Unknown - Истории из жизни (СИ)

Жрецы миновали коридор, лестницу и очутились в комнате Теи.

- Иди в ванную, — она кивнула в сторону неприметной двери, — А потом спать. Думаю, выспаться тебе тоже не мешает.

Девушка подошла к тумбочке, отодвинула верхний ящик и стала шарить там одной рукой. Когда искомое оказалось в ладони, они выпрямилась и направилась к выходу на балкон.

Юстиэль не стал возражать. Наедине с Теей ему стало спокойнее. Жрец быстро скрылся с ванной. Зашумела вода. Смыть с себя грязь и кровь было балаурски приятно. Разморенный теплом разум принялся рисовать своему владельцу разнообразные картинки расправы над Рыжим. Желание отправить убийцу к кибелиску стало навязчивым. Улыбнувшись мстительным фантазиям, целитель наспех обтёрся полотенцем, оделся и стряхнул воду с волос. „Надо пожелать добрых снов, наверняка не спит опять“, — уже выйдя из ванной, Юстиэль думал исключительно о Тее.

Жрица была на балконе. Задумчиво любуясь на ледяное око Бездны, она снова курила. Оказалось, что в тумбочке находился такой же портсигар, какой был у Маору. Мысли текли ленивой рекой. Сейчас, после всего пережитого стресса, Тея была эмоционально выжата и попросту не могла думать ни о чем серьезном. Девушка стряхнула пепел и на мгновение засмотрелась, как он падает в безграничную пустоту.

Юстиэль остановился на пороге. Холодный воздух Бездны коснулся разгорячённой после ванны кожи, и целитель поёжился. Представшая его глазам картина была странной: и привычной, и новой, изменившейся.

- Зашёл пожелать спокойной ночи, — тихо произнёс жрец, чтобы не напугать задумавшуюся Тею, и шагнул на балкон. От царившего вокруг холода в миг перехватило дыхание.

- Спокойной ночи… — так же едва слышно отозвалась Алетейя. Сделав последнюю затяжку, девушка выпустила из пальцев тлеющий окурок. Проследив за полётом оранжевого огонька, пока тот не исчез, она обернулась к Юстиэлю. Склонив голову набок, жрица какое-то время изучала его непонятным взглядом.

- Ты так замерзнешь и простудишься, — наконец произнесла Тея. Тот зябко повёл плечами.

- И впрямь, холодновато тут. Хороших снов, — он чуть склонил голову, так что с волос слетело несколько капель. Уже собравшись уходить, целитель всё же задержался на пороге и машинально коснулся дверного косяка.

- Хочешь мести? — вдруг спросил Юстиэль, повернув голову вбок. С губ сорвалось облачко пара, а в глазу отразился мертвенный свет Ока Бездны.

- Что ты имеешь в виду? — жрица вопросительно изогнула бровь.

Тея сделала несколько шагов к двери, приближаясь к целителю и замерла на некотором отдалении, продолжая разглядывать Юстиэля. В голове проносилось множество мыслей, но только одна осталась внятной: „Не уходи…“

Невзирая на холод и мокрые волосы, частично прилипшие к шее и прядями забравшиеся под ворот рубашки, Юстиэль не дрожал. Как и раньше, целитель был ходячим источником тепла. Он снова повернулся лицом к Тее и невозмутимо продолжил:

- Я вот хочу. Он получил с меня балаурову тучу денег и отправил к кибелиску. В прошлом за такое… ммф… — Юстиэль вздохнул, обрывая себя и опустил взгляд, уставившись на руки жрицы. Ужасно захотелось коснуться их. „Ты. Больше. Не. На. Эскадроне. Уймись!“ — внутренний голос рявкнул на своего хозяина, тщетно пытаясь унять кровожадные мысли того.

- Прошлое должно оставаться в прошлом… — качнула головой девушка. — Иначе не наступит будущее.

Алетейя помолчала, колеблясь в своем решении. А потом резко сократила разделяющее их расстояние.

