nastiel - Кровь и туман (СИ)

– Если бы эта защита выполняла свою работу качественно, она бы не обламывалась при малейшем противодействии силы чуть более могущественной.

Все взгляды устремляются на меня ещё раньше, чем я замолкаю. Никто не осуждает, здесь лишь голый, искренний и жаждущий быть утолённым интерес.

– Это сломало не только городскую защиту, но и каким-то образом нарушило функционал призмы, – продолжает Анита, чем совершенно не помогает ситуации. – Она…

Анита замолкает. Лезет в карман медицинского халата, достаёт телефон. Я уже знаю, что каждый из гаджетов женщины связан между собой и со всей техникой в штабе, ведь так удобнее всё держать под контролем, поэтому не удивляюсь, когда после нескольких нажатых кнопок на висящем в углу гостиной телевизоре загорается экран.

Перед нами определённо карта Дуброва; когда я подхожу ближе, вижу знакомые улицы и даже могу сориентироваться и найти дом, где живу. Ещё несколько кнопочных комбинаций – и карта покрывается разметкой, напоминающей обозначение циклонов в телевизионных прогнозах погоды.

– Как это, – я указываю на телефон в руках Аниты, затем на экран телевизора, – работает, если система вышла из строя?

– Я кандидат технических наук с признанными великими умами современностями работами в сферах информатики и вычислительной техники, радиотехники и систем связи и биотехнических систем и технологии. У меня всегда есть план “Б” на подобный случай и запасной план на случай, если не сработает план “Б”.

Анита не хвастается – просто ставит меня перед фактом, как если бы я спросила её про любимое шоу или время года, и это вызывает гораздо больше восхищения, чем если бы она пыталась что-то этим мне доказать.

– Видите красные тени? – свободной от телефона рукой Анита проводит над экраном. – Это места разрывов энергетического защитного поля над Дубровом.

– А синие? – вклинивается Марсель, встающий рядом со мной.

– Синие – это посторонняя энергия, – отвечает Влас. – Но местная. Линии электропередач, или, в случае вмешательства природы, раскаты грома, например. В общем, что-то, что может создавать эфемерные помехи. Для защитного поля они не представляют никакой опасности.

– Поэтому синяя здесь везде, – произношу я, разглядывая лёгкую морскую пелену по всей площади карты. – Электричество.

– Верно, – кивает Анита. – Но нам стоит обратить внимание на то, чего на карте быть не должно.

– На зелёный цвет, – снова Влас. – Зелёным обозначается не прошедшая идентификацию энергия.

– Например? – спрашиваю я.

– Магия, – слышу я голос Риса.

Потому что, задавая вопрос, я подсознательно знаю ответ.

– Магия, – Рису в моей голове вторит Влас по мою правую руку. – Любого типа, любой силы, любой природы. Главное – не зарегистрированная ранее.

Я кусаю губы, погружаясь в раздумья. Зачем кому-то понадобилось совершать нечто похожее на террористический акт? Неужели, королева Зимнего двора решила сорвать последние ограничения в своих действиях?

– Магия фейри не в счёт, – спокойно сообщает Рис. – Влас упоминал о не прошедшей идентификацию магии, то есть ту, которая принадлежит потокам, ранее не пересекающимся с Дубровом.

– Но я всё равно не понимаю – как это работает?

Только когда несколько долгих секунд мне не поступает никакого ответа, я вспоминаю, что задала вопрос вслух, и решаю пояснить, пока ситуация не стала неловкой:

– Предположим, некто появляется через призму в Дуброве, проходит пункт Перехода и регистрацию, но при этом его магия всё ещё будет считаться… незаконной?

Я хожу по тонкому льду. Каждый мой вопрос может выдать во мне неумёху и незнайку. Для того, кто служит стражем два года, такое не просто непозволительно – настоящий нонсенс.

– Не совсем, – отвечает Анита, не сводя с меня внимательного взгляда. – То есть, совсем не так. Любая магия, проходящая через призму и пункт Перехода, сразу же отражается в каталогах АПО, но…

Раздаётся тихий вздох, разлетающийся по комнате эхом предупреждения и привлекающий к себе внимание не хуже крика на пределе объёма лёгких. Каждый из присутствующих осматривает друг друга в поисках его источника и неожиданно для себя находит его во Власе, который успел отойти, пока мы разговаривали, к стороне комнаты, окна которой выходят на центральную дорогу.

Я вижу кровь, когда Влас сжимает ладонь в кулак. Во второй его руке зажат колдовской кинжал.

– Влас? – зову я. – Что ты делаешь?

Тот не отзывается. Он на секунду касается оконного стекла, оставляя на прозрачной чистой поверхности единственный кровавый след своей ладони. Затем принимается перебирать пальцами воздух в нескольких сантиметрах от окна, и это похоже на фортепианную игру без музыки как таковой.

Вместе с тем стекло искажается, приобретая мутный вид и становясь больше похожим на твёрдый туман.

Власова ладонь единожды вздрагивает, сжимается в кулак, замахивается в ударе над стеклом, но… проходит сквозь него. Ноги сами ведут меня, заставляя подойти ближе и удовлетворить любопытство. И вставая чуть позади Власа, я вижу вместо окна небольшую панораму: овраг и подступ к нему в виде четверти моста, оканчивающейся стальным туннелем, открытым с обеих сторон.

– Пункт Перехода, – говорю я.

Это очевидно, поэтому никто не подтверждает мои слова вслух. Влас лёгким движением руки заставляет панораму “подъехать” ближе, и мы оба одновременно вздрагиваем, когда видим то, чего видеть не ожидали и уж тем более не хотели бы ни при каких обстоятельствах.

Я накрываю рот ладонью, но это не помогает предотвратить обжигающие глаза слёзы. Стражи-таможенники: два защитника, один миротворец и один хранитель – все они мертвы. Лежат по периметру пункта, вдоль стальных стен с мерцающими линиями помех и покрытыми кровью экранами.

– Что за чёрт?

Мои слёзы и мой дрожащий голос собирают вокруг нас с Власом всех присутствующих в комнате. Теперь не две, а десять пар глаз уставились на смертельную картину.

– Это война, – голос Дмитрия звенит в моей голове колокольной трелью. – Кто-то объявил нам войну.

– И что теперь делать?

Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Дмитрия. Теперь, когда речь идёт о всеобщей безопасности, наши личные разногласия не имеют никакого значения.

– Нужно узнать кто и зачем, и уже потом решать, как поступать, – отчеканивает Дмитрий. Затем декларирует чуть громче: – Сейчас основная задача каждого направления – найти способ минимизировать потери, не зависимо от источника их образования. К этому относится всё: начиная с магической энергии и заканчивая человеческими жизнями. Анита, – взгляд Дмитрия, до этого блуждающий по небольшой толпе, останавливается на девушке. – Срочно вызови всех кураторов и инструкторов, включая Татьяну с Евгением. Сбор у меня в кабинете через полчаса.