Юлия Кир - Тревоги пути (СИ)

Все, что могла сделать Кейт для Мэйтона в данной ситуации — это обезболить оставшейся в кристалле магией. Сращение костей было делом трудным и требующим огромных энергетических затрат, которых у нее почти уже не было.

Но позвоночник Мэйтона надо было осмотреть. Снять с него одежду не представлялось возможным, еще более не повредив спину, решили разрезать. Даже беглый взгляд убедил Кейт, что ее самые худшие подозрения подтвердились. Позвонки смещены. В шейном отделе – седьмой, в грудном отделе — третий и десятый. На этих местах «красовались» гематомы.

Девушки многозначительно переглянулись.

Приведя вещи в порядок и обустроив маленький лагерь, обе уселись перед костерком, собираясь с мыслями. Все это время Мэйтон был без сознания.

Лине казалось, что она промерзла до самых костей и никак не может согреться. Ее трясло крупной дрожью, но все одеяла и плащ, что у них остались, накрутили на Мэйтона, сами греясь у огня. Им несказанно везло: котелок остался и в нем сейчас медленно таял снег, готовясь вскоре стать горячим хвойным отваром.

— Что ты тогда сказала? – шепнула Кейт.

— Я не помню, честно. Просто знала, что так будет правильно, вот и всё. Лина устало прикрыла глаза, все ближе подставляя ладони к огню. Её клонило в сон от усталости и нервного потрясения.

Все что она видела в тот чёрный миг – это огонь. Огонь и отчаянную решимость. Она вспомнила свой сон — как через ее руки, прошло жидкое пламя. Каждая жилка, каждая косточка на пальце пропустили его через себя. Она, каким-то внутренним чутьем была уверенна — таким огнем можно убить, но можно и излечиться.

О Боги, откуда она всё это знает? Тряхнув головой, она отогнала от себя кажущиеся чужими мысли.

Когда очнется Мэйтон? Как быть дальше? Ежу понятно, у него поврежден позвоночник, в том положении в котором они его нашли, это было очевидно. Кейт действовала осторожно, но что это даст? Идти он не сможет.

Лина уложила голову на колени и уставилась на языки пламени. Её не покидала мысль, что они теряют время. Надо что-то делать! Срочно. Но что?

Кейт перевернула на другую сторону прогретый бок меховой накидки, накрывавшей Мэйтона, равномерно распределяя тепло по его телу. Дружок не смог упустить такого случая и слетел с хвойной ветки Мэйтону на грудь, проскальзывая под теплое покрывало. Кейт поморщилась и зашипела не хуже гадфена, но сгонять его оттуда побоялась.

Когда она закончила, Мэйтон неожиданно открыл глаза.

Кейт охнула. Лина обернулась.

Разлепив обмороженные, потрескавшиеся губы, он пытался что-то сказать.

Девушки придержали голову и напоили его теплым питьем.

— Убейте меня, — прошептал он. Было слышно, как он тяжело дышит, слова давались ему с трудом.

— Не говори глупостей! — резко одернула его Кейт.

— Я не могу шевелиться, у меня наверняка поврежден позвоночник и нервные окончания, — перебил ее эльф. Его сиплый и немного злой голос однако не напугал Кейт.

— Замолчи! Я даже тебя не осмотрела еще, а ты уже сам поставил себе диагноз?

— Я и так знаю, — простонал Мэйтон, — не чувствую ничего, что ниже головы.

— Ты просто сильно замерз и сейчас отогреешься, — солгав, парировала Кейт, — Ты четыре доли времени пролежал под снегом, просто чудо, что не задохнулся!

— Я успел намотать шарф на лицо, — буркнул Мэйтон, покосившись на Лину. Его глаза благодарно потеплели. Он бессильно сжал губы, сглотнул и как можно спокойней стал доказывать, что он прав.

— Я тяжелый, особенно сейчас, нести продолжительное время вы вдвоем меня не сможете. И если со склона вы меня стащите волоком, то в ущелье этот номер не выйдет – там нет снега. До долины далеко, до жилья тем более. А если начнется землетрясение…

Лина видела, как тяжело ему говорить спокойно. Более того, он был прав. Он не смотрел на них, а смотрел в потемневшее, полное ранних звезд небо. В глазах плескалась тоска, отчаяние, какая то опустошенность и боль. Но в тоже время твердая решимость уже обреченного, но не сломленного духом человека и уверенность в своих словах. Он плотно сжал губы и посмотрел на притихших девчонок.

Лина даже не представляла, что он может сейчас чувствовать, какой внутренней борьбой и силой дались ему эти слова.

— … Возьмите мой Сиг, одного точного удара вполне хватит, — шепнул он, закрывая глаза, — Прошу, пожалуйста!

И это тихое «прошу» звучало громче чем самый громкий крик о помощи.

«Вот Сиглаэн обрадуется!», с печальной иронией подумал Мэйтон, вновь проваливаясь в темноту.

Кейт залилась слезами.

— Я не знаю, не знаю, чем можно помочь! Да что-б провалилась она — эта магия, если только в дурацких побрякушках и держится! – отчаянно воскликнула она, хватаясь за пустой кристалл, срывая, бросая в снег.

Лина словно окаменела. Она сейчас была не здесь. Она неслась сквозь толстые завесы облаков, как в том недавнем сне. Вокруг полыхали зарницы, белые волосы трепал ветер, бросая в лицо мелкие капли дождя.… Но вдруг, она вырвалась под яркое солнце. С непривычки, на мгновение она зажмурилась, а открыв глаза, увидела под собой золотой город. Она словно птица, парила в вышине, разглядывая залитые светом пирамиды, берег моря, величественное здание похожее на перевернутую отростками вверх морскую раковину, изящные мраморные фонтаны на площадях незнакомого города и огромные деревья, усеянные нежными цветами…. Но она летела дальше – к подножию гор, где располагался замок, похожий на свернувшегося белого дракона. В тени его многочисленных беседок и портиков она направилась к той единственной, к которой стремилась.

Двое уединились в беседке увитой изумрудным плющом с мелкими белыми цветами. Нежный аромат привлекал ярких бабочек и пчел. Весёлое жужжание наполняло теплый летний воздух. Пахло морем, жасмином, разогретым на солнце камнем и сухой травой с примесью полыни.

Маленькой яркой бабочкой Лина уселась на прозрачный под солнцем лепесток цветка и прислушалась.

Их было двое – юноша и девушка. Девушка сидела к ней спиной, ее лица Лина не видела. Длинные белые волосы рассыпались по спине на светло-голубое платье. (Платье очень похожее на то, что Лина одевала в гостях у Эитны). Тонкие пальчики открытых до локтей рук, перебирали исписанные мелким почерком листы желтоватой бумаги, разложенные на коленях.

Напротив её, с книгой в руках, задумчиво сидел юноша эльф. Такие же светлые, только с золотистым отливом волосы, завязаны в высокий хвост на затылке. Очевидно, он завязал его ранним утром и к полудню, выбившиеся пряди тонкими нитями спадали на глаза. Он иногда небрежно сдувал их, но увлеченный чтением, тут же забывал об этом.

— Вот! Нашел!

Он развернул книгу к собеседнице и показал на длинный заголовок из букв-закорючек. Янтарные глаза победно блеснули, словно он нашел не параграф в фолианте, а самоцветный камень в груде отбросов.