Unknown - Истории из жизни (СИ)

Дважды она давала Рыжему передохнуть — нужно было заново раскалить лезвие. Что-то говорила, негромко успокаивая, хотя и понимала, что толку мало. Не любую боль могут вытерпеть бессмертные. Даже те, кто провёл на войне большую часть своей жизни.

Корунд широко распахнул глаза и устремил взгляд в потолок, крепко стиснув зубами край ремня. Донимавшая его нежить закрутилась быстрее, окрасившись алым. «Больно…»

«Это место станет твоей могилой», — хихикнул один из бакмайков, уселся в изножье кровати и ухмыльнулся.

«Маору…» — Корунд слабо улыбнулся, усилием воли заставляя себя не выгнуться дугой. Иначе лезвие может соскочить, и разрез получится намного больше, чем нужно.

«Тебя похоронят в Элиосе, — банши наклонилась к убийце, обхватив его лицо ладонями. — Хотя скорее она просто наиграется и бросит тебя гнить на помойку как вшивого пса». Морок наклонился, смачно целуя северянина в губы. И тот сдавленно застонал, с силой впиваясь зубами в ремень во рту.

Скрипнуло стальное изголовье кровати, но выдержало, оставив Рыжего надёжно привязанным. Его грудь быстро вздымалась и тяжело опадала, вторя отчаянным попыткам вдохнуть побольше воздуха.

Потолок комнаты и проклятущая нежить поплыли перед глазами в белёсом тумане. Голова убийцы мотнулась в сторону, а глаза закрылись. В ушах Корунда зазвучал пронзительный смех умертвий под потолком, разбавленный слабеющим сердцебиением.

«Открой глаза. Открой, ну», — скомандовал он самому себе. Кончик ремня выпал из приоткрывшихся губ, и Рыжий на мгновение ощутил лёгкость во всём теле. Боль и все звуки куда-то исчезли. Обычно после такого он видел свет кибелиска.

«Посмотри на неё!» — мысленно заорал Корунд, цепляясь за образ темноволосой жрицы и стараясь открыть глаза. Он не знал, сколько прошло времени.

Удары по щекам не помогали. Маору не позволила себе паниковать, хотя где-то в глубине души завёлся червячок сомнения — неужели не вышло?

- Смотри на меня, ну же! — склонившись над следопытом она почти орала ему в лицо, — Ты обещал мне не сдохнуть!

Рана была крепко перебинтована, и даже не кровоточила. От черной гнили на теле не осталось и следа. Сейчас было важно не дать пациенту отключиться окончательно.

- Открой глаза, Корунд!

Веки асмодианина дрогнули. Но когда тьма сменилась мутным туманом, сквозь который можно было различить лицо Маору, то вернулась и боль в боку. Правда теперь она была уже не настолько невыносимой.

- Эй… скажи мне, что ты не глюк, — хрипло прошептал он, опять напрочь забыв балаурский.

Рыжий сделал несколько едва заметных вдохов и приоткрыл глаза, сразу же закрыв их. Даже на такое простое действие почему-то не было сил. Сердце лениво билось в груди, через раз забывая сделать удар. Убийца снова приложил усилие и распахнул глаза, сощурился, моргнул.

- Маору? .. — он ошалело уставился на жрицу, словно считал её очередным своим бредовым видением.

- Пей, — без особой трепетности брюнетка поднесла к губам следопыта чашу с вином. — Ты молодец. Я думала, будет хуже… А ты даже не орал. Хотя в некоторых случаях тихий пациент хуже громкого…

Она говорила громко и чётко, чтоб сознание убийцы реагировало на речь и не уходило в небытие.

- Сейчас выпьешь, но не вздумай спать. Ещё нельзя. Ты меня понял?

Стоило напитку коснуться губ, Рыжий стал пить большими глотками. Вино скользило по пересохшему горлу и приятно мутило разум, слегка притупляя боль. Убийца слушал голос жрицы и старался сфокусироваться на нём, смотреть на неё. Но веки предательски слипались. Он то и дело клевал носом.

- Н-не… не могу, — в очередной раз мотнув головой неразборчиво пробормотал Корунд. Моргал он и впрямь очень медленно: вот-вот и потеряет сознание. Маору протянула руку, поглаживая следопыта пальцами по лицу. Кожа девушки была контрастно холодной, по сравнению с горевшей жаром кожей северянина.

- Не спать… Я сказала, спать нельзя. Слушай, как бьётся твое сердце… Ритмично, ровно… Нельзя, чтоб оно остановилось. Слушай мой голос. Слышишь? Ты такой горячий, прямо и не верится, что из Асмодеи. Я думала, вы там все ледяные…

Она несла какую-то ерунду, стараясь заполнить тишину комнаты. Какой-то частью угасающего сознания Рыжий порадовался такому прикосновению. «Не поцелуй конечно…» — хмыкнул ехидный внутренний голос. А с другой стороны было так странно цепляться за образ элийки, врага по сути, как за якорь, удерживающий в мире живых. «Кошка», — Корунд слабо улыбнулся и всё-таки закрыл глаза. Голова склонилась чуть вбок, в сторону руки жрицы, гладившей по лицу.

«Если ты всё-таки сдохнешь, кто о тебе вспомнит? ..» — последняя мысль коснулась сознания болезненным уколом.

- Твою мать, — мрачно произнесла девушка, продолжая рефлекторно поглаживать следопыта по лицу, хотя в этом уже не было надобности. Он всё равно отключился. Теперь всё решит воля покровителей. Выживет он или всё-таки умрёт — Маору не могла дать точного ответа. Но одно она знала точно - всё, что она могла сделать, было сделано. А значит, долг она вернула. И совесть её чиста.

Пока Корунд валялся в отключке, Маору навела порядок в комнате, осторожно вытащила из-под мужчины заляпанные полотенца и выбросила их вместе с содержимым таза. Внезапный стук в дверь застал врасплох. Жрица только закончила отмывать руки. Осторожно приблизившись, она негромко осведомилась:

- Кто там?

- Это я… — взволнованно донеслось из-за двери. — Я на время сбежала от Юстиэля, пока у него дела… Открой?

Брюнетка распахнула дверь и впустила внутрь Алетейю. Та выглядела смущённой и немного растерянной.

- Странный запах… Что ты тут делала?

- Запекала асмодианина на ужин, — хмуро пошутила Маору.

Рыжий не слышал ни стука, ни голосов жриц. Исчезла даже донимавшая его нежить. Теперь навязчивой картинкой стало пламя Фрегиона. Хотя Корунду не доводилось бывать в той части Теобомоса, он был уверен, что эта легендарная вещь выглядит именно так. Раскалённый шар пламени будто поселился внутри асмодианина, плавно скользя болезненными лучами по коже. До жути захотелось нырнуть с головой в снег.

Однако тоска по дому быстро сошла на нет, стоило темноволосой элийке выбраться из иллюзорного сугроба. Снег вокруг неё тотчас растаял, появилась яркая зелёная трава и распустились цветы. Корунд потянул руки к девушке, так лукаво и обольстительно улыбающейся. И вдруг её лицо исказилось до неузнаваемости. Провалились глаза и нос, ссохлись губы и всё тело, а пальцы стали тонкими и скрюченными. Банши ухватила асмодианина за руки и рывком потащила в открывшуюся чёрную яму.

- Маору… — вслух застонал Рыжий и вздрогнул, падая во сне.

Тея протянула руку, касаясь запястья подруги.