- Не уходи. Пожалуйста… — тихо добавила Тея. — Я не хочу спать одна…

В отличии от целителя, девушка очень даже замерзала, особенно в ледяной Бездне. Юстиэль кивнул, соглашаясь скорее остаться, чем отринуть прошлое. С Рыжим он ещё обязательно поквитается, но потом. А сейчас жрец бережно обнял Тею за плечи. Она показалась такой холодной и хрупкой, как изысканная статуэтка ручной работы. Такими обычно восторгаются в домах элийских богатеев. „Редкость из другого мира“, — вдруг возникла мысль.

- Буду с тобой, сколько захочешь. — шёпотом пообещал целитель.

- Не обещай… просто будь, — Алетейя уткнулась носом в шею целителя. Не целуя, но касаясь губами и закрывая глаза. Стало уютнее. „Ты теплый…“ Нарушать воцарившуюся тишину звуками голоса не хотелось. „Пойдем внутрь? Уже поздно…“

„Пойдём…, а то станешь сосулькой“, — тихий смешок коснулся разума жрицы. Юстиэль попятился, увлекая Тею за собой. Разрывать объятия не хотелось, потому движения были очень медленными. Стоило переступить порог балкона, обоих даэвов окутало тепло и мягкий полумрак, лишь с одной стороны подсвеченный Бездной.

„Надо снять кольчугу… Моя рубашка валялась…где-то“, — Алетейя чуть отстранилась и оглянулась в поисках вещицах. Что-то отдаленно похожее на спальное оказалось валяющимся под стулом.

„И тебе бы тоже переодеться во что-то“. Девушка нахмурилась, начиная уже размышлять практично, как привыкла, решая всё и за всех. Юстиэль разжал объятия, предоставляя Тее свободу действий. „Всё, что у меня было, сгорело с кораблём“, — пожал плечами жрец. заметив ночнушку, он шагнул к стулу и выудил из-под него вещицу. „Надо будет подзарабатать… как-нибудь. Держи“, — Юстиэль протянул девушке рубашку.

«Тогда раздевайся, — в мыслях скользнул оттенок лукавства. Тея потихоньку „оттаивала“, отпуская шуточки и двусмысленные фразы. — Спасибо…» Алетейя отвернулась от целителя, начиная медленно расстегивать кольчугу. В тишине было отчётливо слышно, как расходятся металлические звенья.

Юстиэль улыбнулся. Сначала едва уловимо и неуверенно, а затем уже широко. Лукавство в её мыслях навевало приятные воспоминания о прошлом. „Ага“, — охотно отозвался целитель и стал раздеваться. Он уже давно не носил доспехи, а скинуть простую тканую одежду много времени не заняло. При этом он норовил скосить взгляд на Тею.

С тихим звоном кольчуга осела на пол. Алетейя осталась в белье. Даже сейчас, в темноте, хорошо были видны полоски шрамов, оставшихся от стычки на архипелаге Серного Дерева. Особенно много их было по бокам и в районе ребер, будто туда остервенело тыкали кинжалом. Под лопаткой отчётливо виднелся след от наконечника стрелы, а на ключице — ожог.

- Я не очень-то красиво выгляжу… теперь, — почему-то вслух произнесла целительница, торопясь натянуть на себя ночную рубашку и скрыть следы.

Юстиэль торопливо шагнул к девушке и ухватил её руки, старавшиеся укрыть тело ночнушкой. Даже в этой полутьме было хорошо видно, как мстительные огоньки заблестели в его глазу. „Я сделаю ему так же больно“, — словно говорил весь вид жреца. Он ещё хорошо помнил реакцию Теи на попытку поцеловать её, потому склонил голову и едва ощутимо коснулся губами пальцев целительницы. „Моих сил хватит, чтобы убрать эти шрамы“, — шепнул он эфирным импульсом и, не отстраняясь от руки, исподлобья глянул на Тею.