Сергей Мусаниф - Колдуны и герои [СИ]

Мгновение спустя верхняя палуба пиратского судна тоже была охвачена огнем. Криков становилось все больше, объятые пламенем фигурки людей метались по кораблю и прыгали за борт.

Плачущий вскрикнул и оторвал ладони от фальшборта. Там, где они касались ограждения, на деревянном брусе остались выжженные следы, повторяющие форму его ладоней, кожа на руках покрылась многочисленными волдырями от ожогов.

– Ты уверен, что заложил достаточно динамита, Бутч [5]? – криво ухмыльнулся Ланс. – То есть, ты уверен, что целился именно в паруса?

Столпившаяся на корме команда «Индевора» разразилась ликующими выкриками. «Индевор» все еще шел под полными парусами, так что факел, в который превратилось потерявшее ход пиратское судно, стремительно уменьшался в размерах.

– Это не я, – тихо сказал Плачущий. – Ты использовал меня, как линзу, чтобы сфокусировать на их корабле свою энергию. Ты пробил их защиту, как… как таран.

– И пусть это останется нашим маленьким секретом, – сказал Ланс.

– Я чувствовал льющуюся через меня мощь. Ты владеешь такой силой, как же ты можешь быть… – он осекся.

– Никем? – продолжил Ланс. – Потому что быть кем-то очень утомительно.

Плачущий покачал головой.

– Браво! – воскликнул капитан Мактиг, подходя к ним и хлопая маркиза Тилсберри по плечу. – Я знал, что волшебник на борту – это хорошая примета! Отличная работа, просто отличная! Об этой истории сложат легенды, сэр! Каждому из тех, кто был сегодня на «Индеворе», будет о чем рассказывать своим внукам! Вы поджарили их, как свиней!

– Да, – согласился Плачущий. – Похоже, что поджарил.

– А что с вашими руками, сэр? Хотите, я пришлю к вам в каюту корабельного лекаря?

– Спасибо за столь великодушное предложение, но я и сам справлюсь, – сказал Плачущий. – Хотя… мне могут понадобиться ингредиенты, которых у меня нет. Пусть лекарь подойдет где-нибудь через полчаса.

– Плакса не мог такого сделать, – безапелляционно заявил Ринальдо. – Я долгие годы прослужил шутом у самого могущественного волшебника Эталии, и я точно знаю, на что чародеи способны, а на что нет. Если бы Плакса мог такое сделать, он не ходил бы в учениках Алого Ястреба, он сам был бы Алым Ястребом. Черт побери, я не уверен, что даже сам Алый Ястреб смог бы такое сделать без многочасовых ритуалов, рисования пентаграмм и чтения заклинаний. Да и со всеми этими причиндалами… Тоже не уверен. Я бы еще мог поверить, если бы речь шла о Балоре Огнерожденном, но Плакса… Нет, категорическое нет.

– Уверен, пиратам на том судне стало бы гораздо легче, если бы они узнали про это твое «категорическое нет», – сказал Ланс, вытягиваясь на своей кровати. – Вместо того, чтобы без толку молоть языком, ты мог бы зайти к Джеймсу и поинтересоваться, не нужна ли ему помощь.

– Когда я уходил из каюты, он прекрасно справлялся и сам, – сказал Ринальдо. – И… эээ… вид его забинтованных конечностей отнюдь не услаждает мой взор, а мазь, которую они сварганили на пару с местным костоправом, вдобавок еще и страшно воняет. Ты не против, если я переночую тут? Я могу лечь на полу и много места не займу.

– А если Джеймсу ночью понадобиться твоя помощь?

– Страницы перелистывать я ему точно не буду, – сказал Ринальдо. – И вообще, пусть леди Катрин за ним ухаживает. Или, как положено порядочной леди, пусть отрядит для этого свою горничную.

– Нет в тебе духа боевого товарищества, – заметил Ланс.

– Нет, – согласился Ринальдо. – Карлики не склонны к этой сентиментальной чуши.

