Александра Лосева - Заледенел дом

- А куда ты пойдешь? Куда ты пойдешь, пичуга? Ты никому не нужна. Ты не можешь вернуться в город, в котором жила... - Элена опустилась рядом с Иефой на плащ, обняла руками колени, положила на них голову и печально посмотрела на барда. - Ты не можешь получить назад свою жизнь. Тебе нечего и некого терять, тебе жить не за чем. А я люблю его. Я люблю его всю свою жизнь и всю свою смерть. А это очень долго.

- Любишь... - Иефа неопределенно хмыкнула и отвернулась. - Прости, Элена. Эта книжка не про любовь.

- Ты не понимаешь... - ведьма потянулась к полуэльфке, обволокла ее холодными прядями ночного воздуха. - Конечно, ты не понимаешь. Маленькая, глупая девочка. Никто не любил тебя по-настоящему. Я расскажу тебе, что это такое, когда он просто смотрит на тебя и говорит о всяких пустяках, а у тебя сердце из груди выпрыгивает, и хочется плакать, или разбить что-нибудь, или петь... Я расскажу тебе - и ты поймешь, ты перестанешь сомневаться, ты пойдешь со мной... Я расскажу тебе - и мы найдем его, и будем счастливы... Ты ведь видела его, ты чувствовала это - совсем чуть-чуть, самым краешком сердца...

На Иефу вдруг навалилась усталость. Веки налились свинцовой тяжестью, заныли мышцы, голова гудела, и сквозь этот монотонный непрекращающийся гул пробивался вкрадчивый голос ведьмы. Хотелось только одного - упасть на плащ, закрыть глаза и спать, спать, спать... "Нет, нет... - едва ворочая пудовые глыбы мыслей, сопротивлялась полуэльфка. - Нельзя спать... Это колдовство, это обман... Я не хочу, не буду... Не буду..."

- О чем ты задумалась? - спросил Себ. Иефа, не открывая глаз, слушала, как он мягко ступает по ковру. Как тихонько скрипит, закрываясь, дверь. Надо будет приказать выпороть лакея - чтобы впредь вовремя смазывал петли. - Элена, проснись.

- Не хочу, - капризно протянула Иефа и посмотрела на свое отражение из-под опущенных ресниц. Все было в порядке: легкое домашнее платье открывало все, что прилично было открыть, волосы блестели, разметавшись по плечам в кажущемся беспорядке... - Не хочу просыпаться. Во сне все гораздо приятнее, чем наяву.

- Приятнее? - Себ подошел, остановился у нее за спиной, отразился в зеркале вместе с ней. Иефа рассматривала отражение и, волнуясь, думала о том, как они похожи... Красивые, черноволосые, синеглазые, как речные боги в старой книжке с картинками. - Разве может быть приятней, чем здесь и сейчас?

Он провел рукой по ее волосам, смешно подышал в макушку. Иефа замерла, боясь спугнуть, нарушить...

- Молчи. Молчи, Себ. Не мешай мне мечтать.

- Почему? О чем таком чудесном ты грезишь наяву, что я даже и поболтать с тобой не могу?

- Ненавижу, когда ты начинаешь болтать. Ненавижу, когда ты изображаешь светского хлыща. Ненавижу, когда ты играешь недоумка. Ненавижу, когда ты становишься, как все. Я вообще тебя...

- Да? - резким движением Себ развернул ее, обнял, прижал к себе. - Ты вообще меня... что?

Иефу бросило в жар, по спине побежали мурашки. Она знала эту игру. Знала и любила. Она сыграла бы в нее, но не сейчас, только не сейчас, когда он только что был таким... странным. Нежным? Так редко, чертовски редко... Хотелось обнять его, прижать ухо к груди и слушать, как бьется сердце. И никаких игр, никаких изящных поз, никаких слов. Стать слабой, глупой, доверчивой и - смешно сказать - наивной, как молоденькие служаночки, пламенеющие, как маков цвет, когда им подмигивает удалой конюх.

"Это не я, - отстраненно подумала Иефа. - Это..."

- Ты меня - что? Ненавидишь? Любишь? - Себастиан наклонился, и его насмешливая улыбка оказалась вдруг близко, так близко, что...

