Юлия Табурцова - Лабиринт снов

— Не повторяй моих ошибок, ладно? — тихо попросил Антон.

Вот это точно не про него, подменили мне друга. Как-то совсем «не айс» мне стало.

— Антон, что произошло? На тебе лица нет.

Друг опустил глаза, плохо дело — чрезмерной скрытностью он не страдал никогда. Затем, словно проснувшись, улыбнулся. Вмиг он стал прежним: в зрачках заискрилось, уголки губ лукаво приподнялись, обрисовав мимические морщинки вокруг рта.

— На себя посмотри! — задорно парировал он. — Эльфу твоему я навешаю, сразу поумнеет! Не дрейфь, Светильник, и на нашу улицу фургон с долларами упадёт!

Мы расхохотались. Как в старые добрые времена. Наша незыблемая дружба бальзамом разливалась по моей израненной войной душе. Кстати о Войне — что делать-то будем?

— Блин, Тоха, давай серьёзно! Надо брать Сарумана, динамит ему в анус. Будем собирать вече?

— Тоха?! Нет, повтори-ка! Мне понравилось! — Антон развлекался, угомонить его могло лишь стихийное бедствие.

— Щаз кому-то понравится щупать головой землю! — я шутливо попыталась столкнуть его с дерева.

Я охотно влилась в игру. Сейчас у нас есть на нее время. Что ни побило тебя, друг, со мной ты на время стал прежним.

— Эй! Ай! — Тошка отбивался коварно подхихикивая. — Тише, тише! Может ты, эльф — недомерок совсем не спишь, я, смею заметить, человек. Людям надо отдыхать. Дай мне несколько часов и клянусь, сделаю всё, чего ни пожелаете, принцесса.

Солнце поднялось к полудню. Я исходила близлежащую окрестность вдоль и поперёк, вернулась к дереву, на верхотуре которого преспокойно дрых Антон. Мне не терпелось. Нам предстоит реализовать приписанное Мерри: уговорить Энтов взять Изенгард. Не свернув с книги ни на шаг. Сарумана надо повязать, Саурона уничтожить, Кольцо расплавить. Иначе не представляю, чем эта война может обернуться для Средиземья.

— Пиппин, хочу сказать тебе: мы скоро уходим, игры закончились, — захватив сочный оранжевый плод я устроилась рядом с завтракающим хоббитом. — Дальше начнётся битва. Поступай как пожелаешь. Можешь, разумеется, пойти с нами, — я сглотнула. — Подумай хорошенько, не время геройствовать, тебя не осудят если ты останешься. Никто не назовёт тебя клятвопреступником. Здесь ты будешь в безопасности. Там правда будет битва. Не одна.

Я ожидала всего, он мог забить кулаком в грудь, схватиться за оружие, испугаться. Однако Пин задумался. Редкое, несвойственное ему занятие. Я просила небо сжалиться и надоумить его не выходить из Вековечного Леса.

— Я так разумею, госпожа: мы ж не знаем, что кому на роду написано, раз убьют — так тому и быть. Никто не назовёт, да я сам. Здесь оставаться мне тоскливо будет. Сколько мы прошли с вами. Неужто Братство и впрямь распалось?.. Вы простите, не верю я, чтоб они померли. Живехоньки они, и я чаю Фродо да Сэму помочь когда увижу!

— Достойный ответ, — кивнула я.

Не хочу брать на себя лишнюю ответственность, да видно не отвертеться. Хорош ты сейчас, хоббит, посмотрю я на тебя в битве. В настоящей битве, не тех двух стычках, в которых мы участвовали. Храбрость — вещь хорошая, да опыт не помешает. Мы приобрели немалые его крохи, научились не сдаваться, держать страхи в узде. Обнажая клинок в первый раз, я боялась его. Второй и третий разы ничего не изменили, хоть я и была уверена в обратном. Сколько не дерись, всё одно будешь бояться драки. Мальчишка, которого зажимают хулиганы в темном переулке, ощущает то же самое. Имея за спиной школу дзюдо и кастет в руке, но не имея опыта — страх не преодолеть. Уверенность в своих силах приходит с систематическими упражнениями. Увы, не мне запрещать малышу идти.

