Хелег Харт - Неприкаянный (СИ)

Вот до ворот осталась пара десятков саженей, вот уже десять - различимы лица стоящих в воротах стражников. Один из них, пожилой с виду, преградил нам дорогу копьём:

- Кто такие, почему пересекаете границу? - сказано грубо, но негромко. Так говорит человек, привыкший к своей работе.

Я уже открыл рот, чтобы произнести заготовленную речь, как вдруг Лина затараторила:

- Я Лесьяна, а это мой братец Лот, господин солдат. Изба у нас сгорела в Корюхах, горе такое... А как отец с матерью померли, так у нас больше и нет никого. Погорельцы мы, к родственникам дальним едем, крова просить...

- Что в сумках? - перебил стражник, не обращая внимания на её сбивчивый лепет. Я почувствовал, что мой морок ощупывает маг, сидящий где-то за воротами. К счастью, всего лишь адепт.

- Так хлебушек там, запасы наши последние...

- Показывайте! - рявкнул излишне старательный вояка.

- Не нужно, - раздался надменный голос из-за ворот. - Не видишь что ли? От войны они бегут. Пускай едут.

Стражник только сплюнул и, ворча, убрался с дороги.

- Спасибо, спасибо... - лепетала Лина. Я на какое-то время потерял дар речи, поражаясь убедительности, с которой она умудрялась врать. Куда мне с моими недоразвитыми навыками до такого мастерства! Поневоле задумаешься - а часто ли мне вот так лгут?

Мы проехали внутрь городка, и посторонние мысли тут же меня покинули. Теперь нам оставалось положиться только на удачу.

Впереди, саженей через сто, виднелся такой же барбакан, и тоже открытый. Вот он, выход! Близкий и в то же время недосягаемый. По краям от дороги теснились кривые избы, рядом с ними шатались обычные крестьяне. Мой взгляд буквально прилип к высокому дому, стоявшему рядом с казармой недалеко от выезда, слева от дороги. Там находился тот единственный, что мог поднять тревогу. Волшебник. Его аура оставалась спокойной - возможно, он просто отдыхал, из-за чего я и смог его почувствовать. Если бы он закрылся, я бы и не подозревал о его существовании.

Мы проехали мимо дома с беседкой, в которой несколько солдат, судя по насечкам на доспехах - десятников, увлечённо резались в кости. Я тихо, не оборачиваясь, проговорил:

- Корюхи? Погорельцы?

- Да, - так же сквозь зубы проговорила Лина. - Это я там избу спалила. Полгода назад.

Я цокнул и слегка покачал головой, улыбнувшись. Старый солдат, стоящий в карауле возле амбара, проводил нас угрюмым взглядом.

- Надеюсь, хозяева не слишком на тебя обиделись за это, - я продолжал беседу, пытаясь немного разрядить напряжение.

За почерневшим старым сараем пристроилась тройка солдат, изо всех сил старающаяся не светиться. Судя по всему, они там что-то торопливо распивали.

- Они отсутствовали, поэтому я не могла у них спросить.

Мы миновали вышку с лучниками, торчащую в самой середине селения. Судя по тому, как жилые хаты чередовались с постройками военных, раньше это была простая захолустная деревенька, но потом сюда пришли ратники его величества и построили здесь подобие форта. За домами центральной улицы, по которой мы ехали, мелькали какие-то сооружения, очень напоминавшие полосу препятствий. «Значит, здесь муштруют солдатню. Значит, здесь их намного больше пятидесяти. Если расквартированный здесь полк не оттянули к границе с Прибрежьем, конечно».

- Могу я хотя бы узнать, за что?

Краем глаза мне удалось зацепить офицера, направляющегося к компании за сараем. Кое-кого ждал серьёзный разнос.

- Маленькая месть, - бросила ученица, пресекая дальнейшие расспросы на эту тему.

Расстояние между нами и выездом сокращалось настолько медленно, что я подумал, будто здесь замешана магия. Немногочисленные праздношатающиеся солдаты и крестьяне лениво провожали нас взглядами. Сердце лупило по рёбрам, словно молот по наковальне.

- С тобой опасно связываться, - усмехнулся я. - Надеюсь, разбоем ты не промышляла?

Мы уже проезжали мимо того самого дома, где находился одиннадцатый, когда во мне затеплился огонёк надежды. Ещё немного!

- Нет, - отрезала Лина.

До ворот оставалось каких-то пятнадцать саженей. Я изо всех сил старался не смотреть на дом с Волшебником, даже пришлось повернуться к ехавшей справа от меня Лине, чтобы не косить глазами в ту сторону. Но моим надеждам не суждено было сбыться.

Слева скрипнула дверь, и я мгновенно повернулся на звук.

На пороге дома стоял невысокий, худощавый, но, тем не менее, крепкий мужичок в красной дорожной куртке и красных же штанах. На вид я дал бы ему лет сорок, но это всё равно, что пальцем в небо. Цепкие глаза, крючковатый нос, короткие каштановые волосы и аккуратная бородка. Волшебник.

Несколько мгновений он оглядывал окрестности, пока его взгляд не наткнулся на меня.

Секунду мы смотрели друг другу в глаза, пока он распознавал меня. А когда распознал, его брови поползли вверх, точно их тянули нитками. Воздух вокруг Волшебника затрещал от защитных заклятий, а сам он, что было мочи, заорал:

- Закрыть ворота! Здесь ренегат!

И тут же я заметил отлетевшее от него зашифрованное магическое сообщение.

В следующий миг меритарит запустил какое-то мощное заклинание, и я использовал свой единственный шанс: вклинил в его плетение эфирную заглушку. Наша магия столкнулась в Эфире и скомкалась в одну бесформенную структуру. Теперь никто из нас не мог ослабить давление, потому что иначе отдача вполне могла вышибить дух из обоих.

Фокус был крайне рискованный, но он всё же удался. Будь я обычным стихийником девятой ступени, уже лежал бы на земле в луже собственной мочи и пускал слюни - с ренегатами в Ордене церемониться не принято. Но, к счастью, Искусство мне преподавали не в башне Меритари. Меня учил лучший знаток чар во всём грёбаном Нирионе. Поэтому в каком-то смысле мне удалось остановить чародея, который был сильнее меня в несколько раз. Проблема заключалась только в том, что на поддержание заклинания тратилась энергия - и у меня она заканчивалась быстрее, чем у Волшебника.

Пока я занимался блокировкой меритарита, наперерез нам выбежал пяток солдат в лёгкой броне. Для конного боя совершенно не было места, поэтому я спешился и крикнул Лине:

- Не отставай! - но она уже держала в руках лук и натягивала тетиву.

Стрела ударила в скулу ближайшему противнику, уложив его на месте. Остальные от неожиданности притормозили, чего им делать уж никак не стоило. На ходу выхватив оба клинка, я в два прыжка оказался среди них и первым же взмахом отсёк неудачно выставленное запястье. Всё, на что я мог уповать - это демонстрация силы и сохранение инициативы; даже мастер меча сильно рискует, сражаясь в открытом бою с четырьмя опытными противниками.

Уклоняюсь, парирую, вижу открытое место и бью; клинок раскраивает чужое бедро и из рассечённой артерии хлещет красное. Ещё не завершив предыдущее движение, перетекаю в другую позицию, чтобы сделать следующий взмах - ни мгновения на атаку оставшимся в строю противникам. Сквозь вбитые тренировками рефлексы приходит понимание: нет, ни один из них может похвастаться воинским умением. Вчерашние рекруты, салаги.