Unknown - Истории из жизни (СИ)

В лагере тем временем потихоньку просыпалась жизнь. Из палатки явилась сонная Сольвейг. На ходу потирая глаза, девушка поприветствовала брата и отправилась в сторону воды, умываться.

Юстиэль просиял и встал с коленей. Недолго думая, он порывисто обнял супругу и крепко прижал к себе. Однако все пылкие признания в любви были прерваны его болезненным шипением: пока катился кубарем со спины Морфаза, он довольно сильно ободрал спину, грудь и живот об острые края ракушек.

— Больно, — пожаловался целитель, чуть отстранившись и демонстрируя свои «травмы». Одна из них, шедшая поперёк живота, до жути походила на ту, что шла по его пояснице. — Моему коту похоже понравилось валять меня в песке…

Пока супруги выясняли отношения, палатка асмодиан оставалась тихой. Зато остальные даэвы выбирались под лучи утреннего солнца. Широко зевая, следом за Сольвейг показался Шисей. Заплетённая девушкой коса за ночь даже не запуталась.

— Доброе утро! — радостно поздоровался страж, поняв, что после попойки проснулся без похмелья. Его настроение было просто на высоте.

— Вы всё пропустили, — хмыкнул Аскольд, разводя заново погасший за ночь костёр.

— А что было? — поинтересовалась София, вылезая из своей палатки. — И куда пропали Корунд с Хаорой?

Лучница моментально уловила изменения в окружающем эфирном фоне. В нём больше не было резонанса, как при близком присутствии ауры асмодиан.

— Какая-то драма, — пожал плечами следопыт, — если честно, я и сам не очень понял. Сейчас родители вернутся и расскажут, наверное… может быть.

А родители вернулись в обнимку и неторопливым шагом. Вокруг, радостно порыкивая, скакал неугомонный Морфаз. Он являл собой разительный контраст лошади, которую вела под уздцы Тея. Парочка о чём-то тихо переговаривалась. При этом реплики девушки сопровождались укоризненным выражением лица, а мужчины — виноватым. В принципе, ничего нового в этой картинке не было.

— Доброе утро всем, — безмятежно улыбнулся прощённый Юстиэль.

— Что у вас произошло? — в лоб спросила вернувшаяся Сольвейг, которая, как оказалось, слышала весь разговор.

— Недоразумение, — ответила Алетейя, являя собой прямо-таки эталон спокойствия и самообладания. — А где наши чернокрылые?

— Съебались, — хмыкнул юноша. Под его руками наконец-то вспыхнуло пламя.

— Жалко, — вздохнул подошедший Шисей и принялся вытирать лицо полотенцем. Умывание взбодрило его и прогнало остатки сонливости. — Я думал побегать с Рыжим в звериной шкуре… — заметив, как в виноватом взгляде Юстиэля что-то дрогнуло, страж осёкся. — Ну да ладно, успею ещё. Давайте завтракать. Кто умеет стрелять из лука?

Воин указал рукой на пальму, где на самой верхушке красовалась связка ярких жёлтых плодов. О том, чтобы лезть на дерево и пытаться их снять, Шисей даже не думал. Спящий внутри его сердца волк был категорически против залезания на деревья.

«Ко-о-ошка-а-а-а… ну Хаора!» — каждый зов Корунда натыкался на невидимую стенку, отдаваясь болью в похмельной голове следопыта. Но он не сдавался, продолжая звать обиженную жрицу. И делал Рыжий это до тех пор, пока не предстал перед Берком в штабе легионов. Легат задумчиво ухмылялся, глядя на убийцу. Судя по всему, в ближайшем будущем ему предстоит сложное поручение. А скорее всего, и не одно.

София усмехнулась, доставая из палатки своё оружие.

— Ну я даже не знаю… Аскольд умеет, наверное. Убийц этому тоже учат, базово.

Юноша хмыкнул, приосанившись.

— Умеет, умеет. И даже может продемонстрировать. Позволишь?

Шатенка протянула убийце лук. Тот подцепил ногтем тетиву, проверяя натяжку и направился в сторону деревьев.

— Сейчас облажается опять, — тихо шепнула Шисею Сольвейг. — Дома он весь забор стрелами истыкал, когда тренировался.

Страж ухмыльнулся было, но сразу же кашлянул и прикрыл губы кулаком. Обижать юношу он совсем не хотел. Прежде чем обнять язвительную бардессу за талию, Шисей легонько ущипнул её за бок. «Он же твой брат, Солли», — укоризненный шёпот коснулся разума Сольвейг. Но при этом янтарные глаза стража откровенно смеялись.

«И что! — моментально отозвалась девушка, положив голову на плечо стражу, — что-то это не мешало ему в детстве запирать меня в кладовке, так что сам виноват».

Сольвейг фыркнула, выказывая высшую степень пренебрежения. Аскольд тем временем добрёл до пальм. Обернувшись, он помахал рукой наблюдающей за ним Софии.

«Ставлю, что промажет», — шепнула стражу бардесса.

Убийца плавно натянул тетиву и прицелился.

«Если промажет, то твоя подруга лучница вряд ли посмотрит в его сторону», — справедливо заметил Шисей. Первая стрела со свистом рассекла воздух.

Юстиэль, решивший заняться чаем для всех, оторвался от своего занятия, выпрямившись от костра. Он приложил ладонь козырьком ко лбу и стал наблюдать за дугообразным полётом. Стрела воткнулась в пальму долей дюйма правее толстой плодоножки, на которой держалась вся связка.

— Просто пристреливаюсь, — невозмутимо хмыкнул молодой убийца и достал вторую стрелу. «Совсем не меняется», — качнул головой Юстиэль, вспомнив, как 19-ти летний следопыт, только обретя крылья, учился метать ножи. Почему-то взгляд Аскольда тогда упал именно на кухонную утварь. «Просто пристреливался», — виновато пожимал плечами мальчишка, погнувший и испортивший большую часть кухонных ножей.

«Ну не знаю… София любит всяких убогих, вечно учит их уму-разуму… к тебе это не относится! — девушка торопливо вскинула на Шисея чуть виноватый взгляд. — Прости, вечно я ляпну что-то не подумав…»

Этим она удивительно напоминала собственного отца, который тоже то и дело извинялся перед Теей за необдуманные слова.

Перед тем как стрелять, Аскольд скосил взгляд на Софию, а потом на парочку из сестры и стража, стоявших в обнимку неподалёку. С одной стороны на чашу весов встала гордость, убийце хотелось показать, что он хорош во всём, даже в стрельбе из лука. А с другой, юноша вдруг вспомнил, как трепетно и детально София разжёвывала Шисею его ошибки, ободряюще касаясь плеча и стоя совсем рядом. Хитрая ухмылка не заставила себя ждать.

«Да чего уж там, — с улыбкой отозвался Шисей, — пловец из меня был и правда убогий». Склонив голову, страж запечатлел на лбу бардессы нежный поцелуй. Для прошедшего огонь, воду и Эскадрон даэва он умудрился сохранить удивительно доброе сердце.

Тем временем свистнула вторая стрела. Аскольд выпустил её чуть быстрее предыдущей. Она описала невысокую дугу и вошла в ствол пальмы чуть ниже плодов.

— Да что такое, — с досадой проговорил убийца и принялся торопливо пристраивать третью стрелу к тетиве. София хмыкнула в ладошку, а потом направилась к юноше.