— Добро! — согласилась я. — Только не говори потом, что судьба не давала тебе шанса выжить.

Пин радостно вскрикнул. Чему радуешься, бедолага?

— Ну чего расшумелись ни свет ни заря? — прозвучал за спиной заспанный голос Антона.

— Уже полдень, — уточнила я и добавила не удержавшись, — Пин идёт с нами.

Тошка достал фляжку из-за пояса и прихлебнул. Я было понадеялась, что он не захочет брать хоббита и я с чистой совестью разведу руками.

— Ты сказала ему? — вернув сосуд на место, парень, скорчив недовольную гримасу, потёр виски. О, дружище, да у нас похмелье!

— Сказала. Эй, вчера она была пуста, мы всё выпили! — заметила я.

Антон посмотрел на меня, как на логарифмическое уравнение. Осмыслив вопрос и проведя в уме сложные математические расчеты, он придал лицу шутливо — напыщенный вид.

— Дорогая, если мне что-то надо — я добуду, — заявил он, подняв указательный палец.

— Сэр, да вы алкоголик, — улыбнулась я.

Последовал дружный смех.

— Ладно, — отыскивая подходящую кандидатуру на роль завтрака, сказал Антон. — Готова к труду и обороне?

— Всегда готов! — отсалютовала я.

День прошёл в дипломатических тяжбах. Решить дело путём переговоров, как я хотела, — как оказалось не просто. Сложнее убедить Древов в правдивости своих слов. Старцы наотрез отказывались верить, что Саруман их враг. Они видели его «белым» главой магов. Очень близко подобрался Тёмный Властелин к столицам людей и эльфов. Выясняя отношения с Древами я пополняла копилку знаний. Тьма прокралась сюда давненько, задолго раньше описанного Толкиеном в книге. Кем был этот удивительный человек, сумевший так конкретно описать историю Средиземья? С детализацией у него возникли проблемы, но в целом… Предпосылки зла, навестили земли Средиземья задолго до появления Саурона. Мало чем помогли мне полученные знания: ничего про свой мир и как вернуться я не узнала. Ничего про пространства, никаких свидетельств путешествий во времени.

Я уж подумала, наши переговоры накрываются медным тазом. Как вмешался Антон, и вскоре дело сдвинулось с мертвой точки. К вечеру, мы вконец осоловевшие, с мозолями на языках, забрели на одну из полянок отдохнуть под раскинувшим свою листву деревом. Итак, из двух главных злодеев Алой книги — один, надеюсь, будет повержен. Остаётся Саурон, но он орешек нам не по зубам, Фродо победит его, уничтожив Кольцо Всевластья в коем сосредоточена сила Тёмного Властелина. Наше вмешательство не пройдёт бесследно, вопрос в том, как оно отразится на жизни в Средиземье.

Фродо с Сэмом несут Кольцо в Ордоруин. Арагорн, Леголас и Гимли направились выручать меня и Пина. Мы с Пином и Антоном — направимся в Изенгард. И дай Высшие, чтоб так оно и было! Боюсь, любые изменения губительны для устоявшихся здесь законов существования.

В девственно чистых джунглях деревья от десяти метров в высоту и не менее четырех обхватов в поперечнике. Листва перешептывается между собой, отдельные листочки смеялись чуть слышным шелестом. Давно ли я начала прислушиваться к растительности? Куда ни глянь — промежутки между стволами не толще меня. Будто деревья нарочно сдвинулись в круг оберегая нас, но почему тогда я не заметила манипуляций? Я посмотрела на Антона, устал бедняга, по сути проделав всю нашу работу.