Сергей Соколов - Феникс в пламени Дракона. Часть 3 [СИ]

Спиро Арген подождал, пока за охранником закроется дверь.

— Ты кто такой, пижон? — крайне нелюбезным тоном осведомился Непоседа. — Я тебя не знаю.

— А тебе и не надо меня знать, — равнодушно бросил Спиро. — Да и я с тобой время зря терять не собираюсь. Все, что мне нужно — признание.

— В чем? — Даргио недоуменно уставился на него. — Я уже признался. Я, вообще-то, в тюрьме, если ты еще не заметил.

— Ты не понял, мне не нужно от тебя признание вины. Мне нужно признание в невиновности, — Спиро заметил, как слегка расширились глаза собеседника. Значит, Эйтари не ошиблась.

— О чем ты? — спросил тот.

— Ты не убивал Саго, я знаю. Тебя заставили взять вину на себя. Обещали мягкий приговор и деньги, чтобы ты выгородил убийцу. Скажешь, я не прав?

Непоседа нервно дернул головой, сжал кулаки.

— Ты несешь какую-то хрень, безымянный, — огрызнулся он.

— Да нежели? Даргио, я же сказал, я не собираюсь тратить на тебя время. Барон мертв, он тебе не заплатит, а защищать не стал бы и при жизни, — снова Непоседа моргнул, выдав удивление. Лжец из него был так себе. — Поэтому вот твой выбор: или ты все рассказываешь как есть, досиживаешь свой год и идешь на все четыре стороны с задатком, если тебе его давали, или же я устрою так, чтобы тебе накинули лет этак двадцать и отправили в самую поганую дыру для отпетых насильников и убийц, какая только есть в Империи. И выйдешь ты оттуда не раньше, чем скажешь то, что мне нужно. Поверишь на слово, что я могу это сделать, или предпочтешь убедиться? Времени на размышления тебе — одна минута. И часы тикают.

— Ладно, ладно! — Непоседа вытянул руки перед собой. — Зачем так сразу? Я тебя понял.

— Рад за твои мыслительные способности. И твой ответ?

— А что я тебе скажу? Ты сам знаешь больше меня. Четыре года назад меня призвал Барон. Юрген нар Кааринт. Я ему задолжал по-крупному, вот он и предложил списать долг таким образом. Кто-то пристрелил Саго, и я должен был взять убийство на себя. Барон обещал смягчение приговора, простить долг, ну, и подкинуть немного денег, когда выйду на свободу. А я был не в таком положении, чтобы торговаться.

— Прежде ты знал Вернона Саго?

— Так, немного. Любитель скучающих богатых дамочек, а особенно — их денег. Я так и думал, что однажды его за это прикончат.

— А кто убийца, знаешь?

— Понятия не имею. Когда меня привезли на место, Саго уже был там… в смысле, его труп. С простреленным брюхом. И револьвер там же. Мне объяснили, что я должен говорить, заставили полапать там карты да стаканы с бутылкой. Чтобы отпечатки остались. Дескать, перекинулись в картишки, повздорили, слово за слово, вот так оно все и вышло. И все. Я ни о чем не спрашивал. Не мое это дело, и Барону вообще вопросы задавать было не принято. А что, эту жирную сволочь правда грохнули?

— Чистая правда. Можешь забыть про него, как про кошмарный сон. И про меня тоже, как только напишешь признание. Напишешь в точности так, как я тебе продиктую. Слово в слово. Ясно?

— Куда ж яснее… Слушай, я не хочу связываться с этим. Не знаю, в какие игры ты играешь, и знать не хочу. Лучше бы я тихо отсидел этот сраный год, да и вышел на свободу. Хрен с ними, с деньгами, хоть цел буду.

— Не трясись, я ход этой бумаге не дам. Сохраню на память.

— Да? На кой тебе это?

— Непоседа, знаешь, что общего у меня с Бароном? Не надо задавать мне вопросы.

Иджиме вышла на балкон, где и застала Кейдзи. Брат, заложив руки за спину, любовался закатом. Картина была великолепная: склон, сбегающий к самому морю, волны, бьющиеся о берег, и сияющее живым пламенем небо. Вдали, у самого горизонта, видна была крошечная точка — корабль, то ли уходящий в море, то ли возвращающийся домой. Физиономия у Кейдзи была задумчивая и мечтательная, но Иджиме беспощадно разрушила идиллию, приблизившись и шумно хлопнув его по плечу. Братец охнул, дернулся и посмотрел на нее с таким испугом и растерянностью, что девушка не удержалась от смешка:

— Где ты был, братишка? Кажется, не здесь.

— Да я просто задумался, — проворчал он. — Тебе никогда не говорили, что нельзя так подкрадываться к людям?

— Нет, не говорили. А вот тебя в «Риосен» учили, что летчик-истребитель всегда должен следить за тем, что у него за спиной. Учили, я точно знаю, мне втолковывали то же самое, — Иджиме изобразила мрачную мину, пародируя незабвенную «Госпожу Глыбу» Мако, и прогудела густым басом. — «Это должно стать для вас рефлексом! Всегда вертите башкой и смотрите во все стороны одновременно. Не выработаете в себе такую привычку, можете прямо сейчас брать лопаты и идти рыть себе могилы». Вот так. Попробуй-ка застать врасплох меня, э?

— Ай! — Кейдзи отмахнулся. — Я не боюсь дженгцев, восточников, ксаль-риумцев и самих демонов, но с тобой, сестренка, и не подумал бы тягаться.

— Ну-ну, — ухмыльнулась Иджиме. — Что, вещи уже собрал?

— Да, конечно. Завтра… — Кейдзи вздохнул. — Хотелось бы мне провести дома больше времени, а тебе?

— Пожалуй, — согласилась девушка. — Но сие не от нас зависит.

Иджиме говорила искренне, не хотелось покидать дом так быстро. Она на самом деле скучала. Что ж, наверное, это естественно? Да и все прошло лучше, чем она побаивалась. Мать была, конечно, недовольна тем, что они побывали в Тэй Анге и, тем более что воевали там, но она старательно избегала разговоров на эту тему. За все эти дни они не спорили… ну, почти не спорили. Между ними оставалось некое напряжение, но потом и оно пошло на спад. Жаль, краткая увольнительная подошла к концу, настало время возвращаться. Как и ожидала Иджиме — обратно на Айто, и матушку это явно устраивало больше, чем Тэй Анг, но кое о чем она не знала, конечно. А Иджиме и Кейдзи не могли сказать, они по-прежнему были связаны обязательством о неразглашении. Завтра утром они покинут дом и вернутся на «Аранами». Иджиме попыталась представить себе исполненные зависти лица прочих пилотов, не покидавших Айто, когда она и другие появятся на острове. Странно, это не показалось ей таким уж приятным. Поделись она такими мыслями с матерью, та наверняка сказала бы: «А чему завидовать?» Говоря начистоту, Иджиме не знала, что она могла бы ответить, потому и держала свои мысли при себе.

Кейдзи вернулся к созерцанию океана. Иджиме присоединилась к нему, встала по его левое плечо и с нарочитым интересом уставилась вдаль:

— Ну и что ты там увидел? Никак, самого Бога-Дракона в небесах?

— Я просто смотрю на тот корабль, — Кейдзи вытянул руку, указывая на почти неразличимое пятнышко далеко-далеко. — Мы вроде него. Странствуем, ненадолго возвращаемся в порт, но потом снова уходим в море, и так до бесконечности.

— Ну, если уж ты так рассуждаешь, правильнее было сказать: пока не потонем или не отправимся на переплавку, — фыркнула Иджиме. — Нет ничего вечного, братец.