями на этих фермах жил. Осматриваю, если есть что-то интересное, выкупаю с торгом. Для этого машину тётки несколько раз брал, не всё мог на скутере увезти. Именно в Канзас-Сити я и вожу всё это продавать, у меня два хозяина антикварных магазинчиков в знакомых имеются, через них всё и сбываю. Восемь месяцев этим занимаюсь, и общая сумма добычи — двадцать пять тысяч с мелочью, неплохо. Вот и не скучно мне, честно говорю. Досуг тоже был. В первые дни после того, как я поселился у тётки, познакомился с соседкой, она с мужем и двумя детьми жила в красивом благоустроенном двухэтажном особнячке справа от нас. Молодая Ким Бейсингер, как я мог мимо неё пройти? Муж — пузан, скучный нудный мужчина, сын девяти лет, кстати, он у меня газон и косил, и четырёхлетняя дочка. В общем, я и так к соседке, и эдак, на удивление верной оказалась своему мужу, хотя я и не понимаю почему. Любовника у неё точно не было, я проверял. Видно, что семья только на ней и держится.