– Твой рост – это еще не индульгенция.

– Ты не понимаешь, – сказал Ринальдо. – Дело не в том, что он высокий или волшебник или что-то вроде того. Дело в том, что он маркиз. Он признает тебя, как равного, потому что ты рыцарь, герой войны и у тебя какие-то дела с Балором, который начальник для всех их братии. Меня же он не признает равным никогда. Любую помощь, которую я могу ему оказать, он примет, как нечто само собой разумеющееся, и не будет испытывать благодарности. И по своей воле он никогда не окажет мне ответной услуги. Только если ты его попросишь, или у него будут какие-то свои интересы.

– И что с того? – спросил Ланс. – Ты делаешь добрые дела, только рассчитывая на благодарность?

– А иначе какой в них смысл? Я помог тебе, ты помог мне, в итоге нам обоим стало лучше. Вот так это должно работать.

– Слишком расчетливый подход, – сказал Ланс.

– Сразу видно, что ты никогда не был карликом, – сказал Ринальдо. – Список услуг, которые мы можем оказать, весьма ограничен, так что не стоит разбрасываться ими попусту и одаривать того, кто никогда не ответит тебе такой же любезностью.

– Но в недавней схватке ты здорово его выручил, – заметил Ланс. – Как же этот поступок вписывается в твою систему ценностей?

– Прекрасно вписывается, – заверил его Ринальдо.

– Нельзя ли немного подробнее?

– Бой – это другое, – сказал карлик. – В драке всегда есть четкое разделение на своих и чужих. Чужих ты убиваешь, своим ты прикрываешь спину, и рассчитываешь, что они ответят тебе тем же. В обычной же жизни эта стратегия не срабатывает.

– Джеймс все еще свой.

– Но чужих нет. И это сразу меняет весь расклад. К тому же, в драке у человека обычно нет времени, чтобы задумываться о таких вещах.

– Не хочешь же ты сказать, что если бы у тебя было время задуматься, тогда ты поступил бы иначе?

– Нет, – сказал Ринальдо. – По изложенным выше соображениям.

– Мне непонятно твое стремление выглядеть хуже, чем ты есть, – сказал Ланс.

– А мне непонятно, почему тебе непонятны столь очевидные вещи, – сказал Ринальдо. – Ведь судя по возрасту ты уже не должен быть столь наивен. Впрочем, человек твоих талантов и способностей вполне может позволить себе оказывать услуги даром, ничего не требуя взамен.

– Ты пользуешься своим ростом, как оправданием для собственного бездействия, – сказал Ланс. – Когда-нибудь ты столкнешься с ситуацией, в которой этот подход перестанет работать.

– Можешь быть уверен, если так произойдет, ты узнаешь об этом первым, – заверил его Ринальдо. – А пока позволь мне остаться при своих, и давай поговорим о вещах, более приятных. Ты что-нибудь слышал про Десять Десятков?

– Десять десятков чего?

– Просто Десять Десятков, – сказал Ринальдо. – Так называют личную гвардию Джемаля ад-Саббаха. Ассасинов, созданных для убийства и впитавших в себя безжалостность пустыни.

– И чем эта тема тебе приятна? – поинтересовался Ланс.

– Тем, что ассасины водятся на юге, ты плывешь на юг, а я таки решил, что эта история обойдется без моего участия.

– Мудрое решение, – согласился Ланс.

– Зрелище людей, поджаривающихся на магическом огне вместе со своим кораблем, заставило меня переменить взгляды на это путешествие в целом, – сказал Ринальдо. – Я имею в виду, хорошо, что поджарились наши враги, но когда ты имеешь дело с волшебниками, у тебя нет никакой гарантии, что завтра не поджарят тебя. Опыт Красного Ястреба научил меня, что ситуация может поменяться очень быстро. Сегодня ты на коне и тебе кажется, что между тобой и твоей целью осталось только мелкое и легко преодолимое препятствие, а завтра ты уже летишь со своей собственной башни головой вниз.