Иефу начал трясти мелкий озноб. Казалось, что все тело превратилось в сплошную кровоточащую рану, и нет ничего - ни страха, ни желания выжить, ни тревоги за гнездо - только боль, полыхающая белым и голубым, невыносимая и бесконечная...

- Что с тобой? - с беспокойством спросил Себ, и Иефа - словно в ледяную воду нырнула - вдруг осознала себя , запертую в чужое тело.

- Нет! - отчаянно закричала она и забилась, пытаясь вырваться из крепких мужских рук. - Отпусти! Это не я! Оставьте меня в покое! Это не я!

- Элена, милая, что с тобой?! - Себ разжал объятия. Иефа шарахнулась от него, опрокинув столик с умывальными принадлежностями, заметалась по комнате. - Любимая моя, успокойся... Что случилось?

- Нет, нет, нет! Я не хочу! Не хочу! Хватит! Вы больше не сможете, я не позволю! - Иефа остановилась у зеркала, задыхаясь, уставилась на свое отражение. - Ненавижу тебя! - крикнула она, схватила подсвечник и ударила изо всех сил. Зеркало жалобно всхлипнуло, пошло трещинами и осыпалось сотнями блестящих осколков.

- Элена! Элена! - тревожно звал Себастиан.

- Я не Элена! - выкрикнула Иефа прямо ему в лицо, подбежала к камину и кочергой выкатила пылающее полено.

- Что ты делаешь?! - Себ в ужасе бросился к ней, но Иефа оказалась быстрее. Она опустилась на колени и прежде, чем сунуть руку в огонь, процедила сквозь стиснутые зубы: - Хватит с меня, Себ.

.

Белая вспышка разорвала на мелкие кусочки голову, ураганный ветер закружил клочки, и каждый малюсенький ошметок ее недолгой птичьей жизни хрипел и задыхался от ужаса. Потом снова была только боль. Иефа вздрогнула. Из багрово-синей темноты соткалось человеческое лицо, которое...

- Дура, - презрительно бросила ведьма, глядя, как полуэльфка корчится у костра, стараясь не кричать. - Трусливая идиотка. На этот раз я тебя лечить не буду.

- Будешь, - задыхаясь от боли в обожженной руке, пробормотала Иефа. - Еще как будешь. И лечить будешь, и помогать будешь. Никуда ты не денешься, стерва. И не надо больше впаривать мне сладкие рассказки про вашу с Себом неземную любовь. Не работает. Мне тебя не жалко. Больше нет. Ты шлюха, а он убийца. Вы друг друга стоили, не спорю, извращенцы хреновы. Идеальная пара, провались оно все к дьяволу. Вот только я тут ни при чем. Без меня как-нибудь, слышишь?

- Да ты... ты ревнуешь! - Элена расхохоталась злобно и торжествующе.

- Приплыли, - с отвращением глядя на хохочущую ведьму, кивнула головой полуэльфка. - Ревную. Как же иначе-то.

- Да ты кем себя возомнила, пичуга?! Кто ты - и кто он!

- Он? - Иефа задумалась на секунду и усмехнулась как-то на редкость гадостно, так, что ведьма вдруг перестала смеяться и посмотрела на барда почти со страхом. - Я тебе скажу, кто он. Он - слюнявый, распущенный, безответственный мальчишка, слабовольный и недальновидный. Мальчишка, позволивший капризной малолетней дурочке вертеть им, как ей в голову взбредет. Мальчишка, допустивший, чтобы его сестру отправили на костер оголтелые фанатики в рясах. Мальчишка, не выдержавший порки в церковных подвалах. Мальчишка, объевшийся магией. Мальчишка, мучающий каждого, кто попадется под руку. Мальчишка, за четыреста лет так и не ставший взрослым мужчиной. Вот кто он. А я - та, без кого ты не можешь существовать. Я Иефа, бард. Пичуга без воли и голоса. Чудовище на дне ущелья. Полукровка, бродящая по лесам в обнимку с совомедведем. И сейчас меня не интересуют ваши семейные воспоминания. Сейчас я хочу вылечить свою руку. И ты мне в этом поможешь.