Амбер Грейс - Источник

- Моя мать бросила меня у этого самого дерева умирать. - смело продолжила Аларет - Отец забрал меня в город, хоть это и было запрещено. Он противостоял правилам, хранительнице и общине. Он воспитал меня, выходил, научил всему, что я знаю и умею. Единственное, что напоминало мне о матери - это амулет, который она надела мне на шею, прежде, чем бросить. Я ношу его как напоминание о том, какой сильной я должна быть. Как стойко должна хранить наши земли от людей. Как безжалостна я должна быть с людьми.

- Может, она дала тебе этот амулет для того, чтоб потом найти тебя?

- Не знаю. Отец действительно ничего мне не рассказывал. Но если бы я ее встретила - я бы выбила из нее весь гонор. - дриада бросила на короля убийственный взгляд. Глаза Аларет приняли красный цвет. Стэфан наблюдал за ней с неподдельным интересом и сочувствием. Вдруг он словил себя на мысли, что хочет обнять и утешить девушку. Сосредоточившись на мгновение на своих чувствах, он понял, что трепещет от ярости и нетерпения.

- Почему тогда ты мне помогала? Я же человек, и сын той, которая бросила тебя умирать? - спросил Стэфан, когда ее глаза вновь стали бездонно-черными.

- Ты нуждался в помощи. И ты не виноват в жестокости той женщины, что, по воле случая, нам обоим приходится матерью. А со временем, я поняла, что рада этой встрече. - она смущенно поправила волосы.

- Аларет... Я должен тебе открыть правду. - произнес Стэфан.

Она внимательно смотрела на Стэфана покрасневшими от пролитых слез глазами. Ее сердце стучало, словно тамтам, звоном, раздававшимся в ушах. Отвага Стэфана внезапно исчезла, мысли застыли на языке и напрочь отказались превращаться в слова. Он вздохнул, буквально выталкивая из себя слова.

- Таурум, мой лучший друг, друг моего детства, погибший в ту ночь у источника... - он осекся. Аларет кивнула, подтверждая, что она помнит рассказы Стэфана о его друге.

- Это был его амулет. - он продолжил - Это герб его матери. Он твой брат, не я. Мне тяжело это говорить. - Стэфан чувствовал, как тяжелый камень опускается на его плечи, сдавливая его грудь и горло. - Оборотень, погибший у источника, Таурум, твой брат.

Губы Аларет задрожали, глаза заблестели, и по ее щекам потекли слезы. Стэфан придвинулся к ней, и бережно обнял ее.

- Зачем? Зачем ты мне это рассказал? Зачем же ты носишь его амулет? Ох! Я подумала... - и она умолкла, всхлипнув. Она спрятала лицо в ладонях.

- Для меня это напоминание о том, что я должен сделать, каким сильным должен быть. Я должен отомстить за него.

Стэфан пододвинулся к девушке ближе и осторожно положил ладонь на ее плечо. Затем, когда дриада не откинула его руку, он положил вторую руку на другое плечо. Аларет громко заплакала, прижимаясь к его груди.

- Прости, если ты обрела ложную надежду.

Произнеся эти слова, Стэфан наконец сам осознал трагическую случайность. Неожиданно, словно удар из-под тишка, обстоятельства взвалились на его плечи, Аларет стала для него запретным плодом. Сестра его лучшего друга стала болезненным напоминанием о всем, что он потерял.

- Послушай, - сказал он, отстраняя ее от себя - послушай меня. Я хочу сказать тебе, признаться, что я чувствую к тебе. Рядом с тобой я чувствую себя живым. Чувствую жар, волной захватывающий меня, головокружение от закручиывающей меня вихрем радости. Я чувствую каждое дуновение Природы, чувствую весь мир. Я словно только начал дышать, мое сердце лишь недавно начало стучать, но это только благодаря тебе! Ты для меня загадка, которую я пытаюсь разгадать, неистово желаю познать тебя. И мне это нравится!

- Стэфан!

Он не слышал девушку.

- Но теперь, когда я узнал правду... В общем, теперь ничего этого быть не может.

- О, Стэфан. - вздохнула Аларет.

- Нет. Молчи! Молю тебя, молчи. Я не могу и не хочу ничего слышать. - он подхватился на ноги, попятившись подальше от дриады - Мне надо подумать.

Более он не мог находиться рядом с ней. Стэфану было невыносимо больно, стыдно и обидно понимать, что Аларет для него более недоступна даже в его мыслях. Он повернулся к дриаде спиной и изо всех сил побежал прочь от нее.

Вскоре он вбежал на окраину Леса, откуда виднелись руины Бессара. Зловеще чернела Высокая башня замка, возвышавшаяся над городом. Стены, бывшие когда-то белоснежными, теперь вились черной змеей вокруг города. Они были усыпаны черными зияющими дырами, их куски были разбросаны по пустоши вдалеке от города. С обратной стороны от ворот, где некогда проходила крепостная стена, Стэфан обнаружил новое поселение: убогие деревянные лачужки, стоявшие на обугленной земле, обнесенные частоколом. В горе неподалеку от Бессара зияли новые дыры, из которых трубой валил дым. Отуда же доносился и звон железных молотов. У входа в поселение возвели две часовые башни, откуда должен был бы открываться вид на все четыри стооны, чтобы никто и ничто не осталось незамеченным. Они двумя исполинскими черными стражниками, гнетущими и зловещими, нависали над крошечным поселением.

Вдоль по периметру поселения стояли часовые - с оружием, в тяжелых железных доспехах. Их шлемы полностью скрывали их лица - даже не видно было глаз. Их устрашающие доспехи, повергали во всесковывающий ужас. Их щиты и клинки были созданы, чтобы уничтожать все сущее. Одними их перчатками можно было разрушить человеческий позвоночник, а их сапоги могли одним ударом проломить грудь взрослого мужчины. Эти доспехи были новыми, и выкованы из чёрного металла, что покоился веками в рудниках гор Бессара. Темно-серый металл совсем не отражал дневного света. Казалось бы, в лучах солнца новенькие острые клинки и наргудники часовых должны блестеть поярче серебра, но нет, доспехи не то что не отражали свет, они его поглощали.

Стэфан понял, зачем Тельботу понадобилось завоевывать Бессар: они добывают металл в шахтах Бессара, и куют из него оружие и доспехи, а те дыры в горе - новые шахты, в которых добывают и сразу же куют оружие. Ьельбот даже не стал тратить время на раскопку новых шахт и сооружение безопасных ходов, а просто приказал прорубить в горе дыры и соорудить к ним деревянные лестницы.

Стэфан решил подобраться поближе и все как следует рассмотреть. Он превратился в ворона, взлетел ввысь, облетел разрушенный Бессар и гору, и опустился, паря над новым поселением. В городе не было ничего, кроме грязи, мусора и тряпья, и жалких лачуг. На веревках сушились серые обноски, бывшие некогда приличной одеждой, но теперь их было трудно отличить от тряпья. Приличной дороги не было - лишь протоптанные в пыли тропинки. Лачуги располагались хаотично. В них было много окон, почти все построены в два этажа. Внутри стояли ряды двухэтажных кроватей. Другой мебели не было. В поселении были люди - грязные, исхудалый и измученные. В дальнем конце стояла палатка, из нее торчала труба, а из трубы, в свою очередь, велил густой дым, стелившийся по серой земле. Несколько людей вошли туда, неся в руках деревянные ведра с водой. Стэфан догадался, что это кухня. В воздухе стоял запах застоявшегося пота, дыма, нечистот и серы, выжигавший легкие Стэфана, привыкшего уже к чистому воздуху леса.